Последствия старых ошибок
Шрифт:
Он много вспоминал о тогдашней Земле, близкой нам по технологиям, но грязной и умирающей.
Переселенцам первой волны пришлось возрождать культуру и науку заново. Они учились строить те машины, на которых прилетели. Им не хватало инженеров и строителей, при избытке ученых всех мастей. Это был исход учёных и фанатиков, им не доставало рабочих рук.
Я читал почти до утра. Книга была очень объемной, я не одолел и половины. И только перед рассветом понял, что так и не добрался до темы урока. Семь запретов цивилизации остались для меня тайной.
Я
Пришлось честно сказать, что всю ночь читал Павича, потому что у нас история Содружества трактуется иначе, и мне это показалось интереснее заданной темы. Ведь по имперской версии первые переселенцы поторопились и мутировали, столкнувшись с жесткими излучениями, иной силой тяжести и природными факторами риска на чужих планетах. А по Павичу выходило, что вырождались как раз поздние переселенцы с Земли.
Я понимал — автор книги не врёт, но он трактует события, как очевидец только с одной стороны. Однако именно это и было интересно мне, имперцу.
Преподавательница слушала меня и не собиралась прерывать. Мало того, я видел, что и остальных учеников эта тема задела за живое. Одно дело понятные для них (но не для меня) запреты из учебников, другое дело я, как живое доказательство привычных представлений, вывернутых наизнанку. Причём, студенты и не подозревали во мне до этого момента «страшного» имперца. Да и я не презирал никого из товарищей, не искал в них каких–то ненормальных качеств. И вдруг…
Было тихо, но многие переглядывались. Я решил спросить напрямую:
— В общем, вы в курсе, что «мы» считаем вас мутантами. А вы нас?
— А мы вас — вырожденцами и захватчиками, — ответил темноволосый парень лет двадцати. — Через триста лет от начала колонизации, Содружество немного оправилось от проблем первого переселения, мы начали вести разведку пригодных для жизни планет. И нашли, наконец, весьма подходящие системы, где ещё через сто лет началась активная разработка климатических карт, разведка полезных ископаемых и прочие необходимые работы. У нас было мало человеческих ресурсов, но много желания и энергии. Молодёжь рвалась в космос с малоперспективных Тайэ и Домуса… И тут появились вы. Не перетерпев этой страшной первой сотни лет на холодных, неосвоенных мирах, не ударив пальцем о палец, вы возжелали осваивать наши планеты…
В его голосе появился лишний для учебной комнаты напор, и преподавательница едва заметно качнула головой. Юноша покраснел. Я и не подозревал, что брюнеты могут так заливаться краской.
Губы мои дрогнули в улыбке:
— Это–то понятно, — сказал я ему. — Такую схему я и сам в состоянии достроить. Мне интересно, что происходило в эти триста лет на Земле? Если экология улучшилась, то почему в космос пошла вторая волна? А если нет — почему с Земли улетели не все? Или нас оставалось уже так мало?
Парни и девушки разглядывали меня и молчали. Похоже, вопрос я поставил правильно.
— Нет, — ответил, наконец, темноволосый. — Если бы все покинули
— Возможно, земляне нашли какое–то лекарство? — спросил я.
Мой оппонент покачал головой.
— Если бы нашли, вы пользовались бы им и сейчас. Но ваше лекарство — Генетический департамент, который зорко следит за всеми отклонениями. Значит, ничего радикальнее они придумать не могут. А потом, внушает сомнение число имперцев–клонистов. Если учесть, что в первой волне Землю покинуло около миллиарда переселенцев, то на Земле должно было оставаться не менее десяти миллиардов жителей. Но переселенцев второй волны было гораздо меньше. По разным оценкам — до трети этого числа.
Он остановился, словно бы не желая продолжать констатацию очевидного.
Я кивнул.
— Так ты полагаешь, что во вторую волну включили самых здоровых землян? А остальным сказали что–то вроде… Ну, что космического путешествия им не перенести? — конкретизировать я не стал, это было неважно, что именно наврали более здоровые менее здоровым. — Наверное, оставшимся на Планете–матери пообещали, что, основав колонии, заберут потом всех. А, когда вторая волна как–то обжилась, её политики решили бросить больных соотечественников. Может быть, мы САМИ оборвали контакт с Землёй?
В учебной комнате стало тихо–тихо. Каждый человек в обитаемой Вселенной с раннего детства знал, что это Земля погибла или исчезла с экранов средств связи и оборвала контакты с колонистами.
А если мы были не правы?
Имперцы действительно гораздо менее разнообразны фенотипически, чем экзотианцы, словно их специально отбирали, причем предпочтение отдавалось светлокожим и высокорослым. Вот только… как такая простая мысль не могла раньше прийти в более умные головы??
История восьмая. «Кто знает?»
Черноволосого спорщика звали Авэль. Я бы сказал, что это — женское имя, если бы не видел подшитой к нему физиономии.
Мы разговорились в перерыве между занятиями. И он объяснил, о чём не стала говорить женщина–преподаватель. Да, логика моих рассуждений кажется безупречной, но существует слишком много доказательств того, что связь с колониями разорвала именно Земля. А это значит — достичь сегодня истины нам помешали какие–то неучтённые факты. Хотя, я, скорее всего, прав — если бы Земля не исчезла вдруг сама, Империя сама отринула бы её. Как слабейшего партнёра. Империя. Но не Экзотика. По крайней мере, так полагал мой новый знакомый.