Потому что ночь

Скотт Кайли

Бенедикт осматривает расколотую стену.

— Опять деревянные пули.

Взгляд Лукаса жестокий. Сердце превращается в пепел в его руке, когда он шагает обратно по коридору.

— Скай, тебя ранили?

— Нет.

— Ты уверена?

— Да.

— Запаха крови нет, — говорит Бенедикт. — По крайней мере ее.

Линия челюсти Лукаса складывается в жесткие линии. Как будто в нем накопилось много гнева.

Мне с трудом удается сохранять спокойное выражение лица. Потому что, если бы он не был рядом со мной, я была бы мертва. Мертвее мертвой. Однако ситуация и так напряженная, и последнее,

что кому-то нужно, — это чтобы я взбесилась только потому, что уже второй раз кто-то пытается меня убить с тех пор, как я стала кровососом.

Мы осторожно проходим оставшуюся часть этажа без дальнейших происшествий. Из семи надземных этажей только два верхних, похоже, использовались семьей Арчи. Об этом свидетельствуют закрытые окна, разбросанная и брошенная одежда и другие вещи. Похоже, они уехали в спешке. Видимо, остальные пять уровней предназначались для настоящих гостей. Представьте себе, каковы будут отзывы об этом месте. Кто захочет остановиться в захудалом отеле, где вероятность оказаться в меню не меньше, чем вероятность хорошо выспаться?

В то время, как Генри решил никого не обращать, Лейла, очевидно, создала себе армию нежити. Более дюжины ее людей заполонили здание. Похоже, теперь они считаются членами семьи. Они различаются по расе, возрасту и полу. Одни носят тактическое снаряжение, другие — повседневную одежду, как мы. Каждый из них, похоже, точно знает, что делает. То, как они наблюдают за Лукасом со смесью благоговения и настороженности, очень интересно. Как будто он бог среди смертных.

На шестом этаже мы сталкиваемся с новыми проблемами. Раздается громкий удар, затем стены сотрясаются. Пыль и хлопья краски дождем сыплются на всех нас. А одного из людей Лейлы взрыв мгновенно превращает в пепел.

— Черт возьми, Фионн. Глупый мальчишка. Вечно торопишься, мать твою, — шипит Лейла. Никто ничего не говорит, а она, взяв себя в руки, объявляет: — Будьте осторожны. Они установили разрывные заряды. Где Маргарет?

— Идет. — В коридоре к нам присоединяется поразительная женщина с белой кожей и седыми волосами. Она старше Лейлы, и у нее английский акцент высшего класса. — Извините.

— Она человек, — шепчу я.

Лукас поворачивается ко мне.

— Скай, ты взяла себя в руки?

Ее кровь взывает ко мне. Знакомый свистящий звук, с которым она мчится по венам, и ровный стук ее сердца похожи на симфонию. И я более чем осведомлена об этом, находясь так близко. Но при этом меня не трясет и не тянет вцепится в нее зубами.

— Да.

— Маргарет — любовница Лейлы. А еще она ведьма, — рассказывает Генри. — Кусать ее я бы не советовал. Очень хороший способ получить пощечину, сестра.

— Когда это началось? — спрашивает Лукас.

— В 1969 году. Они познакомились на Вудстоке. Помнишь, я рассказывал тебе о том замечательном концерте под Нью-Йорком, где все были свободны в любви и принимали кислоту?

Лукас кивает.

Можно сказать, что мне больше не разрешается открывать двери. Маргарет что-то бормочет и медленно идет вперед, подняв одну руку. За несколькими дверями, расположенными в коридоре, слышен слабый щелчок, когда она проходит мимо. Но больше ничего не щелкает. Слава богу. Она не похожа на стереотипную ведьму. Нет ни драматической остроконечной шляпы, ни чего-то подобного.

Только джинсы и облегающий белый топ. На шее у нее висит коллекция серебряных цепочек и кристаллов. Но именно кусок прозрачного кварца она держит в руке, пока идет вперед и разбирается со взрывными устройствами.

На шестом этаже есть помещение для проведения мероприятий. Видимо, из него гостям открывается прекрасный вид на город. И за этими большими дверями я что-то чувствую. Множество мыслей и чувств, среди которых преобладают гнев и страх.

— Там люди, — говорю я. — Они злятся и боятся.

— Это все, что ты уловила? — спрашивает Лукас.

— Да.

Лейла мгновение смотрит на меня, а затем щелкает пальцами. Четверо ее людей выходят вперед, и все они вооружены до зубов. Пистолеты, кинжалы и все остальное. Но Генри и Бенедикт тоже. Лукас — единственный, кто, похоже, предпочитает пользоваться своими руками. Все остальные молча ждут, что будет дальше.

— Отбросьте оружие и ложитесь на пол лицом вниз, накрыв голову руками, — кричит Лейла. — Любое существо, не находящееся в таком положении, когда мы войдем, будет уничтожено. Это ваше единственное предупреждение. Прежде чем вы встретите окончательную смерть.

Через мгновение она кивает своим людям. Четверо расплываются в движении и врываются в комнату. Далее следуют звуки выстрелов и крики. Черт. От всей этой ситуации у меня мурашки по коже. Но я изо всех сил стараюсь не показывать свои мысли и чувства на лице. Тишина, наступившая после схватки, кажется, почти такой же ужасной.

Лейла достает из кармана куртки мобильный телефон и читает сообщение на экране.

— Лукас, тебя разыскивают в подпольном баре. Мы можем закончить здесь сами.

Он кивает, кладет руку мне на спину и ведет нас к лифтам. Бенедикт следует за ним. Генри так и не поднялся обратно после того, как спустил вампиров в подвал. И они там не одни. За столиками с обеспокоенными лицами сидят около пятнадцати членов семьи Арчи. Их охраняет пара людей Лейлы.

Лукас проходит мимо них и направляется в зал заседаний совета, расположенный в задней части здания. Там так же темно и жутко, как и в тот вечер. Но на этот раз вампир с белой кожей и короткими рыжими волосами, одетый в футболку «Лейкерс», привязан к стулу одного из членов совета, а из каждого его бедра торчит кинжал, еще один воткнут ему в живот.

Ой. Учитывая скорость заживления, кожа и плоть, должно быть, уже прилипли к этим лезвиям. Так много крови. Но не человеческой. Я определенно чувствую разницу. Части тела и различные жидкости должны превращаться в пепел только после смерти вампира.

Каким образом, черт возьми, теперь это стало моей жизнью?

— Отец, — говорит Генри с яркой улыбкой. — Это Джошуа. Мы просто играли с ним в игру, которая нам всем очень понравилась, не так ли?

Другой вампир прислонился к ближайшей стене с кинжалом в руке. Он высокий, мускулистый, с темными волосами длиной до плеч. На его руке засохшая кровь и розовая линия заживающего пореза. А на подбородке — исчезающий желтый синяк. У него такой же цвет кожи, как у Лукаса, но он выглядит более растрепанным. Нет ни зачесанных назад волос, ни свежевыбритого лица. Этот мужчина, красив в неопрятной манере, и ему на вид около сорока лет, если не ошибаюсь.