Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
— Приходится констатировать, что все это весьма вероятно.
— Мне нужны свои люди в эмигрантской среде в Макао, чтобы они буквально и днем и ночью собирали интересующие нас сведения. Наймите людей, которым вы доверяете, снабдите их фотографиями, но в курс дела их не вводите. Пообещайте им солидные премии, если кто-то из них обнаружит Уэбба и даст вам знать.
— Организовать все это совсем несложно, но вряд ли Уэбб будет столь неосторожен, что попадется нам на глаза. Он и так чувствует, что вокруг него происходит что-то неладное. И полагает, что если какой-нибудь соглядатай в отеле или кто-то из полицейских обнаружит, что он — в Макао, то его жену ждет неминуемая смерть. Нет, он не станет так рисковать.
— Не следует
— И мы в таком случае должны будем положить всему этому конец, — подытожил спокойно майор.
— Я этого не говорил.
— А я и не думаю, что вы сказали бы мне такое… Кстати, я сам наслаждался вчера своим красноречием. Видели бы вы, как хлопал я своей ладонью по креслу и вопил как можно более грозно: «Твою жену ждет смерть!» А он поверил всему этому бреду. И теперь я подумываю: а не пойти ли мне порепетировать в опере?
— Вы славно потрудились!
— Это была постановка, достойная Акима Тамирова!
— Поясните, пожалуйста.
— Я прошел через это у ворот.
— Не понял.
— Ладно, забудем это. В Кембридже меня предупреждали, что я встречу здесь людей подобных вам. У меня был преподаватель истории стран Востока, так вот он говорил, что вы от своего не отступитесь, любой из вас. Под предлогом необходимости сохранения тайны меня фактически всегда держат в неведении. А все потому, что, по-вашему, «чжунгожэни» — низшая раса, люди с ограниченным интеллектом. Не так ли и в нашем случае «ян гуй цзы»? [56]
— Боже сохрани!
— Тогда поговорим о том, чем мы тут занимаемся. Я лично представляю все следующим образом. Нами была подобрана наиболее удачная, на наш взгляд, кандидатура на роль преследователя убийцы, так как этот киллер действует под его именем, или, точнее, под именем человека, которым был когда-то наш ставленник. Но чтобы добиться желаемого, мы заварили Бог знает какую кашу: похитили его жену, по уши увязли в массе других неприглядных дел и создали уйму различных проблем. Откровенно говоря, мы играем с огнем. Признаюсь вам, Эдвард, когда вы предложили мне свой сценарий, я по собственной инициативе запросил Лондон. Ну и понятно, услышал оттуда то, что и мог только услышать: «Делайте, что прикажут. И, помимо всего прочего, помалкивайте». То, что вы сказали минуту назад, кое-что проясняет, но этого недостаточно. Я хотел бы знать несколько больше. Сами посудите, как могу я, представляя здесь особый отдел, брать на себя ответственность и что-то решать, не будучи по существу в курсе дела?
56
Заморский черт (дьявол) — так китайцы называли европейцев.
— Пока что только мы отвечаем за все и мы же принимаем решения. И это с согласия Лондона. Факт налицо: там твердо уверены, что мы движемся единственно верным путем. Нами все должно быть учтено, дабы не допустить утечки информации и оградить себя от возможных ошибок и промахов. Между прочим, именно так рассуждали в Лондоне. — Мак-Эллистер наклонился вперед и сцепил руки с такой силой, что побелели суставы пальцев. — И вот что еще скажу я вам, Лин. Я готов молить Господа Бога, чтобы мы с вами не несли за все это персональной ответственности, особенно я, поскольку нахожусь в эпицентре этой заварухи. И, хотя окончательные решения принимаются не мною, мне хотелось бы уклониться от принятия
— Я бы этого не сказал. Вы — один из лучших специалистов, которых я когда-либо встречал. Ваш высочайший профессионализм был блестяще продемонстрирован два года назад. У вас выдающиеся аналитические способности. Вы не нуждаетесь ни в чьей опеке, что не мешает вам добросовестно выполнять спускаемые вам свыше приказы и беспрекословно подчиняться любому, кто бы вами ни руководил. Вам нужно, чтобы вас понимали. И еще вам не хватает уверенности в собственных силах, хотя, глядя на ваше лицо, выражающее в данный момент крайнюю озабоченность, этого и не скажешь. Я знаю, вы всегда будете в точности исполнять все без исключения полученные вами предписания.
— Благодарю вас, я очень тронут!
— Ваше желание было исполнено прошлым вечером, так что скоро вам станет известно, сохранил ли этот возвратившийся из небытия охотник свою прежнюю сноровку. Все, что остается нам на ближайшие дни, — это следить за ходом событий, поскольку остальное не в нашей власти. Главное, что этот Борн уже отправился в опасное путешествие.
— Вы снабдили его именами?
— Да, Эдвард, и к тому же настоящими. Я сообщил ему имена самых отъявленных головорезов из преступного мира Гонконга и Макао, включая профессиональных убийц, приводящих в исполнение смертные приговоры, и главарей, разрабатывающих преступные операции и налаживающих контакты с нужными людьми. Если кто-то в этих краях знает что-либо об этом убийце-самозванце, то он непременно входит в тот список, который я вручил Уэббу.
— Неплохо! Таким образом, у нас имеются все основания говорить о том, что мы приступили ко второй фазе своей операции. — Мак-Эллистер расцепил руки и посмотрел на часы. — Время довольно позднее, и голова у меня уже не очень-то соображает. Да и у вас был нелегкий денек. Что же касается часов и запонок, то вы могли бы и не возвращать их сегодня.
— Я так и думал.
— Тогда в чем же дело?
— Я должен был повидаться с вами. Мне не хотелось бы больше обременять вас своим присутствием, но я вынужден все же уведомить вас о том, что у нас может возникнуть непредвиденная проблема. Во всяком случае, мы не предусмотрели кое-что, возможно по собственной глупости.
— Что вы имеете в виду?
— А то, что женщина может заболеть. Ее супруг почувствовал что-то неладное, когда говорил с ней.
— Вы что, серьезно?
— Вполне. Но мы здесь бессильны, и даже врач ничем не может нам помочь.
— Врач?
— Ну да. Хотя пока что у нас нет особых причин для тревоги. Несколько дней назад я обращался к одному нашему медицинскому светилу, — ему вполне можно доверять. Дело в том, что она ничего не ест и жалуется на тошноту. Доктор полагает, что это может быть результатом нервного перенапряжения или депрессии, но не исключает и возможности вирусного заболевания. А посему он пичкает ее вовсю антибиотиками и успокоительным. Однако состояние ее не только не улучшается, но час от часу становится все хуже. Она впала в апатию, ее бьет лихорадка, и вот-вот она начнет заговариваться. Все это несвойственно подобным ей женщинам, уверяю вас.
— Тут, конечно, что-то не так! — резюмировал государственный советник, сверкнув белками глаз и поджав губы. — Что мы можем предпринять?
— Врач считает, что надо разрешить ей лечь в больницу для срочного обследования.
— Ей нельзя туда! Боже, об этом не может быть и речи?
Сотрудник английской разведслужбы поднялся с кресла и медленно подошел к столу.
— Эдвард, — произнес холодно китаец, — я не знаю всех деталей этой операции, но взаимосвязь кое-каких обстоятельств мне ясна. Особенно тревожит меня одна вещь. И поэтому, боюсь, мне придется задать вам один вопрос: что будет с Дэвидом Уэббом, если его жена серьезно заболеет? И что предпримет ваш Джейсон Борн, если она вдруг умрет?