Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
– Мда, – Клаус несчастно вздохнул. – А мне казалось, она будет прекрасно смотреться в нашей гостиной. Кстати, для разнообразия можно повозиться и в таких условиях…
– Уверена, что да, поэтому выбор за тобой. – Отбросив шутливый тон, блондинка, не стесняясь присутствующих, положила свою, уставшую за сегодня, голову ему на грудь, и, не боясь, что он сочтёт её монолог излишне пафосным, пробормотала: – Спасибо. Тебе и твоим родным. Я же тебе всегда говорила, что хотела бы иметь братьев и сестёр. Сегодня особенно, – она помолчала, подбирая слово, – остро, наверное? Да, остро почувствовала, что они у меня теперь есть. Ты мне их подарил вместе со своей любовью.
– Нет, отношение к себе людей, в том числе и моей семьи, твоя личная заслуга. – Обняв её за плечи, Клаус вздохнул. – Ты любишь мир, мир в ответ тебя, Керолайн. Пойдём, скоро аукцион начинается. И ты сможешь подремать у меня на плече. Обещаю, никаких приобретений Портера.
– Пойдём, – они заняли своё место, и женщина расслаблено закрыла глаза. – Помни про глухие платья. На остальное даю тебе карт-бланш, без каких-либо условий.
–
Общество Деймона Катерину здорово развлекло в этом месте, где ей уже начало немного надоедать. Он был прекрасный рассказчик и, видя настоящий интерес к его работе, а не только к своей знаменитой персоне, становился куда более любезным и увлечённым тем, что описывал. Разумеется, эго звезды девушка тоже поддерживала – она знала мужчин как облупленных, и этот исключением из правил не был, но не более того. И всё же… Кет не улыбалось быть ещё одним лотом. Точнее ей нравилось, когда на неё смотрели, ощущать голодные мужские взгляды, даже раздевающие. В этом было что-то забавное. В отличие от Елены, которая оставалась абсолютно равнодушной к восторгам относительно себя и пропускала их мимо, не раздражаясь и не радуясь, Катерина наслаждалась ими в полной мере. Но к концу вечера, когда девушка уставала, у Кет появлялось ощущение, что она не живой человек, а кость, выставленная на окно второго этажа, остудиться. Кость, на которую смотрит стая голодных собак со двора, и хотя хватить её эта стая не могла, но ощущать себя так, тоже приятного мало. И Сальваторе отнюдь не был уникален в этом плане. Он оказался остроумным воспитанным человеком, с хорошо подвешенным языком, но устроившись в своём кресле, Катерина почувствовала не то чтобы облегчение, а скорее внутренний покой от того, что можно расслабиться. Она устала за вечер, и сейчас девушке хотелось побыть неподалёку от отца, рядом с которым чувство защищённости и уважения к его личности мгновенно гасило любые потуги на её счёт. Это часто было предметом шуток окружающих – в их семье папиной дочкой была Елена, но каждый званый вечер именно младшая близняшка садилась в машину с Алеком Пирсом, оставляя жаждущих проводить и подвезти, а так же сорвать прощальный поцелуй воздыхателей с носом. Отец в свою очередь всегда правильно понимал, когда она уставала, и что нужно подхватить своё отвязное чадо под крыло. Но сегодня Алек задерживался, да и сестры нигде не было видно. Быстро окинув взглядом зал, девушка вздохнула. Оставалось надеяться, что он успеет к торгам. Не успел – они уже начались, поняла Кет, услышав, как стукнул молоточком Деймон, объявляя первый лот. Потом второй… Однако, пока ничего интересного не было и Кет не сильно переживала. Но всё хорошее имеет смысл когда-нибудь заканчиваться и она увидела то, что ей понравилось. Художник, ратовавший за возрождение классицизма в изобразительном искусстве, и особенно стиля Гейнсборо, написал девушку. Она сидела на небольшом пуфе, подобрав ноги, и, весело смеясь, корчила рожицы своему отражению в зеркале. Краски, казались не яркими, даже немного блеклыми, но глубина изображение, с которой проступала лёгкая фигурка, одетая в дезабилье по моде шестнадцатого или семнадцатого веков, тёмные глаза и волосы натурщицы, от этого лишь выигрывали. Отражение, присущая только изображению в стекле холодность, и мягкое тепло того, что вне его, были столь мастерски переданы, что Кет на мгновение даже позабыла, где находится. В какую-то секунду Катерине показалось, что это она вечером смотрится в зеркало, а кто-то сфотографировал – у девушки был тот же типаж, что и у самой мисс Пирс: округлые черты, вздёрнутый нос, кукольное личико, грива каштановых локонов... Уже прозвучал первый молоточек, когда Кет быстро заполнила конверт. Сегодняшний аукцион был приватным по форме* и кудрявую голову девушки одолели насущные мысли – что с Алеком и где взять деньги? То, что Елена отсутствовала вместе с отцом, а Кет не чувствовала, что её близняшке плохо, девушку успокаивало. У сестёр был внутренний камертон, присущий только близнецам, но в его действенности девушки убеждались уже не раз, и не два. Тем временем где-то в отдалении громыхнул гром, и зал ярко осветился отблесками молнии. Однако от того, что с папой всё в порядке, второй вопрос не снимался. Счёт у Катерины свой, конечно, был, но денег там по меркам аукциона – кот наплакал. Её зарплата у отца, Майклсона и накопленные за последние полгода деньги из тех, что на карманные расходы, ещё кое-какие сбережения – девушка собиралась вне сроков переобуть «Пежо» в лучшую резину и поменять диски. А номер счёта отца она просто не помнила, узнать – его мобильник не отвечал, скорее всего, из-за грозы. Оставалось молиться, что хотя бы на это полотно она наскребёт. Перейдя Рубикон и обнулив свой счёт, девушка вписала сумму и заклеила конверт. Надежды выиграть всё-таки были и немалые. Во-первых, классика не относилась к модным течениям, её ценили в основном лишь за древность, которой здесь не было, во-вторых, как уже отмечалось, яркостью и роскошью палитры картина похвастаться не могла – у Катерины был своеобразный вкус на вещи, она любила уходить в картину, а не любоваться ею со стороны. Поэтому окинув взглядом тех, с кем она сидела в одном ряду и, не увидев особых восторгов на лицах по поводу лота, девушка немного успокоилась. Как оказалось не зря – картина и впрямь досталась ей. Довольно откинувшись в кресле, Катерина стала наблюдать за торгами. Лоты, тем временем, шли один за другим. Прелестный осенний пейзаж, творения Портера в стиле вырви глаз, кубист, на её вкус тоже жутковатый… Среди работ встречались и прекрасные, особенно много в стиле модерн, три или четыре, и ужасные, но чтобы ей хотелось их из разряда, вынь да положь – моё, таких больше не было, поэтому девушка не слишком расстраивалась, когда понравившиеся картины
– Мистер Алек Пирс выходил из здания?
– Подождите, – Старичок почесал в затылке, Кет чуть не застонала от его медлительности. – Да выходил, вместе с мисс Пирс. Более того…
– Что?!!
– Он просил передать вам записку. – Открыв тетрадку, распорядитель подал девушке клочок бумаги. Та выхватила его, чуть не разорвав, и надеясь, что это номер счёта. Но аккуратным почерком сестры было выведено лишь:
«У папы обострилась язва, мы поехали к миссис Бевер, перехватить таблетку. Будем к торгам, не переживай. Елена»
Застонав в голос, и вызвав изумлённую реакцию служащих галереи, девушка медленно побрела назад, не попрощавшись и не обратив внимания на о чём-то вспомнившего и замахавшего ей рукой распорядителя. Когда вернулась, кота на помосте уже не было. Продано – она даже не смотрела по сторонам. В апатии дождавшись конца аукциона, и переведя деньги со счёта в уплату приобретённого ей полотна, Катерина вздохнула. Но, где же, чёрт возьми, отец и Елена?! Ясно же написали: к торгам будем. Торги, – она взглянула на часы, – продолжались более двух с половиной часов, то есть задержка была существенной – за это время не только до миссис Бевер, весь Мистик Фоллз можно объехать. Но даже представлять себе всякие ужасы, брюнетка отказывалась. Хотя…
– У тебя всё в порядке? – Девушка очнулась от раздумий, выведенная из оцепенения настойчивым голосом Элайджи. – Катерина?
– Да. То есть, нет, – Она встала со своего места. – Я не знаю. – Подняв на него глаза, Кет с надеждой спросила: – А вы, Мистер Майклсон, не знаете, где мой отец?
– Нет, – Элайджа передал ей бокал. С лимонадом. Катерина чуть не рассмеялась – кто бы сомневался. – Ты поэтому так выбежала из зала?
– Из какого зала? – Девушка недоумённо. – Ах, да. Нет, не поэтому, просто купили мою картину. – Она была явно рада с кем-нибудь поговорить и отвлечься от пугающих мыслей. – Алек с Еленой уехали, а у меня не было денег, ну и осталась в пролёте. Хотя Елена оставила записку, что вернутся к торгам, но их до сих пор нет. Уже больше трёх часов прошло…
– Скорее всего, они просто решили переждать непогоду, – успокоил её Майклсон. – На улице бушует настоящая летняя гроза, ты же знаешь Виргинию.
– Да, наверное. – Поискав взглядом и не найдя поблизости Марион, она придвинулась поближе. – А тебе повезло на аукционе?
– Не без удач, – с прохладцей отозвался мужчина, – и тоже кое-что увели.
– Так всегда, – философски-отстранённо сообщила Катерина, – нельзя получить всё и сразу.
– Но хочется, – он неожиданно улыбнулся.
– Очень хочется, – подтвердила брюнетка. С одной стороны, она явно отнимала его время, а с другой – он был ещё одним мужчиной, кроме отца, с которым Кет себя не чувствовала сахарной косточкой, а защищённой и, как ни странно, учитывая равнодушное отношение Майклсона к её особе, красивой девушкой. Да и сейчас ей очень нужны были его уверенность и спокойствие, поэтому, Катерина решила, что Марион пускай идёт… нос пудрит. – Вот ты представь только, – неожиданно она почувствовала желание выговориться, всё-таки за потерю кота было очень обидно, – чувствуешь, что картина принадлежит тебе, а из-за какой-то ерунды вроде молнии за окном и отсутствия денег, у тебя её отбирают. А он был мой, поверь, это такой же факт, как Елена моя сестра.
– Кто?
– Кот. Ты не запомнил? – Нервно намотав локон на палец, Катерина начала пояснять. – Портрет кота. – Элайджа не выказал понимания, безразлично пожав плечами, и брюнетка возмущённо всплеснула руками: – Как его было можно не запомнить?! Ты ничего не понимаешь в искусстве. Даже моя картина, на которую я наскребла денег, будет… – она покусала губу, – совсем другая.
– Попросила бы денег у меня, если так хотелось. – Без особого сострадания ответил её визави.
– Как ты себе это представляешь? – Фыркнула Кет. – Простите, извините, дайте пройти… Майклсон, дай мне денег? – Безапелляционным, надменным тоном, она сообщила: – Это невозможно для леди.
– Неужели? – Он вскинул брови, и Катерина вздохнула. – Скажи честно, что испугалась и не сообразила.
– Ну… – Девушка рассердилась. – Это не по-джентельменски, между прочим, такие вещи...
– Давай рассказывай. – Оборвал очередную дозу излияний Элайджа. Он уже понял, откуда приступ болтливости. – Куда поехали?
– К миссис Бевер.
– А эта миссис Бевер вернулась или нет, ты узнавала?
– Оо… – Повисло невнятное междометие и брюнетка рванула вперёд, собираясь повторить свой марш-бросок до ресепшен.
– А ну-ка стоп. – Мужчина перехватил её локоть. – Веди себя прилично и пощади официантов – им с тобой разминуться сложно. Керолайн и так разгребает сейчас то, что ты натворила на своём пути в прошлый раз, налетев на пару человек.
– Я… – Кет смутилась, вспомнив, что и впрямь слышала окрики, на которые не обратила внимания, и уже быстрым, но размеренным шагом пошла за ним по коридору.
– И даже не потрудилась извиниться. – Отчитывал её мужчина. – Я понимаю, темперамент у тебя бешеный, но всё же учись себя контролировать.