Приходите за счастьем вчера

Darena

– И что это значит? – от зловещего голоса Элайджи по спине прошёл холодок, но сейчас Кет искренне гордилась собственной смелостью, и ей море было по колено.

– То, что тебе не стоит перегибать палку. О верности в целом у нас вроде бы речи не шло, и если бы он не был... Нет, не надо… – брюнетка поспешно попятилась, но неправильно выбрала направление, и через секунду почувствовала спиной дубовую панель. Ещё пара шагов Майклсона, и он оказался рядом, опираясь о стену руками и не давая Кет сбежать. Хотя и несмотря на бешенство во взгляде мужа, после вчерашней ночи Катерина не верила,

что он способен причинить ей серьёзный вред, однако всё равно внутренне задрожала, догадавшись, о чём Элайджа сейчас думает. Лучшая защита – это нападение, а когда угрожает запоздалое знакомство с ремнём, то тем более все средства хороши. – Ты же вроде не ограничивал себя обетами аскета, хотя и считался моим женихом…

– Это тут при чём? – Она всё-таки сумела обескуражить мужчину и выиграть время.

– А по-моему это лицемерие, требовать от меня соблюдения того, чему сам не следуешь.

С явным раздражением, он всё же ответил:

– Я мужчина со своими потреб…

– Шовинизмом страдаете, мистер Майклсон? – Прервав его на полуслове, брюнетка ехидно улыбнулась. – А я должна сидеть дома и крестиком вышивать что ли? Полагаю, что тоже имею право на развлечения, разумеется, менее афишируемые, чем вчерашнее... – Всё. Доигралась. Кет запрокинула голову, почувствовав, как он дёрнул за волосы. Другая рука отнюдь не нежно легла на плечо.

– Кажется, я здорово ошибся и психотерапевт тебе не нужен. – Сквозь зубы процедил Элайджа.

– Если ты меня не отпустишь, мне будет нужен хирург и новый скальп. – Выдавила из себя Катерина, морщась от того, как натянулась кожа на висках, а боль от стального захвата рвёт плечо. Но мужчина её не слышал, пожирая взглядом лицо Кет, на котором уже начал проступать пот. Вчера это был ребёнок, поранившийся по глупости, но вот сегодня… Былая беззащитность исчезла без следа, осталась расчетливая, уверенная в себе, маленькая мегера, бессовестная су... Стоп. Это совсем ещё девочка. Сам же и выбрал такую. Ему нужна жена ради наследства, не возлюбленная, не что-то большее для дальнейшей жизни, и по зрелом размышлении его вчерашние действия были единственно верны, если исходить из этой потребности. Странные чувства, эмоции, которыми он руководствовался можно опустить и необходимо продолжать оставаться в рамках рациональности и выгоды. Отпустив плечо и волосы Катерины, Элайджа всё-таки умудрился заговорить спокойно.

– Будь по-твоему. – Кет недоверчиво распахнула глаза, а Майклсон убийственно холодным тоном продолжил: – Трахайся, если хочешь, только предусмотрительнее выбирай кандидатов. Мне не улыбается каждый раз разбираться с твоими… – Он скривился. Безразличие наложило отпечаток на его лицо, придав ему какую-то особую жестокость. – В общем, так – ни я, ни кто-либо ещё знать о твоих будущих похождениях не должен. Иначе – не обессудь. Мне не нужно, чтобы у Джорджа возникли подозрения или появились желающие их породить, рассказав о твоих загулах. И, разумеется, никаких залётов. Тебе всё ясно?

– Да. – Она кивнула, проглотив комок в горле. А чего собственно стоило ожидать? Истеричных, ревнивых воплей – «Не сметь!» или «Запру дома!»? От Элайджи? Смешно. Страдало только его самолюбие, не сердце. Только

гордость. Что же, у неё она тоже есть в наличии. Радуясь, что её голос звучит спокойно, Кет подчёркнуто уверенно повторила: – Разумеется, да. А я могу рассчитывать на то же отношение к этому вопросу и с твоей стороны?

«Придушить бы тебя, маленькая зараза».

– Я не давал повода сомневаться в своём благоразумии.

– Тогда пойдём, нам давно пора завтракать…

Чуть прищурившись, Элайджа наблюдал, как Катерина расправила складки на платье, вздёрнула подбородок и нацепила счастливую лучезарную улыбку. Желание почувствовать под пальцами её шею стало сильнее. Только сегодня, а вовсе не вчера, он понял, наконец, какой может быть настоящая ревность – до тошноты и мошек перед глазами, от стучащей в висках крови. Лично позаботится, чтобы у дорогой «жёнушки» за этот год и минуты свободной не выдалось, а она пускай пока обольщается мнимой возможностью. Увидев, как быстро Кет направляется к двери, Элайджа окликнул её, сверля безжалостным проницательным взглядом.

– По-моему ещё не всё.

– Что ещё? – Обернувшись, она устало прикрыла глаза. Отложить разговор не удалось.

– Какого хе… Почему ты так поступила вчера?

– Я уже объясня… – завела было Кет. Ладонь Майклсона врезалась в стол с такой силой, что подпрыгнули ручки в канцелярском стакане.

– Не врать! – Рявкнул Элайджа, мгновенно сбрасывая маску безразличия. – Зачем ты это сделала?!

Но она молчала, как воды в рот набрала.

– Ты снова пытаешься найти предел моему терпению?

– Вовсе нет. Ты уже зашёл за него раз так орёшь. – Насмешливо пояснила Катерина, скрестив руки на груди. – Но это моё дело, не находишь?

«Что же ты такая упрямая?»

– Не нахожу. Из-за твоего «дела» я лишился начальника юридического отдела. Неплохого управленца и профессионала, между прочим, поэтому будь добра объяснить ситуацию.

Удар достиг цели. Кет и без того раздавленная их соглашением, поняла что столько всего сразу – это слишком, как не держи себя в узде. Совершенно по-детски топнув ногой, девушка выкрикнула.

– Я ничего никому не скажу! Не буду! Оставь меня в покое, наконец!

И прежде чем Майклсон смог добраться до неё, она стремглав метнулась за дверь через холл к лестнице, не подумав поздороваться с сидящими в гостиной.

Джордж перевёл взгляд на Ребекку напротив – они предавались любимому делу – игре в покер, все остальные уже вылетели и сидели рядом, наблюдая за партией. Блондинка удивлённо нахмурила брови вслед пронёсшейся мимо невесты, точнее уже новоявленной жены её старшего брата, и повысила ставку.

– Сукин сын! – Невидяще глядя в окно Майклсон выпрямился. Довёл Катерину, и всё из-за того что сам не в состоянии увидеть, насколько она ещё ребёнок. Своим демаршем Кет вывела из себя. При мысли, что её будет кто-то обнимать, а она при этом получать удовольствие от бешенства сводило скулы. Пальцы зло раздавили в пепельнице недокуренную сигарету. Сейчас октябрь, считая с мая – полгода.

Он уже не мог представить себя без неё. И тем более не мог представить себя с ней. Вчера она это лишний раз подтвердила. Пат.