Просветленные не боятся темноты
Шрифт:
– Нет!
– воскликнул я, но меня ударили по ребрам, и я замолчал.
– Ты не самый умный, - продолжил лекцию мой собеседник.
– Мы тебя проучим. Напомним, что ты имеешь дело с серьезными людьми, и что долг тебе придется отдать завтра.
Только в этот момент мне стало страшно.
Да, убивать эти парни меня не будут, но вот изуродовать могут...
Я рванулся, пытаясь распрямиться и высвободиться, последовала злая реплика на тайском. Новый удар по затылку, на этот раз несколько более сильный, погрузил
В себя я пришел от того, что меня потянули за ногу.
– Эй, миста!
– позвал женский голос.
– Жив-не-жив?
– Жив...
– отозвался я, с трудом шевеля разбитыми губами.
Похитители вытряхнули меня из машины в полубессознательном состоянии, и некоторое время били, пока я вновь не отключился.
Судя по тому, что я мог видеть, мешок с головы у меня свалился.
Башка трещала, словно целое поле кузнечиков, ныли ребра и спина, адски болела правая лодыжка. Но руками и ногами я мог двигать, а это означало, что они, слава всем богам, не сломаны.
Перевернувшись на спину, обнаружил, что лежу в канаве у забора, а рядом сидит на корточках молоденькая круглолицая тайка в шортах и цветастой майке, и с тревогой смотрит на меня.
– Полиция надо-не-надо?
– спросила она все на том же тайглише.
– Нет, - сказал я.
Чего я расскажу стражам закона - что меня похитили двое тайцев, лиц которых я не видел, увезли в машине в глухой переулок, где слегка побили и, даже не ограбив, исчезли в неизвестном направлении?
Полицейские решат, что я либо наркоман, либо сумасшедший.
Сесть я смог с первой попытки, хотя руки дрожали и подламывались, а голова кружилась. Ощупав карманы, убедился, что деньги, телефон и ключи от машины на месте, и вздохнул с облегчением.
– Где?
– спросил я, фокусируя взгляд на тайке.
– Мотобайк-такси?
Мне сейчас нужен врач, и я знаю, где его найти.
Барышня закивала, вскочила и торопливо ушагала куда-то мне за спину.
Вернулась она через пару минут верхом на крохотном скутере, махнула розовым шлемом, и гордо заявила:
– Я - мотобайк-такси! Куда?
– Мемориал Госпиталь, - сказал я, поднимаясь.
Как-то раз я уже обращался в это заведение, остался доволен и ценами, и обслуживанием.
– Двести бат!
– выпалила тайка: доброта добротой, а чуток заработать на фаранге сам Будда велел.
Я кивнул и, уцепившись за мотобайк, начал вставать.
Через пять минут мы ехали по длинному извилистому переулку, с одной стороны был пустырь, а с другой за забором торчал каркас недостроенного дома - судя по всему, друзья-вымогатели выбрали для "беседы" заброшенный уголок где-то между Южной улицей и Тепразитом.
Водила тайка в стиле обкуренного Шумахера, так что до Мемориал Госпиталя мы доехали за десять минут. Я отдал двести бат и заковылял к его стеклянным расходящимся дверям, припадая
Лодыжку я то ли вывихнул, то ли подвернул, то ли вообще сломал...
Внутри госпиталя меня, едва увидев, взяли в оборот.
– Упал, - сказал я, когда отлично говоривший на английском врач поинтересовался, что со мной случилось.
"Асфальтовую болезнь" после падения с байка зарабатывал чуть ли не каждый фаранг в Паттайе, и счастье еще, если для пострадавшего все ограничивалось ушибами, царапинами и содранной кожей.
Врач с сомнением посмотрел на меня, но дальше спрашивать не стал.
Клиент платит, а остальное - его дело.
Меня ощупали, сделали рентген, где надо - помазали, где надо - забинтовали, вкололи обезболивающее и прописали гору таблеток. Хирург сказал, что серьезных повреждений у меня нет, кости целы, а что до лодыжки - вывих пройдет через некоторое время.
Я уверил его, что оставлять меня на ночь не надо, дома мне будет всяко лучше. После этого меня проводили к кассе, где я расстался со значительным количеством бумажек, украшенных изображением тайского короля.
А направившись к выходу, обнаружил, что меня ждет брат Пон.
– Откуда вы здесь?
– спросил я, не пытаясь скрыть удивление.
– Настоящий учитель всегда знает, что творится с учеником, - ответил монах.
– Даже если никакого обучения нет и учить нечему... Поздравляю, ты справился отлично.
Я недоуменно заморгал:
– С чем?
– Насколько я могу видеть, в последние часы ты действовал, пребывая в состоянии Пустоты, и хотя оказался не в самых благоприятных обстоятельствах, не дал аффектам овладеть собой.
И в самом деле, после приступа страха, когда меня затащили в машину, я оставался на удивление спокойным. Не злился на похитившую меня парочку, не ругался и не жаловался, и даже боли не давал одолеть себя, наблюдал за происходившим как бы немного со стороны.
– Сейчас ты далеко не уйдешь и не уедешь, - тут брат Пон аккуратно взял меня за предплечье и повел за собой.
– Поэтому я снял номер в отеле, тут рядом, минуту пешком.
Откровенно говоря, я ожидал, что мы заселимся в "клоповник" для неприхотливых бэкпекеров.
Но монах привел меня в небольшую гостиницу, о которой я до сегодняшнего дня не слышал. Нас встретили в вестибюле поклонами и чуть ли не народными плясками, и отвели в уютный номер с двумя спальнями, просторной гостиной и самой настоящей ванной!
В каждой комнате стояло по букету живых цветов, на подушках лежали крохотные веночки.
Пока я в меру возможностей пытался вымыться и привести себя в порядок, брат Пон ушел и вернулся с двумя пакетами, в одном оказались нарезанные фрукты в пластиковых контейнерах с крышками, в другом упакованная точно таким же образом жареная лапша с морепродуктами.