Русская фольклорная демонология
Шрифт:
Для других наблюдателей демон в доме чаще всего невидим, но они слышат звуки поцелуев [1115] , как женщина с кем-то разговаривает по ночам [1116] . Согласно одному из свидетельств, как разговор со змеем мог истолковываться горячечный бред тоскующей женщины [1117] . Признаками того, что к женщине летает демонический любовник, могут служить некоторые особенности ее поведения. Например, близкие жертвы обращают внимание на ее замкнутость [1118] , либо, напротив, на внезапно наступившую веселость [1119] . В одном из рассказов дети вдовы замечают, что мать кладет за обедом лишнюю ложку для отца, который, по ее словам, «завсегда тута с нами живет, хоша и помер» [1120] . При изгнании змея домочадцы также не видят его во плоти, но могут слышать шум, стук, вой; в рассказе из Калужской губернии змей, безуспешно пытаясь проникнуть в дом через «закрещенные» двери и окна, стучит, свищет «буйным ветром» [1121] (см. также раздел «Изгнание и уничтожение огненного змея» ).
1115
РК III. С. 396.
1116
Власова. 2015. С. 349–350.
1117
Пузырев. 1897. С. 127.
1118
РК I. С. 227–228.
1119
РК III.
1120
РК I. С. 227–228.
1121
РК III. С. 120.
«Перед грозой». Рисунок Ивана Шишкина. 1873 г.
«Метрополитен-музей», Нью-Йорк
У молодой бабы умер муж. Вся деревня начинает замечать, что к ней по ночам стал летать огненный змей; рассыпается над трубой ее избы овчиной и пропадает. С бабой стало делаться неладное: худеет, бледнеет, по ночам все с кем-то разговаривает. Домашние, семья была большая, начали догадываться и приставать к ней с расспросами. Та в конце концов рассказала, что по ночам к ней является умерший муж, приносит гостинцы и ведет с ней разговоры. Баба клала гостинцы на лежанку; глядят — это овечий и лошадиный помет, а баба эти гостинцы ела вместе с ним, когда он приходил к ней ночью. Семейные взялись за дело отвадить беса, принимавшего вид умершего мужа, и прежде всего стали класть на ночь бабу в другое место с двумя бабами по бокам; в то же время наняли вековушу [старую деву — В. Р.] читать псалтирь. В полночь трое сутки подряд в трубе вой, стук, по избе ветер; это влетел бес к бабе. В доме никто не спал, все ждали его. Старик свекор кричал бесу: «Я тебя, поганый, гашником задушу», его сын бранил беса матерными словами. Бес видит, что баба не одна, никто не спит, все окна и двери зааминены, с шумом улетал в трубу. Гостинцы перестали являться, а после третьей ночи не показывался и сам. Так его и отвадили: не удалось сгубить бабу [1122] .
1122
Власова. 2015. С. 349–350.
Описание обогатителя в русских текстах, как правило, ограничивается образом огненного змея, летящего по небу. Иногда уточняется, что змей-обогатитель «ясен», если несет деньги, «бел» — если молоко, «тьмян» (темен) — если хлеб [1123] . В новгородской быличке появление в доме духа-обогатителя сопровождается шумом и свистом [1124] .
Где именно селится змей-обогатитель, в фольклорных рассказах оговаривается редко. По некоторым данным, змею надо устроить гнездо «подобно гусиному», кормить его молоком, яйцами [1125] и никому не показывать до семи лет [1126] . В рассказе из Смоленской области змею оставляют пищу (холодец из рыбных голов) на чердаке [1127] . Согласно свидетельству из Архангельской области, змей-обогатитель прилетает в дом своего хозяина из леса [1128] .
1123
Власова. 2018. С. 291.
1124
Черепанова. 1996. С. 83.
1125
Власова. 2015. С. 348.
1126
Власова. 2015. С. 345–349; Добровольский 1891. С. 96.
1127
ФА ВШЭ. Смол. обл. Велижский р-н. Апонаксово. 2013. зап. № 7478.
1128
Мороз, Петров. 2016. С. 109.
Гораздо больше внимания в рассказах уделено способу, которым змей проникает в жилище, и тем местам, где он оставляет богатство, которое приносит своему хозяину. Считается, что змей проникает в дом через печную трубу [1129] , открытую дверь [1130] или отверстие, которое специально для него проделали [1131] . Он носит «богатство» в гумно [1132] или непосредственно в дом. Для «богатства», принесенного змеем, предусматривалось специальное место: он мог прятать деньги в икону [1133] или в намеренно оставленную корзину, в мешок [1134] . Для принесенного змеем молока ставились особым образом подготовленные крынки: на дно каждой хозяин змея предварительно клал по две ложки молока [1135] (видимо, как символ того «блага», которое змею предстоит чудесным образом умножить). Если эти крынки закрестить, змей не сможет наполнить их и разольет молоко по полу.
1129
Мороз, Петров. 2016. С. 111.
1130
Мороз, Петров. 2016. С. 108.
1131
Мороз, Петров. 2016. С. 103.
1132
Мороз, Петров. 2016. С. 108.
1133
Мороз, Петров. 2016. С. 108–109.
1134
Мороз, Петров. 2016. С. 104.
1135
Черепанова. 1996. С. 83.
Гумно. Картина Алексея Венецианова. 1822–1823 гг.
Работник одной женщины, которая ведьмовала, заметил как-то, что хозяйка ставит в нежилой хате пустые крынки. Наутро все крынки оказались полными молока.
Он смекнул, в чем дело, и в другой раз, когда ведьма поставила там же пустые крынки, закрестил их знамением креста. Змей не мог налить этих крынок принесенным молоком и разлил его по полу избы [1136] .
1136
Власова. 2015. С. 349.
Змей-любовник появляется в небе как огненное видение, а в избе выглядит как человек; откуда он приходит, где он скрывается днем, куда уходит после изгнания, в фольклорных текстах уточняется редко. В некоторых нижегородских быличках огненный змей-любовник, принимающий облик покойника (или осмысляющийся как ходячий мертвец), прилетает в деревню с кладбища [1137] .
Как уже было сказано, змей-любовник чаще всего вступает в связь с женщинами, тоскующими по умершему или отсутствующему мужу. Женщине, безусловно, вредят ночные визиты: она «страдат, страдат и заболеет» [1138] , перестает нормально питаться [1139] , худеет, бледнеет, «скучает» [1140] , сторонится людей [1141] . Змей может не давать спать всю ночь [1142] , стаскивать с койки [1143] , щипать, бить женщину [1144] . В конце концов змей может «вогнать в чахотку» [1145] «иссушить» [1146] ,
1137
Корепова. 2007. С. 167–168.
1138
Черных. 2004. С. 87.
1139
РК III. С. 460.
1140
РК VI. С. 120.
1141
РК I. С. 227–228.
1142
РК VI. С. 38.
1143
Зиновьев. 1987. С. 97.
1144
РК VI. С. 38.
1145
РК VI. С. 38.
1146
РК VI. С. 38.
1147
Зиновьев. 1987. С. 97.
1148
Логиновский. 1903. С. 14.
Не типичным для этого персонажа образом вредит женщине змей-любовник в рассказе из Калужской губернии. Подобно чёрту или лешему, он выманивает свою жертву из дома, оставляет ее на краю мельничной плотины над омутом и исчезает с хохотом [1149] .
Иногда от связи со змеем женщина беременеет, но беременность оказывается аномальной: она длится несколько лет и «затем проходит бесследно, так как нечистый тот час же похищает родившееся дитя» [1150] . В других рассказах женщина рожает от змея «змеенка» [1151] , чертят, дурачков [1152] , колдунов [1153] , «уродов в виде совы, летучей мыши» [1154] . В одном из рассказов у бабы от змея рождается сын «черный, с копытами, глаза без век, навыкате» [1155] . В другой истории женщина рожает от огненного змея «дурочку», которая, однако, обладает колдовскими способностями (привораживает парня [1156] ).
1149
РК III. С. 120.
1150
Поверья. 1891. С. 11.
1151
НДП 4. С. 451.
1152
РК IV. С. 317.
1153
РК III. С. 121.
1154
РК III. С. 396.
1155
Власова. 2015. С. 351.
1156
РК IV. Нижегор. С. 317.
Чёрт прилетает к женщинам в виде огненной копны или молния огненного и рассыпается над домом живущей женщины, но женщина принимает чёрта в виде человека. Дети у таковых бывают в виде дурочек и дурачков, которые что-нибудь предугадывают. <…> [Например — В. Р.] такой случай: одна из дурочек говорит, что «ко мне ходить будет такой-то парень, я его полюбила». А парень умный, хороший, в полном разуме; и начал к ней ходить. Девушка эта прижита матерью ее с таким огненным прилетающим бесом. Она жива и теперь [1157] .
1157
РК IV. Нижегор. С. 317.
Часто такие дети не живут долго: они либо умирают [1158] , либо их убивают односельчане [1159] .
Иногда мотивы гибели и аномальной беременности жертвы змея соединяются: женщина, забеременевшая от змея, умирает до родов [1160] .
Недалече отсюдого, знаешь, есть деревня Шатенино? Вот в эфтом Шатенине и жила одна вдова, баба была робячья: дети, значит, у ей были. Только вот ведь быть же греху, она и сжилась с «черным». Сядут обедать, она и ложку лишнюю на стол положит. Робятишки ее малы-малы, а и удумали спросить матку, пошто эфто она на стол кладет лишнюю ложку. «А ложку, — говорит баба, — эфту батьку надыть, он завсегда тута с нами живет, хоша и помер, а живет с нами; вы-то его не видите, а я знаю, коли говорю».
Долго ли, коротко ли, только стали суседи примечать, что баба что-то зачала с чрева прибывать. И ей в очи тоже говорить. А она только про себя ухмыльнется и прочь их отойдет. И все-то, батюшко, она как-то людей-то сторонилась. В деревне, знакомо, все про всех знают, ну и про бабу эфту порешили, что она апосля мужа распутно жить учала.
Да толичко вот чито, с кем слюбилась, не знают. Мужиков подходячих не было: либо стары, либо ребятенки годов по пятнадцать. Думали, гадали, да так и не могли никого с бабой сложить. Только порядком время спустя одна бабенка и заприметила один раз как-то, что в самую полуночь к бабе в избу через трубу что-то проблеснуло. Подумала бабенка, что бы эфто было такое? Одначе порешила постеречь и на другую ночь. Ладно, вышла на другой вечер и дождалась полуночи. Что же ведь? Опять то же увидала.
Ну, знакомо, сичас эфта баба сказала про эфто суседке-приятельнице, а та — своей и пошло. Так что вся деревня живым манером узнала, что к вдове в избу летает «черный». В ту-то ночь все бабы не легли спать, а собрались у суседки, что насупротив вдовы жила, чтобы всем увидать экое чудо.
И доподлинно увидали: в самую что ни есть полуночь увидали они, что над вдовиной трубой огненный шар завертелся, потом вытянулся веревкой, да прямо в трубу. Бабы, значит, сичас из избы вон и к окошкам вдовиной избы — слушать. Ну и услыхали, что надо было. Ну ведь что же, батюшка ты мой, вить вышло? Ведь «он» замучил вдову-то: не родимши, померла. Да и ладно, что померла! А вдруг, кабы родила, так поди-ка чито и родила-то. Страсти! [1161]
1158
Власова. 2018. С. 287.
1159
Власова. 2015. С. 351.
1160
РК I. С. 227–228.
1161
РК I. С. 227–228.
Основная функция змея-обогатителя — носить некое «богатство» своему хозяину. Этим «богатством» могут быть золото, деньги, молоко, хлеб, зерно, водка, одежда [1162] . В Смоленской губернии говорили, что зерна, которые принес змей, отличаются от обычных — они стоят острым концом вверх [1163] .
Богатство змей берет там, где его положили без благословения. Например, в быличке из Смоленской губернии змей долго не может принести хозяину водку, потому что с трудом находит кабак, в котором водка «ни закрещиная» [1164] . Считалось, что змей, подобно ведьме, выдаивает молоко у чужих коров [1165] , а также что хозяин огненного змея богатеет, однако «богатство такое бывает непрочно» [1166] , деньги «в дело нейдут и только из бедняка делают пьяницу» [1167] .
1162
Мороз, Петров. 2016. С. 103.
1163
Добровольский. 1891. С. 96.
1164
Добровольский. 1891. С. 96–97.
1165
Власова. 2018. С. 291.
1166
Авдеева. 1842. С. 148.
1167
Власова. 2015. С. 347.