Семейство Доддов за границей
Шрифт:
— Пойди сюда, Джемсъ; будь милъ, держи со мной на половину эту ставку. Я увренъ въ выигрыш, если ты мой партнёръ! шепчетъ молодой лордъ съ пятнадцатью тысячами фунтовъ дохода.
— На чьей сторон Доддъ? спрашиваетъ старый пэръ съ кошелькомъ въ рук.
— Ахъ, какъ хотлось бы мн выиграть восемьдесятъ наполеондоровъ, чтобъ купить рыжую арабскую лошадь! говоритъ леди Мери своей сестр.
— Нтъ, я лучше купила бы опаловую брошку, отвчаетъ сестра.
— О, если выиграю эту ставку, скачу въ свой полкъ купить капитанскій чинъ, восклицаетъ блдный субальтерн-офицеръ съ красными пятнами на щекахъ и блестящими,
Вообрази же могущество человка, который можетъ исполнить имъ вс ихъ желанія; вообрази, милый Бобъ, какъ владычествуетъ надъ всми этотъ человкъ, и скажи, что упоительне его роли? Да, я былъ въ эти три дивныя недли новымъ Петромъ Шлемилемъ, обладателемъ неистощимаго кошелька. Въ это чудное время я задавалъ обды, концерты, ужины, устраивалъ спектакли, владычествовалъ въ опер, властвовалъ надъ шарлатанами и знаменитостями всхъ сортовъ и видовъ; какая женщина не получила тогда отъ меня браслета, брошки, фермуара? Я былъ обладателемъ алмазныхъ копей Голконды!
Конюшни отеля были наполнены всевозможныхъ родовъ животными, принадлежавшими мн: ослами, лошадьми, мулами, собаками; былъ у меня даже медвдь; сараи были набиты моими экипажами всяческихъ формъ и видовъ; одинъ изъ нихъ, на трехъ колесахъ, необыкновенно-легко опрокидывавшійся, изобртенный туземнымъ артистомъ, назывался въ честь мою: «le Dod». Каковъ блескъ, мой другъ, какова слава! Я могъ докатиться до потомства на его трехъ колесахъ! Моего покровительства искали съ такою ревностью, что одинъ изобртательный инструментный мастеръ назвалъ моимъ именемъ новопридуманные хирургическіе. щипцы, и я загремлъ въ мір медицины при вопляхъ паціентовъ.
Но медаль перевернулась. Въ несчастный день, въ пятницу, фортуна измнила мн. Я пролежалъ въ кровати весь этотъ день, не спавъ предъидущую ночь, и ужь поздно вечеромъ пошелъ въ салоны: По обыкновенію, вокругъ меня образовалась цлая свита изъ лордовъ, баронетовъ, членовъ парламента, знатныхъ иностранцевъ, потому-что, милый Бобъ, пока звзда моя возвышалась по небосклону, пока совты мои были, чтобъ выразиться гомерически:
Сердцекрпящей, богатство дающею рчью,каждое мое слово, даже въ тхъ вещахъ, о которыхъ я ршительно не имлъ понятія, выслушивалось съ почтительнымъ вниманіемъ, повторялось съ восторгомъ. Ты не повришь, но это правда. «Такъ сказалъ вчера Доддъ» — «Доддъ полагаетъ, что это хорошо» — «Доддъ не одобряетъ этого» и т. д. — вотъ фразы, раздававшіяся повсюду; и во всемъ, начиная отъ конскихъ скачекъ до вопросовъ о бюджет Великобританскаго Королевства, мое мнніе высоко цнилось.
— Бенассе (такъ зовутъ содержателя игорныхъ столовъ) отлично воспользовался временемъ вашего отсутствія, Доддъ. У него нын было великолпное утро; онъ обчистилъ старика-курфирста и отправилъ маркграфа Рагацкаго домой безъ гроша.
Этимъ встртила меня въ дверяхъ компанія.
— Теперь-то увидишь настоящую игру, прошепталъ одинъ господинъ своему новоприбывшему пріятелю:- это молодой Доддъ; онъ порядкомъ пошутитъ съ банкометомъ.
Сопровождаемый подобными замчаніями, я приближался къ столу, гд для меня торопливо очистили мсто, потому-что мое появленіе считалось добрымъ предвстіемъ.
Не буду разсказывать въ-подробности о мысляхъ, толпившихся въ голов моей. Впрочемъ, некогда
Какъ и всегда, мое счастье было неизмнно. Я бралъ ставку за ставкой, какъ-будто проиграть было мн невозможно. И какія странныя мечты проносились передъ моимъ воображеніемъ! Темныя предчувствія бды, радостныя виднія, бшеные ииры, смертная нищета; мн чудилось, что я Балтазаръ, что я Фаустъ — и вдругъ, въ ужас, я едва не вскочилъ, едва не бжалъ отъ стола. О, еслибъ я сдлалъ такъ! О, еслибъ я послушался предостереженій моего добраго генія!
Наконецъ мечты такъ овладли мною, что я не видлъ, не слышалъ, что происходило вокругъ меня. Ты поймешь мое состояніе, когда я скажу, что пробудился только отъ громкаго, долгаго хохота, загремвшаго отовсюду. «Что это? Что такое?» вскрикнулъ я въ изумленіи. «Да разв вы не видите, сэръ, что вы сорвали банкъ и банкиры ждутъ новыхъ денегъ, чтобъ продолжать игру?»
Да, милый Бобъ, я выигралъ у нихъ все, до послдняго наполеондора; и я сидлъ, машинально загребая свою груду золота и опять пересыпая его на средину стола, среди одобрительныхъ криковъ и хохота толпы, какъ-бы продолжая воображаемую игру. И я хохоталъ, опомнившись.
Деньги наконецъ были принесены. Четверо здоровыхъ людей втащили два тяжелые, обитые желзомъ ящика. Я жадно смотрлъ, какъ ихъ отпирали, какъ высыпали блестящую массу: я считалъ уже все опять своимъ. Мн кажется, что еслибъ кто предложилъ мн застраховать этотъ будущій выигрышъ за десять наполеондоровъ, я съ презрніемъ отвергъ бы условіе — такъ невозможна казалась мн измна счастья! И знаешь ли, Бобъ, что боле всего занимало меня въ эту минуту? Выраженіе, которымъ исказились лица зрителей при вид несметнаго богатства. Да, чудно было смотрть, какъ исчезла вся ихъ свтскость и сдержанность, какъ она смнилась своекорыстными страстями, завистью, ненавистью, жадностью; нжные, кроткіе глаза засверкали дикимъ огнемъ; сдые старики стали живы, суетливы; молодежь забыла о безпечности, невнимательности. Клянусь теб, во взорахъ, меня окружавшихъ, было больше животной неукротимости, нежели въ глазахъ собакъ, когда охотникъ отнимаетъ у нихъ загрызенную лисицу!
Я обернулся опять къ столу. На моемъ мст сидлъ изсохшій, бдно-одтый старикъ; онъ всталъ, чтобъ уступить мн стулъ, и въ движеніяхъ его выражалась та смсь нежеланія и робости, которая такъ жалобно проситъ пощады. Его лицо ясно говорило: «я бденъ, ничтоженъ, не могу спорить; но, еслибъ можно, остался бы на этомъ мст». «Пожалуй, останься», подумалъ я, и деликатно посадилъ его опять на стулъ.
«Счастливое мстечко досталось старику!» закричалъ кто-то въ толп сзади меня.
«Доддъ уступилъ свое старое мсто!» сказалъ другой.
«Я предпочелъ бы этотъ стулъ кресламъ директора Остиндской Компаніи!» закричалъ третій.
Я только улыбался нелпому предразсудку: разв мое мсто, а не меня полюбила фортуна! Какъ бы въ досаду глупому ихъ легковрію, поставилъ я на карту огромную сумму — и проигралъ! Въ другой, въ третій разъ я поставилъ карту — и опять проигралъ! И по комнат пробжалъ шопотъ, что счастье покинуло меня. Я перемнилъ свое счастливое мсто — и проигрывалъ карту за картой.
— Посторонись немножко, дай мн взглянуть на него, прошепталъ сзади кто-то своему пріятелю: — мн хочется взглянуть, каково держитъ онъ себя въ проигрыш.