Семейство Доддов за границей
Шрифт:
Когда мама услась въ карету и нсколько отдохнула отъ ужаса, съ нею сдлался нервическій припадокъ; по, къ-счастью, лордъ Дж. нашелъ ту бутылку, которой напрасно искалъ папа, и нервы мама успокоились. Онъ, бдняжка, никакъ не соглашался ссть съ нами въ карету, и все шелъ пшкомъ; какъ у него достало силы вынесть этотъ ужасный путь — незнаю; дивное самоотверженіе одушевляло его. Какъ медленно мы хали, можно судить изъ того, что передъ нами расчищали дорогу заступами и лопатами; ежеминутно надобно было вытаскивать лошадей и людей, связывать рвавшіяся веревки, ставить на полозья сани папа, которыя безпрестанно опрокидывались. Въ три часа мы прохали не боле мили. Наконецъ, около полуночи, добрались мы до каменнаго зданія, стоявшаго среди снжной поляны. Оно было занесено снгомъ; окна укрплены желзными ршетками; на кровл лежали тяжелые камни, чтобъ не сорвало ее втромъ. Намъ сказали, что это домъ,
— Тутъ ужь есть люди, сказала Каролина, когда мы приблизились къ дому: — видите, тамъ огонь?
Въ-самомъ-дл, подъхавъ еще ближе, мы увидли у дверей толпу проводниковъ; за домомъ стояло нсколько экипажей и саней.
Проводники начали перекликаться, и мы узнали, что домъ занятъ путешественниками, которые выхали изъ Шплюгена сутками ране насъ, и бдствовали на дорог еще ужасне, нежели мы.
Наша встрча съ папа въ кухн (такъ я назову комнату въ нижнемъ этаж этого мрачнаго дома) была трогательна, потому-что папа выпилъ много водки, желая поправить свой желудокъ посл отравы, и теперь ему воображалось, что мы въ Додсборо; папа обнималъ всхъ и поздравлялъ съ возвращеніемъ домой. Мама ужаснулась, думая, что онъ лишился разсудка, и съ нею началась истерика. Десятка два проводниковъ и прислуги тутъ же пили «schnaps», ли, курили, кричали, шутили, не обращая вниманія на наши страданія. Наконецъ намъ удалось отвести папа въ другую комнату и уложить въ постель, съ хорошимъ матрасомъ; тамъ былъ и каминъ, въ которомъ развели мы пріятный огонь, Мама успокоилась. Лордъ Дж. сдлалъ ей чай въ чугунномъ горшк и, вмсто чашки, съ рдкою находчивостью употребилъ въ дло свою бритвенницу. Мы вс отогрлись и развеселились.
Путешественники, занявшіе комнаты въ верхнемъ этаж, повидимому, имли съ собой довольно запасовъ, потому-что мимо насъ безпрестанно проносилъ лакей ихъ блюда, ароматическій запахъ которыхъ удивительно возбуждалъ нашъ аппетитъ. Лордъ Дж. уврялъ даже, что ему послышалось, будто-бы у нихъ хлопнула пробка шампанскаго. Мы хотли разузнать, кто эти путешественники; но проводники могли сказать намъ только, что путешественниковъ двое, джентльменъ и леди, и что они хали въ собственной карет англійскаго фасона.
— Надобно прибгнуть къ сильнымъ мрамъ, сказалъ наконецъ лордъ Дж. Я войду ошибкою въ ихъ комнату и познакомлюсь съ ними.
Мы старались уговорить его не длать этого; но, Китти, у него твердая воля и ничто не въ-состояніи поколебать его ршимости. Онъ ушелъ; хлопнула тяжелая дверь, потомъ хлопнула другая дверь; нсколько секундъ продолжалась пауза; наконецъ мн и Кери послышался веселый смхъ, затмъ опять настала тишина. Впрочемъ, быть-можетъ, намъ и слышенъ былъ бы какой-нибудь разговоръ, еслибъ мама въ это время не почивала: ея тяжелое дыханіе не давало ничего разслушать. Черезъ нсколько минутъ Кери послдовала примру мама; я одна осталась сидть у огня, и въ эти-то минуты одинокаго ожиданія длюсь моими мыслями съ милымъ своимъ другомъ, несравненною Китти.
Уже около трехъ часовъ ночи. На неб не видно ни мсяца, ни звздъ; повсюду мракъ. Втеръ завываетъ и, кажется, готовъ поколебать стны крпкаго нашего убжища. По-временамъ слышится громъ низвергающихся лавинъ. На нсколько миль кругомъ насъ снжная пустыня. А ты, Китти, спокойно почиваешь теперь или, быть-можетъ, ты нжно думаешь о своей Мери Анн, которая раскрываетъ теперь теб тайны своей души. Ахъ, не осуждай меня за ту странную смсь чувствъ и мыслей, которую ты найдешь въ этомъ письм: такова человческая жизнь. Бдное мое сердце наполнено и страхомъ и надеждою, и высокими замыслами и робкими опасеніями. Ахъ, еслибъ ты была со мною! У тебя нашла бы я совтъ, ободреніе, помощь.
Лордъ Дж. не возвращается. Чмъ объяснить это? Все смолкло въ угрюмомъ зданіи. Сердце мое стсняется опасеніями, замираетъ отъ боязни чего-то, мн самой неизвстнаго. Почтовый курьеръ прозжаетъ мимо этого зданія въ пять часовъ и, быть можетъ, я окончу свое письмо подъ вліяніемъ грустной тоски, которая теперь овладла мною.
Вообрази, мой другъ, какое mal-`a-propos. Кто наши сосды — какъ ты думаешь? Мистеръ и мистриссъ Гор-Гэмптонъ, подобно намъ, отправляющіеся въ Италію! Что можетъ быть непріятне, оскорбительне такой встрчи? Ты помнишь нашу прежнюю короткость, можно сказать, дружбу; помнишь, какимъ несчастнымъ обстоятельствомъ она была прекращена. Лордъ Джорджъ, возвратившійся наконецъ въ нашу комнату, сказалъ мн, что мистеръ и мистриссъ Гор-Гэмптонъ въ одномъ дом съ нами! Но, вмсто-того, чтобъ раздлять мое неудовольствіе, онъ, кажется, находитъ такое столкновеніе очень-милымъ и забавнымъ. Конечно, онъ не знаетъ характера мама, не знаетъ, на что она можетъ
Я, со слезами на глазахъ, спросила лорда Джорджа: что намъ длать? Но онъ, повидимому, не понимаетъ затруднительности нашего положенія, потому-что отвчалъ: «Длать тутъ ровно нечего». Потомъ, на повторенные мои вопросы, онъ отвчалъ: «О, Гор-Гэмптоны люди лучшаго тона: отъ нихъ нельзя ожидать никакой непріятности. Будьте уврены, они съумютъ держать себя совершенно-прилично». Я не понимаю его словъ, Китти. Стеченіе обстоятельствъ, или, пофранцузскому выраженію, situation, очень-странно. Благовоспитанность, хорошій тонъ, соблюденіе приличій тогда только могутъ распутать непріятныя отношенія, когда об враждебныя стороны проникнуты этими прекрасными понятіями; но что произойдетъ, когда одинъ изъ враговъ неукротимъ и лишенъ всякой тонкости, всякой деликатности?
Но какъ ни желала бы я сообщить теб результатъ нашей встрчи, я должна запечатать письмо. Лордъ Джорджъ беретъ его съ собою и сейчасъ отправляется въ Toll-haus, лежащій въ трехъ миляхъ отсюда. Двое изъ нашихъ проводниковъ отказываются идти дале, и мы принуждены прибгнуть къ мстному начальству. Лордъ Джорджъ отправляется искать правосудія. Милый лордъ Джорджъ! онъ не щадитъ себя для насъ и говоритъ, что готовъ на смерть «за одно привтливое слово, за одинъ благосклонный взглядъ» твоей
Мери Анны.
P. S. Съ курьеромъ, который провозитъ почту, вроятно, случилось какое-нибудь несчастіе. Онъ прозжаетъ здсь ночью; теперь ужь свтаетъ, а его еще нтъ. Мы въ ужасномъ безпокойств; мы не знаемъ, что съ нами будетъ.
ПИСЬМО IX
Мистриссъ Доддъ къ Мистриссъ Мери Галларъ, въ Брофф.
Посл утомительнаго и безпокойнаго путешествія, которое разстроило бы нервы носорога, мы наконецъ отдыхаемъ въ Италіи. Двои сутки мы провели среди снговыхъ горъ, при пятнадцати градусахъ мороза выше замерзательнаго нуля, который означается на бодрометр, такъ-что, можно сказать, лишались всякой бодрости и всякой надежды на спасеніе; и во всемъ этомъ была виновата непредусмотрительность К. Дж. Вообразите себ разсказы путешественниковъ объ ужасахъ Шпицбергена и вы получите нкоторое понятіе о нашемъ положеніи. Это удовольствіе стоило намъ осьмнадцати фунтовъ. — Ужели? спросите вы. — Да; К. Дж. и не думаетъ исправляться. Я надялась, что урокъ, недавно имъ полученный въ Германіи, когда о его похожденіяхъ было напечатано во всхъ газетахъ, принесетъ ему пользу — ни мало! Я вамъ разскажу случай, вполн-обнаруживающій его прекрасныя качества. Посл мучительнаго перезда по альпамъ, достигли мы такъ-называемаго «Дома для убжища застигнутыхъ бурею». Изнуренная опасностями пути, я бросилась на постель и заснула. Поутру, когда я встала, Мери Анна сказала мн, что въ «Дом убжища» вмст съ нами нашли пріютъ какіе-то англійскіе путешественники, взявшіе съ собою на дорогу хорошій запасъ провизіи. Дйствительно, лакей поставилъ на стол кофе и завтракъ; отворилась дверь и путешественники, мужчина и дама, вошли. Я не врила своимъ глазамъ; но она преспокойно сла за столъ, не обращая на меня вниманія, нимало не смутившись. Я наблюдала за нею, не сводя испытующаго взгляда съ ея наглаго лица. Я все еще не могла опомниться, думала, что мои глаза меня обманываютъ, боролась съ недоумніемъ, какъ вошелъ въ комнату К. Дж. «Я объискалъ вс углы, милая Джемима, допрашивалъ всхъ: нигд, ни у кого нельзя купить куска. Но говорятъ, что у англичанъ, которые»… онъ не могъ договорить фразы, потому-что въ эту минуту взглянулъ на завтракающихъ.
— Что за чудо, мистриссъ Д.? сказалъ онъ: — вдь это наша добрая мистриссъ Горъ-Гэмптонъ; это она, она!..
— Я уврена, что для васъ встрча съ нею неожиданна, отвчала я, взглянувъ на него съ горькою укоризною.
— Еще бы! сказалъ онъ, стараясь улыбнуться: — я думаю, что и не воображалъ этого страннаго столкновенія. Но во всякомъ случа, очень-радъ ему: теперь мы по-крайней-мр не умремъ съ голоду.
Вы поймете, Молли, что я скоре перенесла бы вс мученія безводныхъ пустынь, нежели дотронулась бы до куска, принадлежащаго ей. Но не успла я сказать слова, какъ ужь мой К. Дж. идетъ къ столу, раскланиваясь, улыбаясь, ухмыляясь и, вроятно, воображая себя очаровательнымъ. Она и не подняла на него взгляда отъ чашки съ чаемъ, которую пила, но спутникъ ея вставилъ въ глазъ стеклышко и безстыдно глядлъ прямо въ лицо К. Дж.