Сердце Скал
Шрифт:
Дув Гиллалун, при первых же толчках благополучно вылезший из катакомб в Молло, между тем не находил себе места от беспокойства.
— Гляди-кось, мил человек, как Лит-то пробудился, — многозначительно сказала ему старая Динучча, в хижине которой он нашел временный приют. — Давненько земля так не расхаживалась, почитай что уж несколько кругов.
Старуха торопливо отвязала собаку, сходившую с ума на привязи, и жестом указала Гиллу на поле, уже выгоревшее на солнце, несмотря на то, что шло только начало лета.
— Надобно улечься там, — деловито пояснила она. — Сподобит владыка Лит –
И старуха набожно потянулась рукой к эспере, но не устояла на ногах: очередной мощный толчок едва не сбил ее с ног. Гилл, уцепившись за забор, подхватил добрую Динуччу за локоть и выволок ее из калитки.
— Осерчал на нас батюшка Лит, — запричитала старуха плаксивым тоном, торопливо семеня за Гиллалуном. — Сирые мы, вишь ли, и дары у нас сирые.
— Кончай нести околесицу, мать, — грубовато оборвал ее надорец. — Лучше позволь-ка мне забрать у тебя все веревки, что найдутся в доме, и лампады, и твою собаку тоже. Мне нужно срочно отыскать моего господина.
— Куда! — безнадежно махнула рукой старуха. — Ты рехнулся, мил человек! Где нынче сыскать хоть кого в этаком содоме? Гляди, как Лит-то разгулялся!
— Вижу, — резко ответил Гиллалун. — Он и есть мой господин.
Глава 6. Предательство. 1
11 день Летних Волн – 1 день Летних Молний, 399 год Круга Скал. Фельп, Оллария
1
Робер Эпинэ – герцогу Рокэ Алва
Сакаци, 3-его дня Летних Волн
Ваша светлость!
Трагические известия о герцоге Окделле, которые недавно получил аббат Олеций, заставили меня вспомнить об обещании, данном моему несчастному другу, когда он гостил в монастыре св. Гермия. Тогда Ричард настоятельно просил меня написать вам. Его тревожила не столько своя, сколько моя судьба, но вышло так, что теперь я должен обелить его имя. Ваше чувство справедливости, герцог (о котором я знаю не понаслышке), не позволит вам судить превратно о вашем оруженосце, какие бы страшные ошибки не разделяли вас и ваши фамилии.
Я виделся с Ричардом 18 дня Летних Скал в окрестностях Граши. Наш разговор напрямую касался вас, поскольку мы говорили главным образом о его службе… Прошу простить мне некоторую бессвязность: я слишком сильно потрясен, что Дикон, такой юный и добрый – в чем бы он ни был виноват перед вами – навсегда оставил этот мир. Самое меньшее, что я могу сделать в память о нем – честно рассказать вам о нашей последней встрече.
Прежде всего, я знаю о причинах, заставляющих вас плохо думать о герцоге Окделле – он сам откровенно поведал мне о них. Я не намерен оправдывать его, да и сам он не искал себе оправданий. Но я прошу вас помнить, как он был молод и доверчив, а также о его великодушии, хотя в этом вы, конечно, вольны не согласиться со мной. К несчастью, его уверили, что в столице готовится заговор против королевы и Людей Чести и что за этим заговором якобы стоят ваши близкие друзья. Боюсь, что недавние беспорядки в Олларии произвели на него слишком тягостное впечатление. Увы! Последние события показывают, что он был не так уж и не прав.
Я постарался, как мог, убедить его не верить козням известной
Дикон приехал в Граши, следуя вашему приказу. Он настойчиво уговаривал меня написать вам просьбу о прощении и помиловании. Он даже советовался об этом с магнусом Ордена Милосердия кардиналом Левием, не понимая истинных ваших намерений. В отличие от него я догадываюсь, что вашей целью было отправить в изгнание юношу, в котором вы разочаровались. Но Ричард – настоящий Окделл. Он не мог допустить, чтобы Надор попал в руки Колиньяров или Манриков – или кому там предназначает эти владения господин кардинал Талига.
Дикон наивно надеялся, что я примирюсь с короной Олларов при вашем посредничестве. Я не стал разочаровывать его, хотя понимаю, что это невозможно. Во-первых, я связан дружбой с Альдо Раканом, а во-вторых, я отнюдь не уверен в вашем расположении ко мне, на которое Дикон рассчитывал.
Я так подробно рассказываю вам об этом, герцог, чтобы стало ясно: Ричард Окделл не имел намерения встречаться в Сакаци с принцем Раканом, и, если эта встреча и состоялась, то только из-за моей неосмотрительности. Дикон горячо просил меня не сообщать принцу о его приезде, но я, к несчастью, невольно выдал тайну. Мой государь немедленно настоял на визите в монастырь св. Гермия.
Эта встреча прошла вовсе не так, как он надеялся: герцог Окделл отказался служить ему, ссылаясь на клятву оруженосца, данную вам. Вы вольны сказать, герцог, что слово изменника и предателя ничего не стоит, но я клянусь вам: все произошло именно так.
Теперь я должен взять на себя тяжелую обязанность и сообщить вам об обстоятельствах гибели вашего оруженосца. Это отчасти и моя вина. В Агарисе Дикон получил сведения о причинах ссоры между Раканами и Святым Престолом, а я неосторожно подтвердил их. Речь шла о гальтарской магии. Дикон решил выяснить все досконально и, пользуясь предоставленной вами свободой, отправился в Гальтары в сопровождении только одного телохранителя. Признаюсь, тогда я не счел эту поездку особо опасной и не стал отговаривать его. Сейчас я горько жалею об этом – так же, как и о многом другом!
Дикон уехал в начале месяца Летних Ветров. Неделю назад пришло известие, что в Гальтаре его захватила шайка бандитов. Мерзавцы не постеснялись потребовать выкуп у аббата Олеция. Однако днем позже до монастыря добрался еще один разбойник по прозвищу Жан-коновал.
Он принес ужасающие новости. По его словам – которым у меня, к сожалению, нет основания не доверять, поскольку этот несчастный немыслимо напуган и кается во всех прошлых грехах – бандитов подкупили «важные господа» из Приморской Эпинэ с целью убить Ричарда, переодетого паломником. Не сомневаюсь, что за этим подлым делом стоит кто-то из Колиньяров.