Сердце Скал
Шрифт:
— Прекрасно. В таком случае вы сегодня же отправляетесь в Талиг. — Разочарованный Марсель не сдержал стона отчаяния, но безжалостный Ворон продолжал как ни в чем не бывало: — Собирайтесь немедленно. Мне нужны донесения о том, что происходит в Олларии. Цветущие вишни – это, конечно, прекрасно, но меня интересует проза иного рода.
— Собираться сейчас? — возмутился Валме, потрясенный таким неожиданным поворотом дела. — А как же праздник? А пантерки?.. Неужели Оллария не простоит без меня хотя бы ближайшие несколько часов? Не провалится
— Вы так уверены в этом? — вкрадчиво спросил Рокэ. — Разве вы не слышали, о чем сегодня рассказывал капитан Джильди?
— Эти озера в Гальбрэ?.. Я помню, вы говорили мне о Звере, но ни за что не поверю, что вы всерьез относитесь к этим детским страшилкам!
— А знаете, о чем еще пишет Эр-При? Он пишет, что месяц назад в Гальтаре случилось сильнейшее землетрясение. Согласитесь, виконт, у всех у нас будет очень бледный вид, если, вернувшись в Олларию, мы обнаружим воронку на месте столицы.
Ошарашенный Марсель даже рот открыл.
— Это правда?.. Землетрясение? — И он перевел взгляд на генерала Вейзеля, ожидая подтверждения.
— Да, — кивнул бергер. — Маркиз пишет, что подобного не случалось уже несколько кругов. Все это не к добру, Рокэ, — добавил генерал, возвращая Алве проклятущее письмо. — Несчастье с юным Окделлом и Гальтара как-то связаны между собой – не знаю как, но связаны.
— Возможно, вы правы, Курт, — согласился Алва, хмурясь. — Об этом стоит подумать.
Он небрежно сунул злосчастную бумажку в карман. Марсель проводил ее тоскливым взглядом: он надеялся, что Алва позволит и ему ознакомиться с содержанием, однако Ворон, похоже, не собирался оказывать ему такого доверия.
— Но Гальтара еще не Оллария, — возразил виконт упрямо. — Может быть, всё это простое совпадение, и ничего больше.
— Не исключено, — не стал спорить Алва. — Однако не думаю, что все ваши родные и друзья разом забыли о вас, виконт.
— Так вы действительно считаете, что в Талиге не все благополучно? — забеспокоился Вейзель.
— Считаю? — переспросил Алва, взглянув на артиллериста со странным выражением. — Я не считаю, Курт. Я знаю.
Вейзель, видимо, растерялся.
— Я не понимаю вас, Рокэ, — признался он.
Алва неприятно усмехнулся уголками губ:
— Как сказал виконт Валме, с некоторых пор я состою в предосудительной связи с Агарисом. Кардинал Левий из курии любезно держит меня в курсе дел.
— А вы говорили, — удивленно заметил Валме, едва не подавившись косточкой от абрикоса, — что он всего лишь поблагодарил вас за помощь тому епископу, как бишь его… который приезжал с договором об объединении церквей.
— Я получил еще одно письмо, — вскользь бросил Алва и резко повернулся к молодому Арамоне: — Герард! Найдите мне Тапо де Монтойю и пригласите его сюда. Сами оставайтесь внизу и ждите прихода генерала Вейзеля. На сегодняшнюю ночь вы поступаете в его распоряжение.
Мальчишку как ветром
— И что же важного имеет сообщить вам курия? — недоуменно поинтересовался Вейзель, дождавшись ухода молодого Арамоны.
Алва пожал плечами.
— В самом деле, что? Разве только то, что прошлом месяце в столице была арестована герцогская чета Приддов, — ровным голосом ответил он. — По обвинению в покушении на жизнь короля.
Вейзель негромко ахнул.
— Разрубленный змей! — выругался Валме. — Вот так чудеса! Вы, должно быть, шутите, монсеньор. Последний раз, когда я видел господина супрема, он не производил впечатления сумасшедшего.
— На меня тоже, — согласился Алва. — Так же, как и ее величество.
— А при чем здесь ее величество? — оторопел Валме.
— Обвинения касаются и ее. Во всяком случае, как утверждает кардинал Левий.
Ого! Марсель даже присвистнул и щедрой рукой налил себе еще вина. Такие новости следовало запить. Пока они воевали в Фельпе, в Олларии явно не скучали!
Встревоженный Вейзель от волнения даже поднялся с места.
— Немыслимо! — произнес он. — Немыслимо! Когда вы получили эти известия?
— Две недели назад.
— И вы молчали, Рокэ! — с упреком воскликнул артиллерист.
— У меня нет оснований считать курию непогрешимой, — холодно возразил Алва. — Я не эсператист, чтобы верить Святому Престолу на слово. Агарис преследует свои интересы. Я ждал писем из Талига.
— Отлично понимаю вас, монсеньор, — энергично закивал головой Марсель, допивая бокал. — Вы правы: такие новости Серж непременно сообщил бы мне. Он знает, что у меня есть слабость к драматическим сценам. Леворукий побери, какая захватывающая интрига! Даже жаль, что пришлось ее пропустить. Не понимаю только, за какими кошками его высокопреосвященству могло понадобиться держать вас в неведении.
Вейзель вдруг вздрогнул всем своим крупным телом.
— Создатель милосердный! — выдохнул он, обращаясь к Алве. — Но ведь, судя по вашим словам, Рокэ, это и есть тот самый заговор… Тот самый заговор, о котором предупреждали вашего оруженосца?..
Алва молча посмотрел на генерала с непроницаемым выражением на застывшем лице. Сгорающий от любопытства Марсель готов был с досады проглотить свою салфетку. Что же, кошки раздери, было в этом треклятом письме молодого Эпинэ? Как он сглупил, упустив случай заглянуть в него!
В тишине, повисшей на террасе, гулко прозвучали удары колокола с церкви святого Марка. Часы отзванивали три четверти. Генерал Вейзель очнулся первым:
— Седьмой час! — воскликнул он. — А в семь дуксы ждут вас на площади Сирен.
Словно в подтверждение его слов в воздухе грохнуло, и над заливом взвился ослепительный язык пламени: начинался праздничный фейерверк. В отдалении слышались крики шутов и шутих: гулянью предшествовало театрализованное шествие.
Уловляй миг жизни краткой