Сессия в условиях Талига
Шрифт:
– Дикона на приеме не было, – пришел на помощь Альдо, шурша бумагами, – и не могло быть. Он провожал Борна.
– Тогда почему он тут? До Барсины ехать и ехать.
– Я отпустил Удо раньше, – пришлось промямлить очередное вранье, – потому что был срочно нужен Его Величеству.
– Значит, ночью на пиру спал не ты?
Ну разумеется! Я этой проклятой ночью вообще не спал!
– Матильда, ночью на пиру не было ни Дика, ни тебя.
– Понятно, – кивнула принцесса, немного помолчав и подумав. – А Дуглас где?
– Отправил по делу. Это до вечера.
– Вот и хорошо.
Ох! А мне-то как надоела! Понимающе посмотрев на принцессу, я подавил тяжелый вздох. В горле застыл горький ком и я буквально почувствовал всю ту тяжесть, что легла на мои плечи еще поздней осенью. Теперь она давила, как груда металла. Нужно спасать других, но как это сделать, я пока не особо представлял.
– Ну да, – голос Величества прозвучал устало, – это не Сакаци.
– Именно. Щенок это хорошо, но к нему нужен охотничий замок. Подари мне Тарнику? Там, говорят, отличная охота, а выходцев не мне бояться.
Если она пыталась сделать какой-то тонкий намек, то это прошло мимо нежных ушей Величества. Он лишь улыбнулся, придвинул к себе бумажный лист и принялся писать. Принцесса выругалась и прикрыла глаза. Бедная женщина, надеюсь, свежий воздух пойдет ей на пользу. А мне надо что-то делать с трупом Удо Борна, который все еще лежал у меня дома. Никто не должен узнать о нем, иначе Альдо взбесится. И я еще брякнул, что Удо уехал, вот дурак! Теперь надо как-то похоронить труп, вынеся его из дома незаметно.
Посыпав дарственную песком, Альдо вручил ее бабушке. Снова тупо разглядывая картинку, я слушал краем уха их разговор, немного похожий на перепалку. Матильда собралась завтра в Тарнику с неким капитаном Надем.
– Только щенка не застуди.
– Щенок останется в заложниках, – очередной тончайший намек, от которого у меня заныло в груди. – Ты же любишь брать заложников.
– Не люблю, но приходится, – гордо ответил Альдо. – Непросто быть королем.
– Так остался бы принцем, – вздохнула принцесса, вставая. – Ладно. Я буду на приеме. Надеюсь, обойдется без сомов.
После ее ухода Величество так и светился от счастья, видимо, вообразив себя всемогущим владыкой всея Талигойи. Но это было не так. Он командовал лишь в столице, однако оставалась еще целая страна,где многие люди считали истинным королем Фердинанда, принцем – Карла, а регентом – Рокэ. Вот, на севере, где Торка, тоже, наверное, так считают. Весной доберутся до столицы и полетят клочки по закоулочкам. А если Реджинальд будет расторопнее и умнее, глядишь – и того раньше! Впрочем, в письме содержалась просьба сохранить жизнь некоторым отдельно названным людям. В их число Робер внес Альдо, но я его в этом вовсе не поддерживал.
– Альдо, – впервые я решился сам назвать его по имени, – Удо надо похоронить.
– Надо, – задумался Величество. – Скажи своему Джереми, чтобы разрубил тело и вынес в мешках по частям.
Чего?! Он вообще хоть иногда себя слышит или упивается свежепроизнесенной ересью, а потом лыбится во все тридцать два зуба?! Я что – маньяк, а Джереми мясник?! Да кошки с две! Оторопело и непонимающе я смотрел на мрачного Альдо Ракана, его взгляд казался мне страшным. Но у умершего человека должна быть
– Помнишь, мы с Матильдой говорили про собаку? – спросил он, видимо заметив мое замешательство. В Агарисе нас пытались отравить, но вся отрава досталась Мупе. А у Борна нашли яд.
– Но не Удо же хотел вас убить…
– Не он, а его. И не хотели, а убили – чтобы молчал. Лучше бы я посадил его в Багерлее – там он был бы жив.
Растерянно посмотрев на Альдо, я захлопал глазами. Сердце заколотилось неистовей, чем обычно, и первое, что пришло на ум: отравил бедолагу сам Альдо. Не зря же Борн выглядел блаженным еще во время пути! А кто у нас постоянно пихает мне всякую дрянь в вино? Вот и вывод, напрашивающийся сам собой. Другое дело, что его нельзя орать в лицо анаксу, чтобы сохранить голову на плечах.
Бедный Удо… Знал бы с самого начала, какой твари служит. Я невольно вспомнил то, как вассал Придда вывел меня из оврага, помог дойти до замка. Если бы не он, то я бы, брошенный Эстебаном и Константином, определенно замерз бы там. Он искал меня, чтобы спасти, а потом умер в моих временных владениях. Как глупо получилось…
– Убийца боялся признаний Борна, – вещал Величество, явно старательно имитируя трагический тон. – Скорее всего, Удо пошел против нас не по своей воле.
И тут я почувствовал слепую, не контролируемую злобу, которая могла высплеснуться только через нанесение побоев анаксу или через дуэль с Валентином. Один отправил вассала на верную гибель, второй отравил задержанного и беззащитного Борна. Уроды. Впрочем, не стоит раньше времени думать про Придда разные гадости. Может, и не он подбил Удо на дурное дело. Как теперь узнать?
– Ваше Величество, я обязан похоронить Удо.
– Похоронишь. Потом. Сперва представишь, что его разорвало ядром и похоронишь, – на меня посмотрели злые холодные глаза.
– Да иди ты наху… – внезапно не выдержал я, взбесившись от такого холодного и подлого равнодушия к чужим смертям. Но слишком свежи были воспоминания об угрозах Величества. – Да.
– Нахуда? – Альдо, на мое счастье, ничего не понял.
– Забудьте, – я резко встал. – Прикажу Джереми разрубить тело.
Кошки с две. Вернусь и велю тело закопать поглубже. Глухой и темной ночью, а пока полежит в подвале. Не полезет же Альдо Ракан проверять. Ему сейчас вовсе не до этого – Величество запутался в государственных делах и попытках показать всем, какой он хороший. Ну да. Насмотрелись в Доре – полгорода угрохали.
– Что же, решили и хватит об этом. Сегодня последний день Излома, проводим его по-человечески. И поднимем четвертую чашу в память Борна. Он так долго был нашим другом, а врагом – всего несколько дней, – отчего-то искуственная горечь в голосе показалась мне похожей на те интонации, с которыми говорила Катарина.
====== Глава 63. Как нести новые потери ======
Ворота особняка открыли, впуская меня, но Сона внезапно остановилась и протестующее замотала головой, зафыркала. Что с ней? Вот в опустевший Лаик тоже не желала въезжать, хоть там мертветчиной и не пахло. Чудны дела твои, Господи, то есть Создатель. Я осторожно погладил лошадь по голове, но она не сдвинулась с места. Только посмотрела на меня очень-очень грустно.