Шекспир, рассказанный детям

Лэм Чарльз

Когда же крик совы раздастся ночью,

На спинку я сажусь летучей мышки. Всласть Все лето я без устали порхаю.

Как любо, весело и как привольно жить Мне посреди цветов на зыбкой ветви.

Просперо зарыл глубоко в землю свои магические книги и жезл, потому что отныне решил навсегда бросить магию. Он победил врагов, помирился с братом и с королем Неаполитанским.

Для полного счастья ему только хотелось поскорее возвратиться на родину, принять в управление свое герцогство и присутствовать на счастливом бракосочетании дочери Миранды с принцем Фердинандом. Бракосочетание должно

было совершиться, по желанию короля, сейчас же по возвращении их в Неаполь и с величайшей торжественностью.

После веселого путешествия все они в сопровождении Ариэля благополучно прибыли на родину.

V.

J

РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА

Вероне жили две знатные богатые семьи: Монтекки и Капулетти. Между этими семьями с давних времен существовала вражда. Мало-помалу вражда превратилась в смертельную ненависть и начала распространяться на самых отдаленных родственников, сторонников и приверженцев обоих семейств. Наконец дошло до того, что даже при встрече слуг из домов Монтекки и Капулетти почти всегда происходили ссоры, нередко заканчивавшиеся кровопролитием. Мирная тишина на улицах Вероны часто нарушалась этими столкновениями.

Однажды синьор Капулетти устроил большой бал, на который пригласил много прекрасных дам и благородных рыцарей. Все красавицы Вероны блистали на этом балу, и все, за исключением членов семьи Монтекки, были желанными гостями. Присутствовала там также и Розалина, которую любил Ромео — сын старого синьора Монтекки. Хотя для всякого Монтекки появление на этом балу было сопряжено с опасностью для жизни, тем не менее Бенволио, друг Ромео, убедил юного приятеля пойти к Капулетти, скрыв свое лицо под

маской. Сперва Ромео неохотно сдавался на убеждения друга, однако любовь к Розалине рассеяла все опасения. Ромео решил пойти на бал, чтобы увидеть горячо любимую девушку. По натуре он принадлежал к числу увлекающихся, мечтательных людей, которые нередко теряют сон от любви, придавая ей слишком большое значение. Ромео очень страдал, потому что Розалина в ответ на его любовь не проявляла к нему ни малейшего признака расположения или хотя бы внимания. Вот почему Бенволио хотел исцелить своего друга от безнадежной любви, показав ему других красавиц.

На бал к Капулетти явились трое в масках: это были Ромео, Бенволио и их общий друг Меркуцио. Старый синьор Капулетти встретил таинственных посетителей у дверей с изысканной любезностью и сказал, что, конечно, все дамы готовы танцевать с ними. Старик был очень весел, оживленно разговаривал с гостями, признавался им, что и сам в дни молодости любил надевать маску и нашептывать любезности на ушко молодым красавицам.

Начались танцы. Вдруг взгляд Ромео упал на одну из танцующих девушек, ее наружность поразила юного мечтателя. Ему показалось, что ослепительная красота девушки заставляет огни гореть ярче, она выделялась среди всех, словно драгоценный камень на темной коже негра, и в кругу своих подруг была словно белая голубка в стае ворон.

Взволнованную речь Ромео, который восхищался прелестной красавицей, услышал Тибальдо, племянник синьора Капулетти. Тибальдо сейчас же узнал по голосу Ромео. Племянник Капулетти был очень вспыльчив. Он решил, будто Ромео, как

/ ч

представитель дома Монтекки, явился под прикрытием маски глумиться и издеваться над пиршеством

в доме Капулетти. Тибальдо пришел в дикую ярость и чуть не убил юного Ромео. Однако его дядя, старый синьор Капулетти, не допустил, чтобы у него в доме было нанесено оскорбление кому-либо из гостей. Он слишком чтил старые заветы гостеприимства, тем более Ромео был благородного происхождения, и все в Вероне считали его за достойного и примерного юношу. Тибальдо пришлось поневоле укротить свой порыв. Но он поклялся, что дерзкий Монтекки дорого поплатится за свою выходку.

Ромео наконец подошел к очаровавшей его девушке. Пользуясь тем, что лицо его было скрыто под маской, он позволил себе заговорить с ней, взял ее за руку и назвал святыней. Потом прибавил, что если осквернил святыню своим прикосновением, то готов загладить обиду поцелуем. Ведь он, как пилигрим, ищет святыни, а она для него — нечто священное.

— Добрый пилигрим,— ответила молодая девушка,— ваша набожность кажется мне слишком любезной. Пилигримы могут прикасаться к рукам святых, но не целовать их.

— Но ведь и у святых есть губы, как и у пилигримов,— заметил Ромео.

— Да,— ответила молодая девушка,— у святых есть губы. Но они служат им только для того, чтобы произносить слова молитвы.

— О дорогая моя святая! — воскликнул Ромео,— Так внемли же моей мольбе и исполни ее, иначе я впаду в полное отчаяние!

Так обменивались молодые люди намеками и любезностями. Но им пришлось прерн.пь свой

разговор, потому что молодую девушку позвали к матери. Тут только Ромео узнал, кто эта красавица, поразившая его. Она оказалась юной Джульеттой, дочерью синьора Капулетти, злейшего врага семьи Монтекки. Ромео понял, что отдал свое сердце врагу. Это взволновало его, но ничуть не рассеяло его любви. Джульетта тоже испытала большое волнение, когда открыла, что молодой человек, с которым она разговаривала, был Ромео, один из семьи Монтекки: ведь и в ее сердце вспыхнула внезапная любовь к Ромео. И странное чувство заполнило молодую девушку при мысли о том, что она обречена любить врага, которого, в сущности, должна бы ненавидеть. ^г В полночь Ромео со своими друзьями покинул дом Капулетти. Но он скоро отстал от спутников, ему было слишком тяжело находиться вдали от того дома, в котором осталась пленившая его Д жульетта. Ромео вернулся обратно и перелез через ограду фруктового сада, примыкавшего к дому Капу-летги. Некоторое время он ходил по саду, погруженный в мечты о новом внезапном чувстве, овладевшем всем его существом. Вдруг в одном из окон появилась Джульетта. Ослепительная красота ее показалась Ромео солнцем, восходящим на востоке, а луна, которая освещала сад матовым светом, представилась бледной и болезненной в сравнении с ослепительным сиянием иного, более яркого светила.

Сидя у окна, Джульетта оперлась рукой о щеку и погрузилась в глубокие думы. Ромео испытывал желание стать перчаткой на той руке, которая касалась ее щеки. Между тем Джульетта, думая, что она совсем одна и никто ее не слышит, глубоко вздохнула и воскликнула: •

— Горе мне!

Услышав это, Ромео прошептал:

— О говори, говори еще, лучезарный ангел! Ты явилась передо мной, словно крылатый вестник с небес, и ни один из смертных не мог бы удержаться от того, чтобы не смотреть на тебя.

Джульетта, не подозревавшая, что ее слышат, находилась вся во власти внезапной любви, вспыхнувшей в ней в эту ночь. Девушка начала мечтательно разговаривать с воображаемым возлюбленным:

— О Ромео, Ромео! Зачем ты — Ромео? Откажись от отца, откажись от своего имени ради меня. Но если ты этого не хочешь, поклянись, что любишь меня, и я перестану быть Капулетти.

Ромео в восторге слушал ее. У него явилось желание ответить ей, но он воздержался. Ему хотелось послушать, что Джульетта будет говорить дальше. А молодая девушка продолжала упрекать Ро-