Сияние далёких квазаров

Швыдков Иван Николаевич

– Триста пятьдесят метров, - поправил её вор древностей.

– Успокоил. Давай поскорей покончим с этим. Хочу выбраться из этого океана и с этой планеты.

– Спешка может нас погубить, - пояснил Ким, оглядываясь. Пока просторы оставались равнодушны к ним и особо крупной живности поблизости не наблюдалось. Лишь мелкие рыбёшки бросались в рассыпную, когда кладоискатели ступали в гущу фиолетовых водорослей, вторгаясь в их процесс поедания спутанных стеблей.

Издали донеслось высокое пение какого-то гигантского создания. Оно становилось выше, переходя в ультразвуковой свист, и оборвалось низким протяжным басом. Через секунду

ему ответили пением с другой стороны океана.

– Зато будет, что рассказать внукам, - произнёс вор древностей, слушая диалог водных обитателей.

– Да уж, при таком раскладе, вероятность дожить до того момента, когда у меня будут внуки, стремительно падает всё ниже и ниже.

Пока Виктория говорила, Ким перебирал взглядом разорванную в некоторых местах обшивку затонувшего судна, не особо вслушиваясь в её слова.

– На самое дно...

– Что, прости?
– переспросил он.

– Ничего, - буркнула она.

Ящик с инструментами глухо стукнулся о землю, подняв вокруг себя миниатюрную песчаную бурю.

Будто пробуждённое от векового сна, чёрная пропасть за краем плато отозвалась неспокойным булькающим шумом водного потока.

– Вот теперь начнётся самое интересное, - говорил вор, извлекая из ящика лазерный резак.
– Будь начеку, пока я делаю нам проход.

– Ким...

Голубую синеву над головой вновь перемахнуло высокое пение, застыв и затихнув где-то в глубинах.

– Кто знает, каких чудищ может привлечь наша суета.

– Ким!

Вор обернулся, и внезапно весь океан содрогнулся оглушительным воем, от которого, казалось, должен был свернуться в трубочку даже распоротый стан фрегата. Водоросли на плато дружно склонились к земле под уходящим потоком, смывающий песок к пропасти. К поверхности устремились снопы пузырьков и пены. Из-за края плато, прямо из бездны, восстала настоящая гора, покрытая толстой оранжево-жёлтой переливающейся чешуёй. Гора росла, уходя вверх, опрокинула на плато свою необъятную тень, затмила далёкие просторы, сосредоточив на себе внимание двух кладоискателей. Показался длинный ряд глаз небесного цветы, которые дружно уткнулись в ничтожно крохотный, по сравнению со всей этой громадой, батискаф, затем с каплей детского озорства, промелькнувшего в их пронзительных недрах, посмотрели на застывшую Викторию, на Кима, выронившего лазерный резак. А после, поднимаясь выше, направили свой интерес куда-то дальше горной гряды. Куда-то далеко, в сторону зова собратьев.

Опомнившись, вор древностей схватил девушку за руку, снял с пояса крюк-кошку и выпустил цепкий магнитный захват в обшивку фрегата. Трос натянулся. Вырывая течением землю из-под ног, чудом не задев плато, их обогнул гигантский плавник. За ним пронеслась целая миля жёлтых и синих чешуйчатых пластин, к которым цеплялись ракообразные, размерами близкие к висящему над плато батискафу. Они присасывались к широкому брюху, клешнями собирая с чешуи органический мусор и отправляя угощение в цепкие жвала. Некоторые ползучие гады отваливались, сброшенные собратьями, распрямлялись и, поджимая лапки, плыли следом, выискивая, куда бы ещё пристроиться. Громада начала сужаться, с боков показались океанские просторы. Когда туловище существа окончилось длинным изящным коричнево-оранжевым хвостом, плато накрыл ещё один ураганный поток, и, с жалобным скрежетом, передняя часть фрегата, висящая над пропастью, оторвалась от фюзеляжа и канула в бездну.

Слабое течение ещё некоторое

время гуляло по плато, гоняя пласты песка, под которым оказались погребены все фиолетовые водоросли и ноги Кима и Виктории по самые колени. Они вновь начали слышать собственное дыхание, хотя уши немного закладывало после столь сногсшибательного пения одного из титанов Полипуса, чьи ракообразные фанаты всё ещё поднимались за ним из черноты разлома длинной вереницей, толкались, выписывали пируэты, не отставая от своего золотисто-синего хозяина.

– Отвяжись!
– Виктория заёрзала в объятьях Кима. И как она успела в них оказаться?

Получив ощутимый даже через омни-волокно тычок локтем в бок, вор древностей отстранился и высвободил ноги из песка.

– Полегче, принцесса. Ай, проклятье...
– раздалось в коммуникаторе его ругательство.

– Что... ещё?...
– по очереди освобождая ноги, хмуро спросила она и, ахнув, едва не упала.

– Не могу найти резак, куда ж я его...

Ким опустился на колени и принялся отчаянно вспахивать песок, снова поднимая только осевшую муть.

– А ящик?
– Виктория повозила ногой в песке и, наткнувшись на препятствие, вытащила его.
– Он тут!

Мысленно отчитывая себя и упрашивая вселенские силы сжалиться над ним, Ким рыскал руками под песчаными пластами. Пальцы задели что-то твёрдое, округлое, похожее на рукоять лазерного инструмента. Рывком вор вырвал находку из пут алых водорослей и тотчас шарахнулся от её отвратительного вида, так как находкой оказался вовсе не резак, а извивающаяся красная многоножка, пытающаяся прокусить его перчатки острым клювом.

– Фу!
– корча под шлемом гримасу, отбросил он чудище от себя. Будь с ним "Искра" мигом бы превратил тварь в пепел.
– Это, блин, не резак!

– Да вот же он.

Виктория выхватила инструмент из песка и протянула Киму.

– Только бы остался исправен, - шептал он с надеждой, включая устройство.

Над рукоятью зажглись две прямоугольные лампочки, означающие готовность к работе.

– Да!
– оскалившись, воскликнул Ким.
– Выкуси, вселенная! Так, Виктория, сколько у тебя осталось запасов воздуха?
– спросил он и сам посмотрел на свой белый голографический индикатор над запястьем. Тридцать шесть минут.

– Сорок минут ещё, - доложила она.

"Значит, у нас полчаса на то, чтобы добыть ионизаторы, - мысленно прикинул он, оставив ещё шесть минут на непредвиденные обстоятельства.
– Легко!"

Окинув взором продолговатую узкую брешь в обшивке, Ким приставил резак к толстой стальной оболочке корабля и выпустил ослепительно яркий алый луч, который с шипением и тысячами пузырьков вскипающей воды пополз вбок, оставляя за собой аккуратную огненно-рыжую линию раскалённого металла. Описав лазерным резаком полукруг - от начала пробоины до её конца, - вор погасил луч и вернул инструмент в ящик.

– Помоги-ка, - подозвал он свою спутницу, а когда та приблизилась, заглядывая в брешь, указал на металлический обрубок, выглядывающий из пробоины.
– Хватайся здесь, только, смотри, не порежься. И вместе... вот так... давай. Потянули! Вот, вот, вот... ещё немного...

Сервомоторы скафандров синхронно зажужжали, дублируя их усилия. Кусок обшивки толщиной с ладонь нехотя поддался им и, оставляя позади оборванные провода и ржавые осколки труб, из которых высыпалась затвердевшая термо-жидкость, отделился от корабля. Упал на песчаное дно.