Следователи
Шрифт:
— А Борисихина — кто это?
— Местная красотка на черный день, — Жигунов усмехнулся, ему, видимо, было приятно сознавать, что кто-то пал ниже его, что о ком-то он может говорить с насмешливым пренебрежением. — Пришли ее муж и свекор. Спрашивают, не здесь ли Зинка. Отвечаем, что нет. Нельзя выдавать, ведь вместе пили. Но они нам не поверили, муж сам прошел в дом и нашел Зинку.
— Кто еще был с вами девятого марта?
— Еще? И еще один был, — Жигунов замер, остановившимся взглядом уставившись в стену, словно пытаясь собрать, восстановить в сознании чей-то расплывающийся образ. — Точно. Вспомнил. Парень. Высокий такой, молодой... Он тоже оставался, когда я уходил. Борисихину муж
Как бы там ни было, на следующий день, десятого марта, Михаил Жигунов подозревался в убийстве. Для этого были серьезные основания. Его несколько раз допрашивали, в доме произвели обыск, изъятую одежду отправили на экспертизу. У всех, кого допрашивали в тот день, с особенным вниманием выясняли взаимоотношения отца и сына Жигуновых, возможные причины их неприязни.
Версии
В середине дня в кабинете начальника районного отделения милиции Виктора Алексеевича Белоусова собрались руководители следствия, розыскной работы. К тому времени установили, что накануне в доме Жигунова веселились не только погибшие. Почти весь день в доме был сын Жигунова. Во второй половине дня появилась Борисихина, потом за ней пришли муж с отцом. Приходил неизвестный гражданин кавказской национальности с женщиной. Присутствовал вроде еще какой-то молодой парень высокого роста. За каждым стояла версия преступления. Их уже набиралось с полдюжины. И каждая требовала проверки, усилий, времени.
При первом осмотре дома возникло предположение, что погибшие сами передрались. Но заключение экспертизы опровергло эту версию. Появился Жигунов-младший. В доме он был почти весь день, с отцом у него нелады. Мог сын в пьяном угаре потерять над собой контроль? Мог. Вся его предыдущая жизнь, репутация в городе позволяли сделать такое предположение. Вдруг выяснилось, что к вечеру дом посетил темпераментный кавказец с дамой сердца. Кто он, откуда? Какие у них отношения со стариком, какие счеты? Зачем приходил? Жигунов упомянул на допросе какого-то длинного парня. Был парень, не был — неизвестно. Но отбрасывать это предположение тоже нельзя. А Борисихин, который нашел свою жену в непотребном виде! У него тоже были серьезные основания разделаться с веселой компанией, которая сталкивала жену с пути истинного. К тому же он был с отцом: какая-никакая, а поддержка.
Когда идет расследование тяжкого преступления, когда десятки людей брошены на поиск, на выявление мельчайших деталей, случается, что на свет выплывает множество мелких фактов, проступков, а то и преступлений, которые в повседневной жизни часто остаются незамеченными, нераскрытыми, а то и прощенными, поскольку не ведут к каким-то необратимым последствиям. Эти мелкие проступки и преступления вносят немалую путаницу в поиск.
Взять того же Свирина. В РСУ уже знали, что он погиб. Но на запрос прокуратуры упрямо твердили: весь день наш Свирин был на работе. Тем самым заставляли снова и снова проводить медицинские экспертизы, опознания, заставляли десятки людей работать над выяснением, кто же в таком случае погиб в доме, если Свирина там не было? А дело в том, что товарищи из РСУ не Свирина спасали, они, боясь уже за себя, пытались сохранить в тайне разваленную дисциплину на производстве.
Выяснилось, что квартирант Жигунова — слесарь ЖЭКа Дергачев недавно был крепко поколочен своими же приятелями. Оказывается, все уже покупали червивку, а Дергачев уклонялся. Раз уклонился, второй, а потом получил по шее. Обещал исправиться. Но, видимо, не успел.
— Есть еще более интересное сообщение, — сказал начальник уголовного розыска района Николай Петрович Зобов. — Ребята установили, что
— За женщин, видимо, хотел выпить, — усмехнулась Засыпкина.
— Возможно, — Зобов был невозмутим, и все почувствовали, что у него есть еще кое-что про запас.
— Давай, Николай, не тяни, — попросил Белоусов.
— Только держитесь крепче за стулья. Восьмого Дергачев выпрашивал гривенники. А девятого продавал золото. Примерно в середине дня.
То ли сказалось напряжение последних часов, то ли слишком уж не вязалось это сообщение с вечно пьяным и вечно побирающимся Дергачевым, но в кабинете раздался общий хохот. Всем действительно пришлось держаться за стулья, чтобы не свалиться. Невозмутимым оставался только Зобов. Он терпеливо ждал, пока все успокоятся, и, скучая, поглядывал в окно.
— Ладно, — сказала Засыпкина. — Посмеялись и хватит. Какое золото он продавал?
— Кулоны, кольца, перстни, часы.
— Кому?
— Всем желающим.
— Кто-нибудь купил?
— А вот этого я не знаю, — наконец улыбнулся Николай Петрович. — Не признаются. Ребята установили два многоквартирных дома, в которых Дергачев кое-что продал. Это совершенно точно. У него видели деньги после того, как он вышел оттуда. Мы обошли все квартиры, поговорили со всеми жильцами...
— Неужели молчат? — удивился Белоусов.
— Отрицают полностью.
— Но они знают, с каким преступлением это связано?
— Всё они знают. И потому молчат. Понимают, что золотишко-то придется выложить.
— Дела, — протянул Кокухин с невеселой улыбкой. — Вот и поработай после этого. Кто живет в этих домах?
— Уважаемые люди. Люди, которые очень уважают себя за какие-то одни им известные достоинства.
Да, в покупке золота у Дергачева так никто и не признался. Дородные дамы, готовые выложить несколько сотен рублей за золотую безделушку, едва только заходил об этом разговор, замолкали, поджимали крашеные губки и каменно, не мигая, смотрели в угол, словно кто-то пытался разжать их наманикюренные пальчики и отнять золотую игрушку. Не признавались, хотя понимали, что кровью попахивают эти игрушки.
Потом уже установили: более десятка золотых вещей продал Дергачев. Причем все покупатели знали, как важно для следствия заполучить хотя бы одну вещицу. По ней можно было узнать, похищена она из магазина или у частного владельца, новая она или уже побывала в чьих-то руках. Можно было даже попытаться узнать, где, у кого и когда она похищена, поскольку ведется учет подобных пропаж. Получив ответы на эти вопросы, можно было приблизительно прикинуть, кто похититель. То есть одна вещица позволила бы наметить целую программу поисков, вполне обоснованную, надежную программу. А так было установлено только одно: сам Дергачев золото похитить не мог, поскольку никуда не отлучался, а в местную милицию заявлений о пропаже золотых вещей не поступало.
Как бы там ни было, но уже в первый день расследования в деле о пожаре на окраине городка неожиданно появилось золото. Оно еще никак не привязывалось к событиям, ничего не объясняло, но теперь становилось ясно, что причина преступления не только в червивке. В глубине событий явственно просматривался блеск золота.
Красотка на черный день
Где-то в середине дня Борисихина обрела способность воспринимать окружающее, и тогда было решено допросить ее. До этого ее показания не имели бы смысла. Молодая женщина на удивление быстро восстановила и цвет лица, и ясность взгляда — здоровьем ее бог не обидел. Однако она сразу заявила, что из случившегося ничего не помнит.