Соблазнение в академии
Шрифт:
Черняхов отвечать не стал. Лишь повторил после паузы, обращаясь больше к великому наставнику.
— Солдаты останутся. Мы уже это обсудили.
«Ну и ладно. Мне театр не светит, старшие работают на другой сцене, а Тихон, Гоша и Родион сами разберутся».
Однако, я рано расслабилась.
— Вам не следует покидать академию, Василиса, — теперь граф смотрел на меня. И явно готовился к возражениям. И они последовали:
— Я не подчиняюсь вашим приказам, Юрий Михайлович.
— Зато подчиняешься великому
— Речь идет о вашей сохранности, — ответил наставник на мой вопросительный взгляд. — Придется потерпеть.
Когда Черняхов поднялся, собираясь уйти, я замялась. Разрывалась между желанием спросить у графа про Вольского и необходимостью поговорить с наставником про Марию. Долг победил, я осталась.
— Мария не была отчислена, — мягко ответил наставник на мой вопрос. Как я ни старалась задать его небрежно и спокойно, прозвучал он по-детски обижено. — Это можно было сделать в случае вашего или ее заявления, но такового не было. Вот если бы она не явилась на экзамены или не сдала их, то ее исключили бы.
— Где она поселилась?
— Им с матерью предоставили гостевой дом сегодня утром. На эту седьмицу.
«И мама здесь!»
Но не успела обида захлестнуть разум, как на доску пришло сообщение от Аглаи:
«Прости, милая, не хотела будить. Мы приехали с Машей пару часов назад. Остановились в домике с синей крышей и белым крыльцом. Прости, что не сказала. Маша очень просила».
День обещал был длинным.
25-е Туманя 2
Аглая была дома одна.
— Вася! — обняла меня на пороге и увлекла за собой. Гостевой домик был точно таким же, как мой. Так и казалось, что из кухни сейчас выглянет Любава и начнет спешно накрывать на стол.
— И давно вы решили приехать? — спросила я, усаживаясь на край сиденья. Так, словно готовясь вскочить и убежать при первой же возможности.
— Маша заговорила об этом пару недель назад, — Аглая села рядом. Так близко, что наши колени соприкасались. — Она умоляла не говорить тебе. Боялась, что не разрешишь.
— Я могу сделать это и сейчас.
— Прошу тебя, — мама взяла мои ладони в свои и умоляюще заглянула в глаза. Несколько секунд мы смотрели друг на друга.
— Ты выглядишь уставшей, — вырвалось у меня.
— Все хорошо, — улыбнулась Аглая, но привычной беспечности на ее лице не было, — просто дорога была долгой.
— Это из-за Марийки? — продолжила допытываться я. — Это она вытрепала тебе нервы?
— Вася, милая, нет! — воскликнула Аглая, кажется, с искренним ужасом. — Я просто переживала. За нее, за тебя, за ваши отношения. Прости ее, прошу!
На глаза мамы навернулись слезы, в моем носу сразу тоже защипало.
— Я поговорю с Машей, мама. Чего она хочет?
— Получить второй шанс. Ей нравилось здесь. Она одумалась, правда!
—
— Да, — Аглая смотрела с надеждой, и знала, что не смогу ее не оправдать.
У себя в домике я быстро съела все, что поставила передо мной Любава, и открыла записи по государственности. К гимнастике я могу подготовиться только морально, а вот термины для завтрашнего экзамена повторить не помешает.
Как оказалось, к экзамену наставника Дорохова я не была готова даже морально.
— Я же говорила, — простонала Есения, цепляясь за Веру, — это невозможно пройти!
— Тихо! — рыкнула внимательно следящая за испытанием подруга.
Сначала сдавали парни. Первые счастливчики уже уходили с поля — измазанные грязью и потные, но довольные. Несколько не столь удачливых стояли в стороне — наставник позволил им вторую попытку после нас.
— Удачи, — беззвучно пожелала подходящему к началу полосы препятствий Тихону.
— Он не пройдет с первого раза, — вынесла вердикт Вера. — Прошли только боевики, у них подготовка лучше.
— Это нечестно! — вновь простонала Еся. — Давайте пожалуемся великому наставнику!
— Он наверняка знает, — сказала я, глядя, как Тихон довольно ловко пробежал по бревну над ямой с грязной жижей.
— Конечно, знает, — согласилась Вера. — Не паникуй, Еська. У нас три попытки и на две минуты больше времени, чем у парней.
— Звучит так себе, — кисло отозвалась Еся. — Хорошо хоть Егора нет.
— И что у тебя случилось?
Прошло несколько секунд, прежде чем я сообразила, что Вера спрашивает меня, а не Есению.
— Что? — спросила, с трудом отрывая взгляд от Тихона. Тот мгновение назад не удержался на следующем бревне и сейчас торопливо выбирался из ямы.
— Я же вижу, — спокойно сказала подруга. — Что-то снова произошло.
— Что такое? — Есения с готовностью переключилась на меня.
Про Яна я говорить на хотела. К тому же не знала, имею ли на это право или его слова про необходимую скрытность тоже были обманом.
— Марийка вернулась.
— Что!? — Еся развернулась к полю спиной, мигом потеряв интерес к испытаниям.
— Стас за столом сказал, не слышали разве? — я с деланным равнодушием пожала плечами. — Он видел Машу у Грекова.
— Не слышали. Разве ее не отчислили?
— Нет, — я снова развернулась к полю. Тихон уныло брел к кучке таких же грустных парней. — Я не нашла времени заняться этим вопросом. Так что, если она сдаст экзамены, то может продолжить занятия.
— Эй, тихони, вы после нас!
Я обернулась на голос. К нам подходила Анфиса — одна из двух девушек с боевой артефакторики. Обе стояли неподалеку, вместе с остальными наблюдая за испытаниями.