Современная жрица Изиды
Шрифт:
Читатель замтитъ, что во второмъ случа, когда въ шкапъ было положено письмо, требовавшее спеціальнаго отвта, то до появленія отвта прошло довольно много времени. Въ первомъ случа не было положено никакого письма, не требовалось никакихъ спеціальныхъ справокъ и письмо въ шкап явилось безъ остановки. Для читателя будетъ ясно, какую роль могъ играть при этомъ м-ръ Дамодаръ и то, что для этого именно феномена не было надобности въ томъ, чтобы задняя сторона шкапа открывалась.
Извстно, что когда г-жа Блаватская была въ Мадрас, въ шкап находились мгновенные отвты на мысленные вопросы, что конверты писемъ съ вопросами возвращались нетронутыми, а когда ихъ вскрывали, внутри находились отвты, написанные почеркомъ махатмы. Посл многихъ разспросовъ я убдился, что во всхъ случаяхъ, о которыхъ я слышалъ, мысленные вопросы могли быть угаданы г-жею Блаватской; конечно, вопросы по большей части касались того, будетъ ли спрашивавшій имть успхъ въ своемъ желаніи сдлаться ученикомъ
„Есть другой феноменъ, о которомъ я могу упомянуть, такъ какъ онъ произошелъ въ присутствіи м-ра Езекіель, о которомъ я буду говорить поздне. Во время годовщины, въ числ многихъ делегатовъ, явившихся по этому случаю, находился и упомянутый джентльмэнъ. Онъ былъ въ числ другихъ въ комнат г-жи Блаватской, когда съ потолка упало письмо. М-ръ Езекіель естественно предположилъ, что оно могло быть нарочно заране туда засунуто, и объявилъ это, подъ величайшимъ секретомъ, многимъ изъ членовъ Общества. Тмъ не мене это дошло до ушей г-жи Блаватской, и она сейчасъ же велла моему мужу снять спираль, по которой проходила веревочка, и замазать отверстія краской, такъ чтобы уничтожить вс слды; когда это было сдлано, она позвала нкоторыхъ, чтобы показать, какъ смшно было обвиненіе“.
Слдующее письмо упало съ потолка въ гостиной г-жи Блаватской и, по всей вроятности, было устроено такъ же, какъ и „чудесное“ письмо, приготовленное для меня Куломбами, которое было описано въ апрльскомъ номер Журнала въ моемъ нижеслдующемъ письм изъ Индіи:
Мадрасъ, 9 января 1885 г.
Сегодня утромъ я пригласилъ къ себ Куломбовъ, живущихъ въ дом м-ра Дайера въ С-тъ Томе. До прибытія г-жи Куломбъ, я короткое время разговаривалъ съ м-ромъ Куломбъ. Во время послдующаго разговора я замтилъ, что еще не имю удовлетворительной теоріи относительно падающихъ съ потолка писемъ. Въ эту минуту появилось что-то блое, коснулось моихъ волосъ и упало на полъ. Это было письмо. Я его поднялъ. Оно было адресовано на мое имя. Г-нъ и г-жа Куломбъ сидли недалеко отъ меня, напротивъ. Я не замтилъ съ ихъ стороны ни малйшаго движенія, которое могло бы относиться къ появленію письма. Разсматривая потолокъ со своего мста, я не замтилъ никакой трещины; потолокъ казался цлымъ. Развернувъ письмо, я убдился, что оно иметъ отношеніе къ нашему разговору. Вотъ оно буквально:
„Такъ какъ сегодня существующія причины предсказываютъ намъ завтрашніе результаты, то бутонъ предсказываетъ намъ заране вполн распустившуюся розу на завтра; глядя на роскошное хлбное поле, въ которое саранча положила свои яйца, мы можемъ предвидть, что этотъ хлбъ никогда не поступитъ въ амбары; видя чахоточнаго отца и золотушную мать, можно заране предсказать болзненное дитя. Вс эти причины, вызвавшія вс эти результаты, суть въ свою очередь результаты другихъ причинъ, и такъ до безконечности; и такъ какъ ничто въ природ не теряется, но остается запечатлннымъ въ аказа, то точное познаваніе умющаго видть, начинающаго отъ источника, всегда неуклонно достигаетъ результата“.
„Новый Адептъ Колумбусъ“.
Затмъ м-ръ Куломбъ объяснилъ происхожденіе этого письма.
„Толстая балка поддерживала потолокъ, а на ней, подъ прямымъ угломъ, лежалъ цлый рядъ меньшихъ балокъ съ пустыми пространствами между ними. Эти пространства были наполнены кусками дерева, залитыми цементомъ. Часть этого цемента была выскоблена около большой балки и между двумя малыми, такъ что письмо могло быть вложено и лежать вплоть къ большой балк. Вокругъ письма была два раза обернута нитка подъ цвтъ потолка. Одинъ конецъ былъ свободно обернутъ около письма, а другой въ рук человка, вн комнаты. Отъ письма нитка была проведена по потолку и затмъ вверхъ изъ комнаты. Я сидлъ подъ главной балкой. Разговоръ былъ нарочно направленъ на данный сюжетъ и, по данному сигналу (зовъ собаки), помощникъ на веранд потянулъ нитку, и письмо упало. Помощникъ притянулъ къ себ всю нитку и затмъ скрылся. Щель для письма можетъ быть затерта въ нсколько мгновеній простой пылью, такъ что на потолк не останется никакихъ слдовъ приспособленія“.
Потолокъ въ гостиной г-жи Блаватской былъ устроенъ точно такъ же, а потому годился для устройства подобныхъ феноменовъ. Кром письма, полученнаго м-ромъ Езекіель, письмо, о которомъ упоминается въ приложеніи V, также упало въ этой комнат. Я осмотрлъ балку и замтилъ щель, очень удобную для феноменовъ съ письмами;
Затмъ Годжсонъ заявляетъ, что вс конверты, имвшіе отношеніе къ феноменамъ съ письмами, виднные имъ у теософовъ, носили несомннные признаки того, что они вскрывались и потомъ подклеивались и подпечатывались.
Посл отъзда Блаватской въ Европу, сообщенія махатмъ — за двумя помянутыми исключеніями — находились не въ шкапу (schrine), а въ другихъ мстахъ, по большей части въ контор, и во всхъ случаяхъ появленіе этихъ писемъ легко могло быть дломъ рукъ Дамодара.
Во время своего пребыванія въ Бомбе, Годжсонъ тщательно осмотрлъ мста, гд главнымъ образомъ происходили чудеса съ письмами — комнату и чердакъ, входъ въ который черезъ трапъ въ потолк бывшей спальни Блаватской — и нашелъ, что описаніе, сдланное Куломбомъ, вполн точно и обстоятельно [46] .
46
«Some Account of my Intercourse with Madame Blavatsky», стр. 48–50.
XIV
Разобравъ, дале, еще нсколько случаевъ «падающихъ писемъ», гд можно предположить, легче всего, обманъ, — Годжсонъ переходитъ въ своемъ отчет къ феноменамъ, описаннымъ Синнеттомъ въ его книг «The Occult World».
Первый описанный м-ромъ Синнеттомъ случай былъ случай съ письмомъ, написаннымъ имъ махатм Кутъ-Хуми. «Окончивъ письмо, — говоритъ Синнеттъ, — я положилъ его въ конвертъ и отнесъ къ г-ж Блаватской, сидвшей въ гостиной съ моей женой. Я сказалъ: „Можете ли вы сдлать, чтобы его взяли и доставили мн отвтъ?“ Она положила письмо въ карманъ и встала, чтобы идти къ себ въ комнату. Вс окна по обыкновенію были открыты. Когда она вышла, я подошелъ къ двери гостиной. Она не больше какъ на мгновеніе уходила у меня съ глазъ и вдругъ вскричала: „О! онъ взялъ его отъ меня!“ Я скоре преувеличу, если скажу, что не видлъ ее десять секундъ. Произнеся это, она возвратилась въ гостиную, и мы вс вмст прошли въ мою контору, въ задней части моего дома. Я занялся моимъ дломъ, а она просто лежала на соф у меня на глазахъ. Она пробыла такъ отъ 5 до 10 минутъ, когда вдругъ, поднявъ голову съ подушки и указывая на нее, она сказала: „вотъ ваше письмо“. Я долженъ замтить, что за мгновеніе до этого я ясно слышалъ странный шелестъ въ воздух. Я полагаю, что никогда не слыхалъ подобнаго звука, и г-жа Блаватская спрашивала меня потомъ, слышалъ ли я его. Письмо лежало на подушк, имя, написанное мною на конверт, было зачеркнуто и надъ нимъ написано мое собственное. Конвертъ былъ не распечатанъ и совершенно въ томъ же вид, какъ я отдалъ его г-ж Блаватской, исключая упомянутой помарки. Я раскрылъ конвертъ и нашелъ отвтъ на мой вопросъ махатм».
Изъ этого, даннаго намъ, сообщенія слдуетъ, что г-жа Блаватская и десяти секундъ не была вн наблюденія м-ра Синнетта, но въ сообщеніи, помщенномъ въ «Occult World», говорится уже о тридцати секундахъ въ первомъ случа и кром того, что въ собственной комнат м-ра Синнетта г-жа Блаватская не была у него на глазахъ одну или дв минуты. Посл этого я не могу быть увренъ, что г-жа Блаватская не пробыла у себя въ комнат гораздо боле 30 секундъ, а также, что она не уходила въ какую-нибудь другую комнату во время короткаго интервала въ «нсколько минутъ», посвященнаго м-ромъ Синнеттомъ на разговоръ съ женой въ сосдней комнат. Даже не считая этой неувренности, я не могу придавать ни малйшаго значенія этому случаю, посл того какъ при вторичной попытк мн удалось, въ условіяхъ, описанныхъ м-ромъ Синнеттомъ, въ теченіе одной минуты вскрыть обыкновенный конвертъ, прочитать письмо и написать отвтъ такой же длины, какъ описанные, и затмъ снова закрыть конвертъ, такъ что не осталось слдовъ, что его открывали, и мн кажется, что для г-жи Блаватской, благодаря вроятно большой ловкости и практик, было достаточно для этого 30 секундъ. Я не предполагаю, чтобы м-ръ Синнеттъ продолжалъ утверждать, что слышанный имъ шелестъ не могъ быть устроенъ находившимися въ распоряженіи г-жи Блаватской средствами.
Слдующій случай, описываемый м-ромъ Синнеттомъ, произошелъ въ Кроу Нест и описанъ въ его сообщеніи.
«Я ожидалъ письма отъ Кутъ-Хуми, но, прибывъ въ Бомбей, не нашелъ его въ главной квартир. Я писалъ, прося отвта на многіе вопросы. Я пріхалъ поздно ночью и на слдующее утро ходилъ по веранд, разговаривая съ г-жею Блаватской. Мы зашли въ узкую комнату съ большимъ столомъ по средин, въ которой я ночевалъ. Разговаривая, я слъ и она также, на довольно большомъ отъ меня разстояніи. Я сказалъ: „Почему это мн нтъ отвта?“ Она отвчала: „Можетъ быть онъ хочетъ прислать его прямо вамъ. Постарайтесь употребить въ дло вашу силу воли и обратитесь къ нему. Просите прислать вамъ отвтъ“. Я возразилъ: „Нтъ, я подожду; онъ рано или поздно наврно отвтитъ“. Въ эту минуту передо мной на столъ упалъ конвертъ. Это былъ большой конвертъ съ 30 страницами письма. Пакетъ сталъ видимъ только невысоко надъ столомъ, не боле двухъ футовъ, хотя я не придаю большого значенія точности этого разстоянія. Въ комнат было очень свтло.