Современная жрица Изиды

Соловьев Всеволод Сергеевич

„Вчера былъ великій день для феноменовъ г-жи Блаватской. Утромъ она отправилась на пикникъ съ м-ромъ и м-ссъ Синнеттъ, маіоромъ Х., м-ромъ С. М., м-ссъ Р. и мною. Хотя она никогда раньше не бывала въ Симл, она указывала намъ куда идти, описывая маленькую мельницу, существованіе которой отрицали Синнетты, маіоръ и даже туземцы. Она упомянула также о находившемся по близости Тибетскомъ храм. Мы дошли до описаннаго ею мста и нашли шагахъ въ десяти мельницу; когда мы сли въ тнь, прислуга подала закуску“.

Я получилъ отъ полковника Олкотта не только копію циркуляра, изъ котораго взято это мсто, но и выписку изъ его дневника, а также и словесныя объясненія. Изъ этихъ послднихъ оказалось, что г-жа Блаватская и X. шли впереди всхъ, что г-жа Блаватская описала дорогу, по которой надо было идти; что г-жа же Блаватская и тотъ же X. выбрали и мсто для завтрака; что затмъ X. и м-ръ Синнеттъ ходили искать

другого мста, но ршили остаться на прежнемъ.

Такъ какъ въ разсказ м-ра Синнетта это мсто оказывается мстомъ, которое „нельзя было предположить, чтобы оно было выбрано“ (стр. 49), то мы не можемъ придать большого значенія и его показанію о томъ, что чашка съ блюдечкомъ были такія, „какихъ трудно подобрать“.

По всей вроятности, слуга г-жи Блаватской, туземецъ Бабула, ловкій молодой малый, бывшій раньше, какъ я узналъ, въ услуженіи у француза-фокусника, могъ бы гораздо больше освтить событія этого дня, чмъ разсказъ полковника Олкотта. Предварительное зарытіе чашки и блюдечка, описаніе г-ж Блаватской мстности, выборъ опредленнаго сервиза для пикника, — исполненіе всего этого было вполн въ средствахъ Бабулы. Относительно позднйшей части дня, когда все общество перешло въ другую часть лса, м-ръ Синнеттъ пишетъ на стр. 51: „X. и еще одинъ другой джентльмэнъ ходили гулять“. Изъ описанія полковника Олкотта видно, что они ходили назадъ къ прежнему мсту стоянки, чтобы убдиться, не было ли тамъ слдовъ, что чашка и блюдечко были зарыты самымъ обыкновеннымъ способомъ и по возвращеніи выражали убжденіе, что это могло такъ быть, но что во время поисковъ земля была такъ перерыта на этомъ мст, что нельзя уже ничего найти. До возвращенія общества съ пикника уже стало извстно, что трое изъ числа его членовъ, м-ссъ Р., м-ръ С. М. и маіоръ (котораго м-ръ Синнеттъ называетъ X.) не удовлетворены „феноменомъ“, трое врующихъ были м-ръ и м-ссъ Синнеттъ и полковникъ Олкоттъ, которые и ране вполн врили въ г-жу Блаватскую. Вскор посл этого маіоръ Гендерсонъ прислалъ въ Times of India письмо, въ которомъ говоритъ: „Въ упомянутый день я заявилъ, что блюдечко недостаточный феноменъ, не заключающій въ себ всхъ необходимыхъ условій непогршимости. Мои основательныя сомннія были приняты за личное оскорбленіе, и я скоро убдился, что скептическій складъ ума неблагопріятенъ для чудесъ теософіи… Я не теософъ и не врю въ феномены, которымъ не придаю никакой цны, и не имю ни малйшаго намренія какимъ бы то ни было образомъ помогать длу Общества“.

Скрытіе диплома и продлка съ графиномъ воды были для Бабулы еще легче. Противъ разсказа м-ра Синнетта о находк диплома м-ромъ Х., я имю разсказъ полковника Олкотта, что кустъ, гд былъ найденъ дипломъ, былъ указанъ г-жею Блаватской; этотъ разсказъ взятъ изъ дневника полковника, гд онъ пишетъ: „Она указала мсто и приказала ему искать. Онъ нашелъ свой дипломъ… подъ низкимъ кедровымъ деревомъ“. Дале говорится: „Поздне у насъ не хватило воды, и она наполнила графинъ чистой водой, прикрывъ его своимъ рукавомъ“. По поводу этого м-ръ Синнеттъ много распространяется относительно замчательной глупости одного кули, посланнаго съ запиской на сосднюю пивоварню за водой и возвратившагося обратно съ пустыми графинами, потому что не нашелъ тамъ ни одного европейца, чтобы отдать записку. По всей вроятности одинъ изъ этихъ „пустыхъ“ графиновъ былъ поданъ г-ж Блаватской для ея опыта. Кто могъ быть этотъ неестественно глупый кули? Конечно не слуга г-жи Блаватской — Бабула. Трудно предположить, чтобы м-ръ Синнеттъ говорилъ о Бабул, какъ о кули, и конечно сильно бы ошибся, приписывая ему неестественную глупость, вмсто чрезмрной ловкости. А между тмъ именно о Бабул и говорится такимъ образомъ. Полковникъ Олкоттъ, разсказавъ, какъ, желая напиться чаю, они увидали, что нтъ больше воды, пишетъ:

„Прислуга была послана за водой въ разныя стороны, но ничего не нашла. Въ то время какъ Бабула хотлъ вторично идти за водой, г-жа Блаватская спокойно подошла къ корзинамъ съ провизіей взяла пустой графинъ и, закрывъ его широкимъ рукавомъ своего платья, прямо пошла къ тому мсту, гд мы сидли на трав. Графинъ былъ полонъ чистйшей и прекраснйшей водой, которую мы вс пробовали“.

Допустивъ, что Бабула присутствовалъ при этомъ, тотъ фактъ, что вс графины были пусты и потомъ одинъ изъ нихъ наполнился, можетъ быть оченъ легко объясненъ самымъ естественнымъ путемъ. Замчательно, какъ въ разсказ м-ра Синнетта Бабула отодвинутъ на задній планъ; безъ сомннія это сдлано не преднамренно; но если это такъ, то м-ра Синнетта нельзя не обвинить въ замчательномъ отсутствіи наблюдательности.

Наконецъ перейдемъ къ „знаменитому случаю съ брошью“ (Occult World, стр. 54–59). По этому поводу достаточно сказать, что эта брошь была въ числ нсколькихъ драгоцнныхъ вещей,

данныхъ г-жею Юмъ особ, которая въ свою очередь подлилась ими съ другою особою, а та „разсталась со многими изъ нихъ“. Затмъ фактически установлено, что многія изъ этихъ вещей не задолго до этого прошли черезъ руки полковника Олкотта. Онъ не помнитъ этой броши, но весьма вроятно, хотя и не доказано, что въ это время г-жа Блаватская могла имть случай пріобрсти эту брошь. Во всякомъ случа несомннно, что она отдавала въ починку м-ру Гормузджи С. Сирвай въ Бомбе брошь, которую онъ ей возвратилъ незадолго до этого. Когда же „случай съ брошью“ былъ напечатанъ, м-ръ Гормузджи нашелъ, что по описанію это та самая брошь, которую онъ чинилъ для г-жи Блаватской. Я долженъ прибавить, что показаніе м-ра Гормузджи подтверждается двумя другими свидтелями, вспомнившими, что, немедленно по напечатаніи „случая съ брошью“, онъ говорилъ, что по описанію это та брошь, которую ему давала г-жа Блаватская. То обстоятельство, что м-ссъ Юмъ пожелала, чтобы „братья“ возвратили ей именно эту вещь, м-ръ Юмъ склоненъ объяснить мысленнымъ внушеніемъ со стороны г-жи Блаватской, вроятно настойчиво желавшей, чтобы г-жа Юмъ думала объ этой броши. Я не оспариваю этого мннія, хотя не могу глядть на этотъ случай, какъ на доказанный примръ телепатіи. Г-жа Блаватская могла настолько знать исторію этой броши, что ей было легко навести мысль г-жи Юмъ на эту семейную драгоцнность, не возбуждая подозрнія присутствующихъ.

Разсматривая подобные случаи, не слдуетъ забывать, что намъ неизвстно, сколько „феноменовъ“, подготовленныхъ г-жею Блаватской, не удались. Ей могло не удасться навести разговоръ на желаемую тему; ее могли просить о вещахъ, которыхъ у нея не было, и приходилось отказывать подъ тмъ или другимъ предлогомъ: могло случиться давать отвтъ на письмо, котораго не удалось прочесть, а потому въ отвт махатмы не дать отвта на главный вопросъ непрочитаннаго письма; ее могли просить о феномен совсмъ въ другомъ род, чмъ заготовленный; она не могла предвидть такихъ случайностей, какъ отсутствіе лицъ, необходимыхъ для даннаго феномена, и такъ дале.

Есть множество примровъ различныхъ неудачъ такого рода, которыя, я думаю, м-ръ Синнеттъ сочтетъ боле чмъ интересными „случаями“. Таковъ случай, приготовленный для капитана Мэтленда. Г-жа Блаватская объявила ему, что подъ рогомъ единорога на герб подъ статуей герцога Уэльскаго, напротивъ Отеля Уатсона въ Бомбе, должна лежать папироса, привязанная ея волосомъ. Мэтлендъ телеграфировалъ изъ Симлы въ Бомбей м-ру Бранту, прося немедленно пойти за папиросой, но м-ръ Брантъ не нашелъ ея въ описанномъ мст. Г-жа Куломбъ говоритъ, что она должна была отнести эту папиросу, но что она „не подходила близко къ этому мсту“. Отсюда и неудача, не упомянутая м-ромъ Синнеттъ. Письма Блаватской къ Куломбамъ совершенно дискредитируютъ феномены съ папиросами и сразу видно, что вс т, о которыхъ упоминаетъ м-ръ Куломбъ, могли легко быть устроены самой г-жею Блаватской. Въ первомъ приводимомъ имъ случа съ г-жею Горданъ не говорится, гд было „указанное мсто“, на которомъ нашлась папироса. Въ двухъ другихъ примрахъ папиросы нашлись въ мстахъ, гд он пролежали нкоторое время незамченными, пока ихъ не стали спеціально розыскивать и г-жа Блаватская, или Бабула — по ея приказанію — могли положить ихъ туда заране. М-ръ Синнеттъ говоритъ: „для лицъ, которыя не видли, какъ длала г-жа Блаватская свои феномены съ папиросами, не безполезно замтить, что она длала не какъ какой-нибудь фокусникъ“-и конечно такимъ лицамъ трудно себ представить, съ какимъ глубокимъ убжденіемъ м-ръ Синнеттъ говоритъ о тождественности оторваннаго кусочка бумаги съ кусочкомъ, даннымъ перципіенту. (Occult World, стр. 63).

„Вы берете два листка бумаги и отрываете отъ обоихъ одинаковый уголъ. Вы длаете изъ одного листка папиросу и кладете туда, гд она должна быть окончательно найдена. Затмъ другую бумажку кладете подъ новую, которую разрываете на глазахъ зрителей, вкладываете одинъ изъ заране оторванныхъ уголковъ ему въ руку вмсто того, который онъ видлъ, какъ вы разрывали, длаете папиросу изъ другой части первоначальной бумажки, кладете куда вамъ нравится и приглашаете найти приготовленную папиросу. Не трудно придумать разнообразныя условія“.

Наивное замчаніе м-ра Синнетта, что увренность присутствующихъ въ отсутствіи всякаго плутовства можетъ быть обезпечена отмтками карандашемъ на папирос, доказываетъ только его полное незнаніе, что такое фокусничество, такъ какъ изъ его же словъ видно, что отмтки длала сама г-жа Блаватская и что когда это хотлъ сдлать капитанъ Мэтлендъ, она отклонила его предложеніе „отмтить или разорвать бумажку“. Затмъ дале:

„Когда папироса была сдлана, г-жа Блаватская встала и взявъ ее въ руки, стала вертть. По прошествіи 20 или 30 секундъ, шелестъ бумаги, сначала ясно слышный, прекратился“.