Спираль
Шрифт:
— Стоит рискнуть! — искренне сказал Рамаз. — Давай сейчас вернемся к вопросу, который мы затронули в самом начале. Приезд милиции через пятнадцать минут кажется мне фантазией. Очень большой срок. Может быть, Роберт просто не в курсе и милиция нагрянет через пять или десять минут? Ты же знаешь, от осторожности голова не болит.
— Как нам проверить?
— Проверить просто. За два дня до операции разобьем витрину камнем. Только таким путем мы сможем точно установить, через сколько появится милиция.
— А мы не насторожим милицию и дирекцию магазина?
— Наоборот. Усыпим их внимание, и вот почему. Завтра находим камень, каких
«Ни я, ни ты не должны размениваться!» — Шадури не по нраву пришлась эта оброненная как будто главарем банды фраза.
— Пусть Серго завтра же добудет булыжник, который мог бы застрять между задними скатами грузовика. Пусть хорошенько оботрет его, только в резиновых перчатках, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Потом пусть подложит его под какой-нибудь грузовик. На камне должны оставаться четкие следы шин. В три или четыре часа ночи он вместе с Нодаром проедет по Ладожской и запустит булыжником — только опять-таки в перчатках — в витрину магазина. Мы должны быть уверены, что эксперт определенно установит случайность происшедшего. На камне не обнаружится отпечатков пальцев. Вместо них следы покрышки наглядно подтвердят, что камень вылетел из-под колес автомашины. Шофер не услышал звон разбитой витрины. А если и услышал, натурально, поспешил удрать. Понятно?
— Понятно.
— На следующий день наш Роберт детально поведает нам, что произошло, как произошло, через сколько прибыла милиция, что она предприняла… Одним словом, выложит все до мелочей, чтобы мы могли учесть все возможные осложнения.
— Слова твои близки к разумному, но, повторяю, какая у нас гарантия, что история с разбитой витриной не насторожит дирекцию магазина?
— Не думаю. Хотя и это не исключено.
— Не лучше ли прокрутить операцию так, чтобы управиться максимум в десять минут? В конце концов, что там особенного грузить? Сорок коробок. Портативные магнитофоны — каждый забирает по пять штук за заход. Думаю, десяти минут хватит, чтобы вынести и погрузить товар в машину.
— Ни под каким видом! В таком случае мы никак не успеваем обчистить магазин. Нам необходимо уехать по крайней мере за пять минут до появления милиции, чтобы не напороться на них и не дать сесть нам на хвост. А кстати, ты уверен, что помимо сигнализации ведомственной охраны у них там не вмонтированы другие приборы? К примеру, скрытая кинокамера, которая включится вместе с сигнализацией и запечатлеет наши вдохновенные лица на память милиции и потомкам? Вы полагаетесь на Роберта? Если полагаетесь и вся помеха только в сигнализации, я готов хоть завтра идти с вами на операцию.
— Но знаю. Твои доводы заставили и меня усомниться.
— Тогда отложи ответ до утра. Нам нужно встретиться и с товарищем Робертом, и с шофером «КамАЗа». И завтра же обследуем магазин. Запомни, входим по одному. Запоминаем каждую мелочь. Этот стакан пью за тебя и твои грядущие успехи! — Рамаз опорожнил стакан до дна.
— Пока я у вас главный! — с обидой, в которой звучали нотки угрозы, проговорил Шадури. — Утром придешь ко мне, там и составим окончательный план.
— Не кипятись, Иосиф Владимирович. Хочется — будь главным. У меня нет ни малейшего желания оспаривать у тебя первенство. А заодно заруби на носу, вообще-то главным должен быть тот, кто умнее, наблюдательнее
«КамАЗ» Серго задним ходом двинулся к витрине. «Жигули» замедлили скорость.
Рамаз оказался прав.
Два дня назад, когда разбили витрину, милиция была у магазина через десять минут. На следующий день Роберт принес желанное известие: экспертиза обнаружила на камне только следы шин и пришла к заключению, что камень вылетел из-под колес автомобиля. Предположить иное было трудно — какой смысл разбивать витрину, когда за стеклом опущены железные жалюзи. Зато десять минут заставляли призадуматься. По новому плану наши друзья во что бы то ни стало должны были уложиться за три минуты, чтобы избежать встречи с милицейскими машинами, по тревожному сигналу сигнализации спешащими к магазину. Вместе с тем необходимо оторваться от прибывшей на место происшествия милиции минут на восемь. По пустынным ночным улицам на полной скорости до сельского дома Нодара Миминошвили — полчаса езды. А через десять минут никто не поручится, что какая-нибудь милицейская машина, принявшая оперативную радиограмму, не преградит им путь. Риск был велик, но ни один из компании не пошел на попятную.
«КамАЗ» медленно приближался к витрине.
«Жигули» еще больше замедлили ход и остановились метрах в пятнадцати от магазина.
Сосо Шадури, не глуша мотор, жал на педаль тормоза. Прищурив один глаз, он не отрывал взгляда от грузовика, стараясь справиться с волнением.
Расстояние между витриной и задним бортом машины медленно сокращалось.
Рамаз взглянул на часы. Четыре.
— Приготовились! — шепнул он Сосо.
— Тсс! — приложил палец к губам напряженный как струна Шадури.
«Давай, давай!» — подгонял в душе Рамаз. Он знал, что его крика никто не слышит, но все-таки устыдился, поймав себя на мысли, что одержим только одним желанием — скорей бы!
До витрины не оставалось и метра.
Нодар Миминошвили, сидящий в грузовике, давал Серго какие-то указания.
Рамаз понимал, что самый большой стресс вызовет грохот выдавленной витрины.
Миг — и огромное стекло взорвалось, брызнув осколками.
К его ужасному звону добавились вой и писк сигнальной сирены.
«КамАЗ» шутя снес железные жалюзи и остановился.
Рамазу почудилось, будто на их машину обрушился каменный свод, в который угодила бомба. Он невольно зажмурился.
Первое, что он увидел, открыв глаза, был полувонзившийся в витрину «КамАЗ».
Серго моментально выскочил из кабины, выхватил револьвер и встал перед грузовиком. Пробежал глазами по этажам, где уже вспыхнул свет. Оживших окон становилось все больше.
Шадури подал «Жигули» багажником к разбитой витрине. Оба быстро выскочили и бросились в магазин. Там они налетели на Нодара Миминошвили. Он уже тащил четыре коробки, над которыми виднелись только его глаза и лоб.
— А ну, в темпе! — крикнул Сосо, кидаясь к коробкам.
На третьем заходе Рамаз взглянул на часы. В их распоряжении оставалась минута. Он почувствовал тошноту.
«Что за чертовщина, я вроде даже страха не испытываю».
И тут же понял, что на него не столько действует возможное появление милиции, сколько выворачивает душу вой и писк сигнальной сирены.
— Быстро, быстро! — кричал Шадури.
Нодар Миминошвили захлопнул багажник и с трудом влез в нагруженный коробками салон.