Столичный доктор. Том VII
Шрифт:
Что едет какая-то шишка, видно было издалека. Экипажи подсчету не подлежали. Я с собой взял Тройера, который записывал все события в записную книжку, и местных — полковника Сизова и каперанга Федотова. Больше мне, в принципе, никого и не надо, но это же как обход академика медицины в больнице — участвуют все, включая гардеробщиц. Стоило нам остановиться, как вокруг организовывалась стихийная стоянка гужевого транспорта и несколько десятков человек начинали внимать, дабы не пропустить ценные указания. Бесит такое неимоверно. Но надо терпеть — первый выход в люди, как без этого.
Объехали гавань, склады, укрепления. Я честно слушал
Потом поехали в армейский штаб, где мне предоставили доступ к телеграфу. Это когда я был частным лицом, думал, сколько стоит каждое слово. А сейчас — гуляй, душа, казна заплатит. Неограниченные переговоры по всем направлениям. Понятное дело, сначала доложился о прибытии в Царское. Так, мол, и так, на месте, приступил к работе. Потом начал выяснять, а где же следующие за мной помощники и мои личные вундервафли.
Оказалось, что мы почти последними смогли пересечь Байкал на пароме. Сейчас там заканчивают тянуть временную железную дорогу по льду. Обещают через три дня пустить движение. Но с Макаровым и Куропаткиным я пообщался. И получил от них нужные в работе подсказки. От адмирала так и вовсе очень важную цидулю, которая должна сильно помочь.
Вот и славно, будет с чем встречать Смирнова и Старка. Пожалуй, даже и хорошо, что их не было сегодня.
Вице-адмирал Оскар Викторович Старк, начальник эскадры Тихого океана, выглядел так, будто его портрет вырезали из учебника по антропологии скандинавов. Шведское нутро пробивалось наружу водянистыми глазами, тонкими губами, едва заметными под пышными усами, и холодной отчуждённостью, которую он не слишком утруждал себя скрывать. Взгляд его откровенно сообщал: все сухопутные — жалкая пыль, недостойная внимания, а меня, прибывшего наместника, он, видимо, и вовсе считал недоразумением.
Разговор не задался с самого начала. Старк поприветствовал меня предельно сухо, на вопрос о том, где был накануне, коротко ответил:
— Дела службы.
И замолчал.
Что ж, раз так — поиграем в эту игру. У него в арсенале — вековая привычка северных предков молчать долгими зимними ночами, беседуя разве что с волчьей шкурой у очага. А у меня — навыки работы с упрямыми пациентами, которые, даже будучи при смерти, умудряются ворчать на врачей. И, главное, я могу заниматься текущими делами, не обращая внимания на начинающего пыхтеть флотоводца.
Мариновал я его минут двадцать. Наконец, я отложил в сторону бумаги, не забыв перевернуть их текстом вниз, и мягко спросил:
— Чаю, господин вице-адмирал?
— Благодарю, ваше превосходительство, у меня нет времени на чаепития. Дела службы…
— Да, помню, вы очень щепетильно к ним относитесь. Хочу напомнить вещь очевидную — я в делах флота некомпетентен. И в тонкости вдаваться не собираюсь. Это всё равно что вы, Оскар Викторович, начнете меня учить хирургии.
Вице-адмирал чуть слышно крякнул. Такая легкая тень возможного покашливания. Может, у шведов это выражение крайней степени эмоционального накала, не знаю.
— В таком случае, ваше превосходительство, давайте каждый будет заниматься тем, чем должен, — подпустил шпильку мореход.
— Так я и занимаюсь. У начальства есть замечательная привилегия — мы можем делегировать полномочия.
Глаза Старка прищурились, но он промолчал.
— Так вот, вам, как моему заместителю, ставлю задачу, — продолжил я. — В преддверии весьма вероятной и скорой войны с японцами необходимо заняться повышением боеспособности флота. Во-первых, сосредоточить корабли в единое ядро, а не размазывать их тонким слоем по всем окрестностям. Что у вас, господин вице-адмирал, делают в Чемульпо крейсер «Варяг» и канонерка «Кореец»? Демонстрируют флаг? Хочу видеть их на рейде Порт-Артура в ближайшее время.
— Но поз…
— Оскар Викторович, я еще не закончил, — ласково прервал его я. — Будьте добры выслушать меня до конца. Также вам необходимо в ближайшее время провести мероприятия по установлению минных заграждений.
— Но это нарушит гражданское судоходство в гавани!
— Господин вице-адмирал, дайте мне договорить до конца! Имейте уважение! — гаркнул я самым суровым начальственным тоном, который смог воспроизвести. — Прошу провести стрельбы с целью проверки боеприпасов. Хочу увидеть ваши соображения по этому поводу в письменном виде… допустим, послезавтра к полудню.
— Я вам не подчиняюсь, ваше превосходительство, — процедил Старк. — Вы здесь осуществляете только гражданскую власть.
Я чуть склонил голову и с лёгкой улыбкой достал из ящика письменного стола телеграмму.
— А тому, кто едет сюда, чтобы занять пост командующего флотом Тихого океана? Тоже не подчиняетесь?
Вице-адмирал молчал, а я не торопился.
— Вот вам сообщение от Степана Осиповича, — положил я на стол бланк. — Именно его предложения я только что озвучил.
В комнате повисло напряжённое молчание.
Теперь ход за Старком.
Крещение встретило меня не только ледяной водой для утренних обливаний, но и ощущением, что время будто сжалось в плотный комок.
Подъём до рассвета, разминка по заветам китайского наставника, ведро холодной воды на голову — и я окончательно просыпался. Завтрак на ходу, затем в присутствие.
Особняк наместника удалось частично реанимировать. Витязев под моим нажимом раздобыл мебель, прогнал связистов, протянули телеграфную линию и телефон. Даже что-то вроде столовой для сотрудников организовали. Тройер повесил на одной стене в кабинете портреты царя и великих князей, на другой — карту Порт-Артура с окрестностями.
Чтобы закрепить власть и сразу расставить точки над i, провёл церемонию поднятия флага во дворе особняка. Пригласил флотских, военных, городское начальство. Оркестр грянул «Боже, царя храни», после чего устроили небольшой фуршет на ногах. Вроде мелочь, но напряжённость спала, фигуранты наконец начали нормально общаться. Чтобы закрепить эффект, назначил ежедневные утренние совещания.
На повестке дня у меня было три ключевых вопроса. Первое, это достройка укреплений крепости. А также связанная с этим тема береговых батарей. Тут пришлось мобилизовать местных жителей, устроить пару «субботников», чтобы личным примером показать и воодушевить. Работы резко ускорились, глядя на суету на берегу, активизировались флотские, подтянулись и военные. На прием ко мне явился без специальных понуканий вернувшийся из инспекции генерал Смирнов. Уважение Константина Николаевича я завоевал тоже быстро — напросился на проверку в военный госпиталь Порт-Артура, дал там несколько дельных замечаний.