"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Сотни ученых мужей праздно шатались по всему залу, чопорно приветствовали друг друга, собирались в группы, вели разговоры, иногда громкие и горячие, иногда – глухие и скрытные. Глаголен, направляясь вглубь зала, раскланивался с равными и кивал в ответ на приветствия остальным.
Сзади раздалось издевательское:
– Интересно, сколько нынче стоит чудотвор с ученой степенью? Я бы купил парочку…
Шутка понравилась не только тем, к кому обращалась, – смех послышался сразу с трех сторон.
Назло Глаголену (чтобы
– Тебе в самом деле пригодился бы чудотвор. – Войта подошел к хлыщу вплотную и толкнул бы его грудью, если бы тот не попятился, растерянно озираясь в поисках поддержки товарищей. – В качестве телохранителя, чтобы шутить без опаски.
– Как… как вы смеете… – выговорил шутник, бледнея и запинаясь.
– Но переплачивать за ученую степень не советую – никакого толку.
Посчитав, что вполне напугал хлыща-магистра, Войта поспешил догнать Глаголена.
– Мужик сиволапый… – прошипел хлыщ ему в спину.
Глаголен прикусил губы, расползавшиеся в усмешке.
– Согласитесь, это был именно словесный поединок, – заметил Войта.
– Не прикидывайся простачком, ты прекрасно знаешь, что такое словесный поединок… – Глаголен не удержался и издал придушенный смешок.
Чудотворы стояли особняком, в тени колонны, и издали бросались в глаза присутствующим. На прием явились только соискатели ученых степеней и их наставники, без телохранителей. Войта скользнул по ним взглядом и более туда не смотрел.
Глаголен нашел ученых с учрежденной им кафедры в дальнем конце зала, неподалеку от стола совета. И стоило попасть в поле зрения совета, как в их сторону тут же устремились два мрачуна в белых тогах.
– Глаголен, это и есть твой невольник? – бесцеремонно разглядывая Войту, спросил один из них, высокомерием и крючковатым носом напоминавший хищную птицу.
– Это правда, что ты научил его читать и писать? – поинтересовался второй, явно старавшийся угодить первому.
– Доктор Воен вышел из Славленской школы экстатических практик, где получил степень магистра, и случайно оказался у меня в замке. Но я рад этой случайности.
– Славлена – это деревушка в устье Сажицы, если я ничего не путаю? – поморщился хищный член совета.
– Славлена – это укрепленный город, – с вызовом сказал Войта. – А в школе экстатических практик подвизаются ученые со всех концов Обитаемого мира.
– И все эти ученые – чудотворы? – с отеческой улыбкой, за которой трудно было усмотреть издевку, спросил хищник.
– Да, все эти ученые – чудотворы, – кивнул Войта, не опуская глаз.
– Что ж, если со всего Обитаемого мира собрать чудотворов, умеющих читать, то это уникальное собрание можно назвать школой…
– Доктор Воен
– Нет-нет, я не умаляю заслуг доктора Воена. Но это не заставит меня всерьез относиться к славленским дроволомам, именующим себя учеными. Впрочем, один из их докладов показался мне забавным, поскольку относился к герметичной герпетологии, – о многоглавых чудовищах Исподнего мира.
– И что же в нем было забавного? – вежливо осведомился Глаголен.
– Наглость, с которой чудотвор выдвигает научный труд по герметичной дисциплине. – Хищник посмеялся над собственной шуткой. – Но выяснилось, что это не наглость, а глупость: автор доклада не подозревал, что герпетология – герметичная наука. Я знаю, ты противник герметичности некоторых наук, но согласись, что герпетология ну никак не должна интересовать чудотворов.
– Да, я противник запретов, которые мы накладываем на знание, – с достоинством сказал Глаголен.
– Запрет на знание наложен не нами, а самим Предвечным, – назидательно, сверху вниз произнес хищник и раскланялся. Вместе с ним убрался и его подхалим.
– Ты только что имел честь быть представленным ректору Северского университета, – сообщил Глаголен. – Судя по всему, ты произвел благоприятное впечатление, несмотря на старания залезть в бутылку. Постарайся продержаться еще с полчаса, пока не начнется торжественная часть.
Войта слишком утомился за проведенные в зале несколько минут, и полчаса казались ему вечностью. Он поискал глазами местечко, где можно было бы укрыться от любопытных взглядов, но так и не нашел – стоял, заложив руки за спину, и перекатывался с пяток на носки от нечего делать.
От этого занятия его отвлек тихий оклик из-за колонны: Айда Очен не решился выйти на свет, пробрался на другую сторону зала по стеночке, прячась в тени. И изображал рукой недвусмысленную просьбу подойти к нему поближе.
– Что тебе нужно? – спросил Войта, вняв этой просьбе только от скуки.
– Я должен поговорить с тобой.
– О чем?
– Не здесь. Давай выйдем на галерею.
Больше всего Войте хотелось выйти из зала – хотя бы на галерею. Он посчитал унизительным спрашивать разрешения у Глаголена.
Закатное солнце опускалось за стены университета, на галерее было сумрачно и тихо. Войта шел первым, Очен едва за ним поспевал.
– Ну? – Войта остановился в дальнем конце галереи и присел на каменное ограждение, предоставив Очену стоять напротив.
– Возвращайся в Славлену, Войта. С нами. Мы подумали и поняли, что несправедливо тебя осуждали. Мы вообще не имели никакого права тебя осуждать. Ты – гордость нашей школы, и ты нужен Славлене.
– А, то есть магистром я Славлене был не нужен, а доктором я ей понадобился…