Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав

Хиггинс Джек

Затаив дыхание, я целовала его шею, грудь, живот, а он осыпал поцелуями меня. Мы лежали, прижавшись друг к другу, и руки наши сплетались в ласке.

— Если бы судьба сложилась иначе, это случилось бы много лет тому назад, — сказал он с нежностью. — Мы бы наверняка нарушили все приличия, но любви было б море.

— Чуточку приличий и много-много любви — вот все, что мне нужно.

Он подложил под мою больную ногу подушку. Я ему сказала, что она даже не ноет, но он все равно пообещал быть осторожным, и я знала,

что он обязательно будет осторожен. Он обнял меня за плечи, склонился надо мной.

— Я так долго мечтал об этом, — шепнул он.

И я тоже.

Я надеялась на лучшее — была уверена, что уговорю Мэтью Макклендона-Делейни-Салливана вернуться домой. Все тайное в прошлом Рона прояснится, и пусть устыдятся те, кто в нем сомневался. Уже много лет я не чувствовала себя так спокойно и уверенно.

— Спасибо, что позвонила и предупредила, что раньше утра не появишься, — сказала мама, когда мы с Роном на рассвете приехали на ферму. — Спасибо, что о нас вспомнила.

—- Нам с Роном надо было о многом поговорить.

Отец сказал только:

— Надеюсь, вы всласть наговорились.

Рон выступил вперед и посмотрел в глаза им обоим.

— Я предложил Клэр слетать со мной на несколько дней на Западное побережье,’— сказал он. — В Сиэтл.

— В Сиэтл? — встрепенулся папа. — Зачем?

— Не волнуйся. Нам нужно туда слетать.

— Ты же обещала, — напомнила мама.

— Мы вернемся, — успокоила ее я. — С подарком.

В тот же день мы полетели на запад.

«Ракаван инкорпорейтед» занимала четыре комнаты в кирпичном здании рядом с кофейней. Рон познакомил меня с Беа, своей помощницей и начальницей над тремя секретаршами. Она приветливо объяснила:

— Р. С. предупредил, что вы приедете.

— Я сказал, что, скорее всего, ты и есть та таинственная незнакомка, которая звонила на прошлой неделе и якобы искала помещение под магазин, — сухо сказал Рон.

Щеки у меня запылали, но я невозмутимо пожала плечами.

— Я же журналистка. Мне было интересно, чем именно ты занимаешься. В этом нет ничего дурного.

— Р. С. сказал, что вы наверняка нс удержитесь и начнете наводить справки, — рассмеялась Бел.

— А вы хорошо знаете Мэтью? — спросила я вдруг.

— Конечно, — немного удивленно ответила Беа. — Он дружит с моими внуками. Они в школе вместе играли в баскетбол. Этой весной Мэтью с отличием закончил университет. И женился на самой прелестной девушке па свете. Впрочем, это вы и без меня знаете.

— Так он женат? — спросила я у Рона, когда мы вышли. — Ты что, решил, что меня эта новость не касается?

— Весной мне надо было быть с ним — он заканчивал университет и женился почти одновременно, — ответил Рон. — Поэтому-то я и не мог сразу приехать к тебе.

— Хорошо, что ты съездил, — тихо сказала я. —

Ты же самый близкий ему человек. Я все понимаю.

— Знаю, — ответил Рон и обнял меня.

Дом Рона стоял у дороги в нескольких минутах езды от города. Это был отличный двухэтажный особняк — из кедровых бревен, с медными водосточными трубами, на солидном каменном фундаменте, с участком в несколько акров.

— Хороший дом, надежный, — сказала я. — Мне нравится.

— Может, тебе понравится и жить в нем, — сказал Рон, когда мы вошли в просторный холл, стены которого были увешаны гобеленами.

— Я с удовольствием буду здесь останавливаться, приезжая в Сиэтл.

Мы грустно переглянулись и оставили эту тему.

В тот день я узнала о нем много чего интересного. В его шкафах было полно дорогих костюмов и ботинок, а еще — несколько пар ковбойских сапог. Стеллажи с полу до потолка заставлены книгами, а в кабинете рядом со спальней — компьютер, принтер, факс и ксерокс.

— Работа, сон, снова работа, снова сон, — пошутила я. Начинало темнеть. Я вымоталась безумно, да и у Рона вид был усталый. — Завтра нам предстоит долгий перелет. Что ты сейчас будешь делать — спать или работать?

Он подхватил меня на руки.

— Ты же отлично знаешь, чего мне хочется.

— Ты — чудо! — улыбнулась я. И он понес меня в спальню.

Мне отнюдь не все равно, какое я произвожу впечатление на людей, с которыми встречаюсь впервые. Так что я надела практичные кожаные мокасины, длинную черную юбку, скрывавшую мою больную ногу, тонкий зеленый свитер и отвратительный желтый плащ, купленный мной в аэропорту в Сиэтле прямо перед отлетом на Аляску.

— Я так нервничаю, что меня подташнивает, — сказала я.

— Ты выглядишь потрясающе. Мэтью оценит.

— Я — его двоюродная сестра, Рон. Мы отлично поладим друг с другом.

— Ты, Птичка, для него посторонний человек, решивший вмешаться в его жизнь, — ответил Рои.

— Вмешиваться в чужую жизнь — это, по-видимому, мое призвание, — заявила я, взглянув на Рона со значением. — Тебя же мне удалось вернуть.

Аэропорт находился через пролив от Джуно, столицы Аляски. Стюардесса взяла нашу ручную кладь, я одной рукой оперлась на Рона, а другой вцепилась в поручень.

Худой высокий светловолосый юноша в серых брюках, клетчатой рубашке и кожаных сапогах шел к трапу. За ним едва поспевала невысокая миловидная девушка, одетая почти так же, как он. Пряди ее темно-русых волос развевались на ветру. Вид у этой пары был удивительно здоровый и цветущий, и они показались мне последними из пионеров-северян, приехавших некогда покорять Аляску.

Рон обнял меня за плечи. Юноша подошел прямо к нам, взглянул сначала на Рона, потом на меня, улыбнулся и протянул мне руку.