Тайна «Голубого поезда»

Кристи Агата

Она с любопытством посмотрела на него.

— Вам от меня что-нибудь нужно?

— Мне нужна ваша помощь, мадемуазель.

— И вы полагаете, что я могу вам ее оказать?

— Не полагаю, мадемуазель, но надеюсь на это.

— А если я не помогу вам, тогда… тогда вы все расскажете моему отцу?

— Да нет же, нет! Отбросьте эту мысль, мадемуазель. Я вовсе не шантажист! Я не угрожаю раскрытием вашей тайны.

— Но если я откажусь вам помочь… — медленно проговорила девушка.

— Откажетесь, вот и все.

— Тогда почему… — она запнулась.

— Я скажу вам, почему. Я знаю, мадемуазель, что женщины великодушны. Если они могут оказать услугу тому, кто когда-то оказал услугу им, они обязательно это

сделают. Семнадцать лет назад я имел честь оказать вам большую услугу, мадемуазель. Я держал язык за зубами, когда, может быть, следовало говорить.

Снова наступило молчание, затем Зия сказала:

— Недавно мой отец дал вам один совет.

— Это было очень мило с его стороны.

— Не думаю, — медленно произнесла Зия, — что я могу что-либо добавить к этому совету.

Если Пуаро и был разочарован, он этого не показал. Его лицо оставалось совершенно бесстрастным.

— Eh bien, — весело сказал он. — Поговорим тогда о чем-нибудь другом.

Он продолжал весело болтать. Девушка, правда, слушала его рассеянно, отвечала машинально и невпопад. Когда они снова подошли к казино, она, по-видимому, пришла к какому-то решению.

— Месье Пуаро!

— Да, мадемуазель?

— Я… я хотела бы помочь вам, если б могла.

— Вы очень любезны, мадемуазель, очень любезны.

Снова наступила пауза. Пуаро не торопил девушку. Он знал, что она заговорит сама.

— Ах да! — воскликнула наконец Зия. — В конце концов, почему бы мне и не рассказать вам? Мой отец осторожен, всегда осторожен во всем, что говорит и делает. Но я знаю, что с вами этого не нужно. Вы говорили, что вас интересует убийство, а не драгоценности. Я верю вам. Вы угадали верно — мы действительно приехали в Ниццу из-за рубинов, которые были доставлены нам по заранее разработанному плану. Они уже у нас. В прошлый раз отец намекнул вам о том, кто был нашим клиентом.

— Маркиз? — тихо пробормотал Пуаро.

— Да, Маркиз.

— Вы когда^:нибудь видели его, мадемуазель Зия?

— Всего один раз, — ответила девушка, — да и то не очень хорошо, — добавила она. — Я смотрела на него через замочную скважину.

— Да, это всегда вызывает неудобства, — посочувствовал ей Пуаро. — Но все равно вы его видели. Вы бы узнали его снова?

Зия отрицательно покачала головой.

— Он был в маске, — пояснила она.

— Молодой или старый?

— У него были белые волосы. Это вполне мог быть парик. Он, правда, очень ему шел. Вообще я не думаю, чтобы он был стар. У него походка молодого человека и очень молодой голос.

— Голос! — задумчиво повторил Пуаро. — Ах, голос! Вы бы узнали снова его голос, мадемуазель Зия?

— Возможно, — ответила девушка.

— Он ведь вас чем-то заинтересовал, не так ли? Именно поэтому вы подсматривали в замочную скважину?

Зия утвердительно кивнула головой.

— Да, да, мне было интересно. О нем столько говорят… Он не обычный вор, а скорее герой какого-нибудь исторического или рыцарского романа.

— Да, — задумчиво согласился Пуаро. — Да, возможно, это так.

— Но не это я хотела вам сказать. Мне известно кое-что, что может быть… ну… полезным для вас.

— Да? — ободряюще произнес Пуаро.

— Я уже говорила, что рубины перешли в руки моего отца здесь, в Ницце. Я не видела человека, который передал их ему, но…

— Что?

— Одно я знаю точно. Это была женщина.

29. Письмо из дома

«Дорогая Катарина! Живя среди знаменитостей, вы, должно быть, давно забыли о нас. Но я всегда считала вас здравомыслящей девушкой и не очень высокомерной, поэтому-то я и пишу вам теперь. У нас все по-прежнему. Недавно случилась крупная неприятность с новым помощником викария. Он слишком высокомерный для своей должности, настоящий католик.

Мы все об этом говорили викарию, но вы знаете, что это за человек — всехристианское милосердие и никакой крепости духа. У меня в последнее время постоянные проблемы со служанками. От Энни никакого толку. Эти короткие юбки и ужасные чулки! Она вдобавок ко всему стала дерзить. Меня давно мучает мой ревматизм, и доктор Гаррис посоветовал мне съездить в Лондон проконсультироваться с каким-то там специалистом. «Пустая трата времени и денег!» — заявила я ему, но все же поехала. Правда, ко времени, когда я решилась на это, я умудрилась еще подхватить и насморк. Лондонский врач осмотрел меня, наморщил лоб и долго бормотал что-то, говорил вокруг да около, пока я ему не сказала: «Я человек прямой, доктор, и хочу, чтобы вы со мной были откровенны. Это рак или нет?» И тогда ему пришлось признаться, что это рак. Он обещал мне, правда, еще не меньше года жизни и сказал, что особых болей не будет. Но я уверена, что вынесу любую боль, как истинная христианка. Порою мне очень тоскливо, особенно теперь, когда все мои подруги на том свете. Я пишу вам потому, милая моя, что очень хотела бы видеть вас в Сент Мэри Мид. Если бы у вас не было своих денег и вы не вращались бы в светском обществе, я предложила бы вам жалованье вдвое больше того, что платила вам Джейн. Я хотела бы, чтобы вы приехали сюда и смотрели за мной. Но… но грешно желать того, что неосуществимо. Правда, и вам может не повезти. Я слышала разные рассказы о мошенниках, выдававших себя за дворян, женившихся на доверчивых девушках и присваивавших их деньги, а затем оставлявших их нищенствовать на церковной паперти. Я знаю, вы слишком благоразумны, чтобы с вами могло случиться нечто подобное, но в жизни всякое бывает. Так что помните, моя дорогая, на всякий случай, что мой дом всегда может стать вашим родным домом. Ваш преданный старый друг

Амелия Вайнер.

Я видела фотографию в газете, где вы изображены рядом с вашей кузиной виконтессой Темплин; я вырезала ее и положила в свою коллекцию вырезок. Я молюсь за вас по воскресеньям, чтобы вы избежали гордыни и тщеславия».

Катарина дважды перечитала это бесхитростное послание, положила его на стол и в задумчивости стала смотреть из окна своей спальни на синие воды Средиземного моря. Странный комок подкатил к ее горлу; ей вдруг страстно захотелось оказаться в Сент Мэри Мид. Такой скучный, такой однообразный — и все же родной дом. Катарина готова была опустить голову на руки и разрыдаться от тоски по прежней жизни, но вошедшая в этот момент Ленокс помешала ей.

— Привет, Катарина! — начала она. — Послушайте… что случилось?

— Ничего, — быстро произнесла Катарина, схватив письмо мисс Вайнер и сунув его в сумочку.

— У вас было такое странное лицо… Да, я хотела сказать, — надеюсь, вы не будете возражать, что я позвонила вашему другу — детективу месье Пуаро, и от вашего имени пригласила его пообедать с нами в Ницце; от вашего имени потому, что он вряд ли согласился бы, пригласи его я.

— Значит, вы хотите его видеть? — спросила Катарина.

— Да. Я привязалась к нему за последнее время, — призналась Ленокс. — Я никогда прежде не встречала человека с такими зелеными, как у кошки, глазами.

— Хорошо, — равнодушно отозвалась Катарина. За последние дни она очень устала. Арест Дерека Кеттеринга стал главным событием дня, и при каждом удобном случае все разговоры сводились к убийству в «Голубом поезде».

— Я уже заказала автомобиль, — продолжала Ленокс, — что-то наврала маме, но, к сожалению, уже не помню, что именно. Впрочем, это не имеет значения, так как мама сама никогда ничего не помнит. Если бы она узнала, куда мы собираемся, она бы непременно увязалась за нами и измучила бы месье Пуаро.