Тень Беркута
Шрифт:
Драка закипела так внезапно, быстро и жестоко, что у женщины даже не было времени одеться. Не слыша больше голоса Найды, она поняла, что случилась беда, и поспешила на помощь.
– Стойте, нелюди! Стойте! Опомнитесь! Что ж вы делаете?! Юхим!!! – прибегнула к хитрости. – Вы же княжеского дружинника убиваете!
Юхим заколебался, потому что хоть жажда мести и требовала крови, теперь уже было не до шуток. Убив Найду, он должен был бы поступить так же и с Руженкой. Ибо, пусть мир перевернется, она подтвердит перед воеводой, что напоминала ему, Юхиму, с кем имеет дело. И отбрехаться тем, что не ведал, кого били, уже не удастся… А значит – разговор закончиться на плахе! Вот
Только теперь Юхим вспомнил, что и Морена приказывала ему смотреть, чтобы с Найдой ничего не случилось. Потому, что он все еще был нужен ей для чего-то важного, – и поневоле обрадовался. Князь, может, и помиловал бы его, умелого оружейника, а вот Морена – не пощадила бы в любом случае! Обрадоваться – обрадовался, но не успокоился. Ярость за попранную честь, все еще душила его и требовала выхода.
– А вот и наша лебедушка, – прохрипел брызгая слюной, потому что от избытка чувств она будто застряла в горле, и сплюнул презрительно на неподвижного парня, распростертого ниц под ногами. – Настоящая лесная царевна. Красавица... Сразу видно: достойная заплаченного за нее золота...
Его братья молчали и только громко сопели.
Юхим посмотрел на них внимательно, потом перевел взгляд на жену, которая все еще протягивал к нему руки, заступаясь за своего полюбовника, и ярость исказила его исхудавшее от душевных мук лицо.
– Может, и в самом деле, ребята, не дадим пропасть добру, нашими мозолями оплаченному? А? Коль чужим не жаль, то своим и подавно...
Приговор мужа был настолько гнусным, что Руженка даже не поверила услышанному, а восприняла это как начало обид и словесных издевательств, которые она и так приготовилась выслушать от Юхима, прежде чем тот возьмется за вожжи. Но когда муж неожиданно обернулся к ней спиной и пошел прочь, оставив наедине с четырьмя придурковатыми здоровяками, которым аж слюна со рта капала, Руженка поняла, что это не шутки. И ее ожидает наказание, гораздо постыднее и более жестокосердное, чем битье... Понимая также, что все слова, обращенные к глуповатым мужикам, будут напрасны, женщина жалобно взвизгнула и попятилась к стогу, что мгновенно превратился в ужасную ловушку. А те, что-то, бормоча между себя и похихикивая, подвинули следом... И тогда она испуганно закричала. Тонко, пронзительно, будто заяц в собачьих зубах...
Услышав этот крик, Юхим сначала остановился и дернулся было назад, но так и не сдвинулся с места. Ярость на неверную жену была еще слишком жгучей, чтобы позволить милосердию дойти до сердца.
Вскрик, полный отчаянья, привел Найду в чувства быстрее ледяного каши, в которой он лежал. Парень медленно приподнялся, опираясь на руки, и невольно застонал от боли во всем теле. Так его еще не били – безжалостно, насмерть...
Крик донесся во второй раз, но уже такой тихий, будто пробивался сквозь подушку или тулуп. Найда сначала подумал, что это ему чудиться.
– Нет!!! Не на...
Вопль оборвался на половине слова, и парень, сквозь туман и звон в ушах, понял, что умоляют о милосердии где-то неподалеку. Он удивленно оглянулся, но увидел лишь огромный стог из сухих лесных трав. Ступнул ближе, вдохнул его ароматы и окончательно опомнился.
– Руженка? – переспросил, надеясь, что ошибается.
В ответ из кучи сена послышалось
Куда и подевалась его слабость. Парень запустил руки в нору, которую они из Руженкой сами вырыли для своих встреч, что-то ухватил там и одним сильным рывком выволок наружу. Это был Нечипор – самый молодой из Непийводченков. Не разглядывая его долго, Найда ударил его напряженными пальцами в кадык и отбросил в сторону.
Федор еще успел возмутиться, куда это его тянут, но за мгновение тоже охладел ко всему и улегся рядом с братом. Таким ударом можно было и убить, и Найду в настоящий момент это мало заботило... Он словно выполнял тяжелую, неприятную, но необходимую работу...
Третий Непийводченко был вытащен таким же манером и уложен рядышком с двумя предыдущими, еще быстрее.
– Не отпускайте! Глаза! – заорал неожиданно последний из братьев, взвыл не хуже волколак а, и сам попятился к лазу. Восемь кровавых полос с обеих сторон украшали его морду, а кровь так и стекала промеж пальцев. Удар двумя сцепленными в замок руками по наклоненному затылку избавил его от мук. Хотя бы на время.
– Руженка! – воскликнул Найда и всунул голову в норе. – Любимая, родная, это же я...
Женщина молча всхлипывала и торопливо одевалась, путаясь в тряпках.
– Руженка, что случи... – парень запнулся. – Что они с то... – он опять не смог закончить. – Как ты?
Женщина продолжала молчать, лишь движения ее стали еще торопливее.
– Что с тобой, Руженка? Отзовись...
Руженка неожиданно прекратила одеваться и вперила в лицо парня длинный тяжелый взгляд. В глазах ее не было слез, а лишь страшная усталость и неописуемая тоска.
– Чего тебе? Еще мало?
Найде будто кто в лицо ногой врезал. Он дернулся, но сказать смог только одно:
– Что с тобой?
– Может, я ошибаюсь? – зло продолжила женщина. – Может, ты со мной, замужней, для чего-то другого встречался? Может, не мое тело в сено втаптывал, пользуясь случаем? Все вы одним миром помазанные!.. Хорошо Палаша говорила: сначала натешитесь, а тогда... – она всхлипнула.
– Руженка, что ты мелешь?! Опомнись!
Женщина опять поняла голову.
– А я и опомнилась... Меня Юхиму венчали – ему и повинюсь. Он мой господин, – имеет право карать или миловать. А тебе, дружок – больше не обломиться дармовщинки... Уходи!
– Руженка! – воскликнул потрясенно Найда. – Руженка...
– Оставь меня, – сказала твердо. – Все окончилось... Больше не подходи, и не заговаривай... Потому, что мужу пожалуюсь. Он тебе еще добавит.
И молодая женщина так свирепо зыркнула на парня, что тот растерянно попятился прочь.
Так и не отозвавшись больше ни одним словом до недавнего любовника, Ружена выбралась из сена, отряхнулась и поковыляла в город. И такой чужой, такой далекой и непостижимой была она сейчас для Найды, что парень не осмелился зацепить ее хотя бы словом.
Он еще какое-то мгновение постоял, почесывая затылок, а потом махнул рукой, сразу же согнувшись от боли в поврежденных ребрах, и тоже направился домой. Другой дорогой. И уже не видел, как всего за несколько шагов от опушки Руженку во второй раз встретил Юхим.
– Ну что, женушка моя милая, понравились тебе ласки моих братьев? Можем так хоть каждый вечер забавляться…
Руженка смолчала.
– Думаешь это все? – продолжал скрежетать зубами Юхим, в то же время не переставая любоваться красотой Руженки и невольно думая, что мог бы быть счастлив, – если б мог... При этом мысли его воротились к Найде, а от него опять к приказу Морены. – Ты еще не ведаешь, как подобных тебе наказывать принято. Ну, ничего – то дело поправимое.