Тень Люциферова крыла (Посланник)
Шрифт:
– Про сыновей ничего сказать не могу, а вот сам разбойник - это, скорей всего, Соловей. Все-таки русские былины насчет всей здешней колдовской камарильи говорили правду.
Они углубились в чащу леса, мрачного и темного, без единого птичьего крика или стука дятла. И снова атмосфера чужого мира заставила их почувствовать страх и застарелую боль этих мест, идти медленней и говорить тише. Бывший тракт зарос лесом практически весь, ничто уже не напоминало о его существовании. Лищь однажды путешественники набрели
Пройдя с километр, уперлись в другое болото, повернули вдоль него и вскоре вышли на край поляны с высокой, до колен, травой.
Посреди поляны стояла не избушка на курьих ножках, как ожидали друзья, невольно подгонявшие читанные в детстве сказки под реальность, а могучая изба, сложенная из гигантских, не менее полутора метров в диаметре, серых, замшелых бревен. Изба была покрыта двускатной крышей, сбитой из половинок менее толстых бревен, и протыкала ее странная труба, похожая на морщинистый пень.
Путники обошли роляну кругом, но ни в одной из стен избы не заметили ни окна, ни двери, как впрочем, не увидели и тропинки, соединявшей избу с миром вокруг. Строение казалось своеобразным памятником неолитической архитектуры, реликтовым объектом поклонения, но никак не жилищем, и тем не менее веяло от него живым духом, духом недобрым и угрюмым.
– Ох чую, съеденному быть!– поежился Такэда.
– Избушка, избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!– прокричал вдруг Никита, напугав Толю.
– Дом-дом-дом, - ответило эхо и не успело смолкнуть, как с длинным скрипом в стене, напротив которой стояли люди, появи лась дверь! Вернее, дверной проем. Впечатление было такое, будт" часть бревен испарилась, растаяла, причем неровно - вверху уже внизу шире.
– Гляди-ка, действует!– поразился Толя.
В глухой черноте образовавшегося входа что-то зашевелилось и на порог выполз тщедушный некто. Старик не старик, но двигало; он по-стариковски неловко, медленно, спотыкаясь, держась за сте ны. Сначала друзьям показалось, что он пятится задом, однаю вглядевшись, они поняли, что у старика ростом с карлика или гнома нет лица. То есть голова его заросла волосами со всех сторон.
– Что за скоки да голки?– проскрипел он.– Никого нет дома.– Как и чем он говорил - было загадкой.
– А ты разве не дома?– прищурился Никита.
– Ась?– Сунул старик руку к огромному острому уху, заросшему седым пухом.
– Пень глухой, - проворчал Такэда.– Домовой, что ли?
Существо мелко закивало.
– Челядин есть, а тиуна нету. А вы кто будете? Почто шумите?
– Ты нас в дом пусти, да баньку истопи, да накорми, напои, а тогда и спрашивай.
– Не хами, - тихонько одернул
– Это обычная формула сказки, - так же тихо отозвало Никита.– В принципе, действовать надо только так, смело до нагло сти, сказители не ошибались, передавая поведение фольклорны героев.
– Эт мы могем, - снова закивал старичок, блеснув вдруг внимательным глазом под волосами на лице.– Проходите, люди добрые, если сможете.
– Разрыв-трава, - напомнил Толя слова болотной нимфы.
– Ничего она нам не сделает, прикажи только своему Сусаноо усилить защиту ног. Хотя вряд ли в этом есть необходимость.– Никита имел в виду приказ; диморфанты и сами знали, что им нужно делать.
Сухов первым направился к избе по высокой траве, которая заволновалась, стала хватать человека за зеркально блестящие сапоги, в которые превратилась нижняя часть существа-скафандра, но бессильно опала, вырываемая с корнями. Такэда шагнул на поляну, с любопытством понаблюдал за действиями травы, такой мягкой и нежной на вид, хотел высказать Сухову свои соображения, и в это время с неба послышался шипящий свист.
Какая-то тень мелькнула над избой, метнулась вниз, к людям.
Никита разглядел раскаленную докрасна ступу, а в ней уже знакомую фигуру в меховой дохе, с филином на плече и с посохом в руке.
– Праселк?– омрачился Толя.
Но это оказался не колдун Праселк, встретивший их на тропе.
Ступа с глухим стоном ударилась о землю, окуталась дымом и почти сразу же остыла. На замерших людей смотрела суровая седая старуха с мохнатыми бровями и хищным крючковатым носом.
Она так здорово походила на Праселка, что тот вполне мог быть ей если и не братом, то родственником уж точно.
– Фу!– сказала старуха хриплым мужским голосом.– Никак витязским духом запахло.
– А в книгах баба Яга говорит "русским" духом, - негромко ввернул Такэда, поклонился.– Добрый день, бабушка Ягойой.
Никита сделал то же самое. У него вдруг сильно задергало плечо, до боли, сердце дало сбой и вдобавок ко всему в голове зазвенело, как от удара по уху. Показалось, будто у хозяйки ступы три головы.
Правда, наваждение тут же прошло, но было ясно, что старуха опыталась его прощупать в пси-диапазоне! И ей это почти удалось, несмотря на своевременную защиту диморфанта!
На коричнево-сером морщинистом лице Ягойой отразилось разочарование, разбавленное каплей уважения.
– Вижу, гости вы непростые. Что ж, заходите в избу, покалякаем.
Ступа со старухой метнулась в дверь, сшибла заросшего сторожа и исчезла.
– Не верю я, что Она нам поможет, - ровным голосом проговорил Такэда.– Кстати, заметил?– она горбатая.