Том 2. Запах безумия
Шрифт:
Сейчас я не искала ни предметов, которые можно в него кинуть, не пыталась бежать или бояться. Я собиралась попробовать быть с ним так, как он того желает. Потому что я так решила. И задумываться о том правильным было это решение или нет, я буду завтра утром, когда проступят все последствия моего поступка. Мы будто исполняли танец, который видели в Испании. Танец тореадора и быка. Оставалась ткань. Одним движением я сдернула белую скатерть украшающую столик, не обращая внимания на то, что стоявшая на нем ваза полетела на пол, разбившись на тысячи осколков. В глазах Рейфорда зажглось понимания, а я демонстративно тряхнула полотном,
– Потанцуем?
Грэм бросился вперед, почти схватив меня за край юбки. Я увернулась и вновь пошла по кругу:
– Что не можешь поймать меня?
В этот раз в руках у Рейфорда остался кусок платья, который он тут же раздраженно отбросил. Я знала, что он не более, чем играет, точнее, пока позволяет вести свою партию мне. Еще немного и ему это надоест.
– Ты никогда не сможешь меня покорить, Натаниэль, - мой голос оставался холодно спокойным, лишь подстегивая его.
– Замолчи!
– Грэм остановился возле комода и вытащил оттуда свои любимые веревки.
– Думаешь, так ты что-то докажешь?
– я тоже остановилась, расправив перед собой ткань.
– Думаю, мне надоело играть в игры!
Рейфорд легко поймал меня, швырнув на постель так, что выбил воздух из легких. Я выругалась по-французски и бросила ему в лицо скатерть, которую все еще сжимала, перекатываясь на другую сторону кровати.
– А я не играю, Грэм! Я не твоя собственность!
– я больно дернула его за волосы, когда он наклонился ко мне.
– Ты замолчишь или нет?!
– виконт раздраженно дернул свой шейный платок, одновременно пытаясь меня удержать.
– Убирайся в ад!
– я прошептала ему это на ухо.
Рейфорд зарычал и неожиданно затолкал мне в рот свой платок, сотворив из него кляп. Я гневно замычала и взбрыкнула уже всерьез, но Грэм лишь рассеялся, связывая мои руки.
– Бейся, Ари, бейся, - он больно прикусил мочку моего уха и сполз к ногам, перехватив их, чтобы я не пиналась. Еще пара мгновений, и ноги тоже оказались надежно зафиксированы, а Рейфорд рванул платье в стороны. Кажется, снова предстоит пополнять гардероб.
Отвязал меня полностью Рейфорд уже поздним вечером. Кажется, его забавляло мое молчание. Кляп он попробовал вытащить еще раньше, но тут же получил красочную порцию французских ругательств в свой адрес и решил вернуть его обратно. В отместку я исхитрилась укусить его за палец. Грэм лишь смеялся, а затем приказал подать ванную в свою спальню и собственноручно искупал меня.
Руки и ноги саднили, а на шее явно снова будет лиловый синяк. Во рту все еще оставался привкус ткани, а уголки губ натерло, но в целом все не было таким уж плачевным. Я потянулась на кровати и укуталась в одеяло так, чтобы наружу выглядывал только нос. Мне дико хотелось спать от впечатления, что на мне практически ездили. Рейфорд лениво провел рукой по моему бедру и спокойно спросил:
– Так что же все-таки это было?
– Если ты про Джордана, то у него, действительно болела голова, - я зевнула.
– А если про мою реакцию, то я решила приручить твое безумие.
Я снова зевнула, окончательно засыпая. Завтра, обо всем я подумаю завтра.
Глава XXXIII.
Есть то, что нас объединяет. Порой я думаю, что это безумие.
Из писем Ариан к Рейфорду
Июль, 1819
Утро ворвалось в мой сон довольно неприятно - бьющими в глаза лучами солнца. Я поморщилась и постаралась зарыться под одеяло глубже и уснуть снова. Моим надеждам не суждено было оправдаться. Одеяло поехало вниз. Я заворчала и потянула его снова вверх, тихо ругаясь себе под нос. Когда оно окончательно куда-то уплыло, вместо того, чтобы встать, я перевернулась на живот и спрятала голову под подушку. Рейфорд тихо рассмеялся. Кто бы сомневался, что именно он развлекается за мой счет. Дурная привычка у моего супруга будить меня, когда сам он не спит. Холодные пальцы мужа пробежались по позвоночнику, вынуждая поежиться и постараться отползти подальше на другой край.
– Вставай, Ариан, - виконт приподнял уголок подушки, накрывающей мою голову.
– Проспишь весь пикник.
– И замечательно, - я буркнула это себе под нос и свернулась калачиком, так как подушку также отобрали.
– Утро уже давно наступило, - виконт продолжил донимать меня.
– Поднимайся, Ари.
– Как ты можешь быть таким поразительно бодрым, когда мы полночи не спали?
– я раздраженно села и сдула упавшую на лоб прядь.
– Умывание холодной водой пойдет и тебе на пользу, - Грэм говорил довольно, но я почувствовала в нем напряжение. Опасается, что снова стану убегать?
– Не надейся, - я потянулась, выгибая спину.
– На что?
– приподнял бровь Рейфорд.
– На то, что я сбегу. Мне надоело, - я тряхнула головой и немного поморщилась от боли в шее.
– Теперь это называется так?
– виконт в одно мгновение оказался передо мной, сжав ладонями мое лицо, вынуждая смотреть прямо на себя.
– Называй так, как тебе угодно, Грэм, - я не отвела взгляд.
– И тебя, моя прелесть, больше не смущает это?
– он провел пальцем по синяку на шее.
– И это?
– рыка скользнула по синякам на ключицах и груди.
– Это?
– Рейфорд указал на отметины на бедрах.
– Прекрати!
– я отбросила его руку.
– Мне все это также не нравится, как и твои игры с веревками. Ты знаешь об этом. Но я готова принимать тебя таким, какой ты есть, Натаниэль. Я хочу попробовать и не знаю, смогу ли так жить. Вчера я боролась. С тобой, твоим безумием, собой. И я победила, хоть и проиграла. Парадокс, Грэм?
– Жизнь, Ари, - он поцеловал меня в уголок губ.
– Тебе стоит надеть закрытое платье.
– Менее жаркое время для своих забав ты не мог выбрать, - я усмехнулась и встала. Что будет дальше, покажет время.
На пикник мы отправились к памятному озеру. В пути я наблюдала за мужчинами, стараясь держаться чуть позади них. Широкие полы шляпки позволяли скрыть выражение глаз и защищали от солнца. Джонатан, например, всю дорогу едва ли не подпрыгивал в седле и был полон энтузиазма. Он собирался попробовать все: плавание в холодной воде наперегонки, лазание по деревьям и салки, в который мне по старой памяти отводилась не последняя роль. Рейфорд добродушно поглядывал на сына, отдавая тому первую роль. Виконт, как и всегда, смотрел на все забавы своего сына сквозь пальцы. Он позволял ему опасные скачки, состязания, споры и пари, лишь отслеживая, чтобы Нат не натворил глупостей. К счастью, Джонатан был намного сдержаннее своего отца и вообще отличался редким благоразумием, лишь приправленным порывистостью молодости.