Скушно Пушкину. Чугунному ропщется.Бульвар хорош пижонам холостым.Пушкину требуется культурное общество,а ему подсунули Страстной монастырь *.От Пушкина до «Известий» шагов двести.Как раз ему б компания была,но Пушкину почти не видать «Известий» —мешают писателю чертовы купола.Страстной попирает акры торцов.Если бы кто чугунного вывел!Там товарищ Степанов-Скворцов *принял бы и напечатал в «Красной ниве».Но между встал проклятый Страстной,всё заслоняет купол-грушина…А «Красной ниве» и без Пушкина красно,в меру красно и безмерно скушно.«Известиям» тоже не весело, братцы,заскучали от Орешиных и Зозуль *.А как до настоящего писателя добраться?Страстной монастырь — бельмом на глазу.«Известиям» Пушкина Страстной заслонил,Пушкину монастырь заслонил газету,и оба-два скучают они,и кажется им, что выхода нету.Возрадуйтесь, найден выход изположения этого:снесем Страстной и выстроим Гиз *,чтоб радовал зренье поэтово.Многоэтажься, Гиз, и из зданияслова печатные лей нам,чтоб
радовались Пушкины своим изданиям,роскошным, удешевленным и юбилейным.И «Известиям» приятна близость.Лафа! Резерв товарищам.Любых сотрудников бери из Гиза,из этого писательского резервуарища.Пускай по-новому назовется площадь,асфальтом расплещется, и над ней —страницы печатные мысль располощутот Пушкина до наших газетных дней.В этом заинтересованы не только трое,займитесь стройкой, зря не временя,и это, увидите, всех устроит:и Пушкина, и Гиз, и «Известия»… и меня.
Рабство с земли скинь!Все, кто смел и надежен,вливайтесь в наш КИМ,«Коммунистический интернационал молодежи».В мир вбит клин.С одной стороны — КИМ,с другой — в дармоедном фокстротеблагородное отродье.У буржуев свой КИМ —«Католические институты молодежи».Барчуки идут к ним,дармоеды в лощеной одеже.У нас КИМ свой —наш двухмильонный КИМрабочих, готовя в бой,кольцом охватил тугим.У них свой КИМ,У них манишка надушена.Веселясь, проводит деньки«Компания изменников малодушных».У нас КИМ наш.Наш рабочий КИМведет революции марш,трубя пролетарский гимн.Молодой рабочий, в КИМ!Вперед! Из подвалов блошистыхбросай в огонь и в дымрубахи и страны фашистов.Рабство с земли скинь!Все, кто смел и надежен,вливайтесь в наш КИМ,Коммунистический интернационал молодежи!
В газетах барабаньте, в стихах растрезвоньте —трясь границам в край, грозит нам,маячит на горизонтевойна.Напрасно уговаривать. Возражать напрасно:пушкам ли бояться ораторских пугачей?Непобедима эта опасность,пока стоит оружием опоясанохоть одно государство дерущихся богачей.Не верьте потокам речистой патоки.Смотрите, куда глаза ни кинь, —напяливают боенскую прозодежду — фартукиФоши-костоломы *, Чемберлены-мясники *.Покамест о запрещении войныболтают разговорчивые Келлоги *,запахом завтрашней крови опоены,оскалясь штыками и оружием иным,вылазят Пилсудские *из берлоги.На вас охота. Ты — пойдешь.Готовься, молодежь!Хотите, не хотите ль, не обезоружена война еще.Любуйтесь блестками мундирной трухи.А она заявится, падалью воняющая,кишки дерущая хлебом сухим.Готовьте, готовьте брата и сына,плетите горы траурных венков.Слышу, чую запах бензинапрущих танков и броневиков.Милого, черноглазогов последний раз покажите милой.Может, завтра хваткой газовойнабок ему своротит рыло.Будет жизнь дешевле полтинника,посудиной ломаемой черепов хряск.И спрячет смерть зиме по холодильникампуды — миллионы — юношеских мяс.Не то что выстрел, попасть окурку —и взорванный мир загремит под обрыв.Товарищи, схватите, оторвите руку,вынимающую револьвер из кобуры.Мы привыкли так: атака лобовая,а потом пером обычное копанье.Товарищи, не забывая и не ослабевая,громыхайте лозунгами этой кампании!Гнев, гуди заводом и полем,мир защищая, встань скалой.Крикни зачинщику: «Мы не позволим!К черту! Вон! Довольно! Долой!»Мы против войны, но если грянет —мы не растеряемся безмозглым бараньём.Не прячась под юбку пацифистской няни —винтовки взяв, на буржуев обернем.
[ 1928]
Помощь Наркомпросу, Главискусству в кубе, по жгучему вопросу, вопросу о клубе *
Федерация советских писателей получила дом и организует в Москве первый писательский клуб.
Из газет.
Не знаю — петь, плясать ли,улыбка не сходит с губ.Наконец-то и у писателябудет свой клуб.Хорошая весть.Организоватьтак, чтобы цвестьи не завять.Выбрать мебель красивую самую,оббитую в недорогой бархат,чтоб сесть и удобно слушать часамидоклад товарища Авербаха *.Потом, понятен, прост и нехитр,к небу глаза воздевши,пусть Молчанов * читает стихипод аплодисменты девушек.Чтоб каждому чувствовалось хорошо и вольно,пусть — если выйдет оказийка —встанет и прочитает Всеволод Ивановпару, другую рассказиков.Чтоб нам не сидеть по своим скворешням —так, как писатель сидел века.Хочется встретиться с Толстым *, с Орешиным *поговорить за бутылкой пивка.Простая еда. Простой напиток.Без скатертей и прочей финтифлюжины.Отдать столовую в руки Нарпита —нечего разводить ужины!Чтоб не было этих разных фокстротов,чтоб джазы творчеству не мешали, бубня, —а с вами беседовал бы товарищ Родов *,не надоедающий в течение дня.Чтоб не было этих разных биллиардов,чтоб мы на пустяках не старели,а слушали бесхитростных красных бардови прочих самородков менестрелей.Писателю классику мил и любне грохот, а покой…Вот вы организуйтетакойклуб,а я туда… ни ногой.
Домашней хозяйке товарищу Борщинойсегодня испорчено все настроение.А как настроению быть не испорченным?На кухне от копоти в метр наслоения!Семнадцать чудовищ из сажи усовоскалили множество огненных зубьев.Семнадцать паршивейших примусовчадят и коптят, как семнадцать Везувиев.Товарищ Борщина даже орала,фартуком пот оттирая с физии —«Без лифта на 5-й этаж пешкодраломтащи 18 кило провизии!»И ссоры, и сор, и сплетни с грязищей,посуда с едой в тараканах и в копоти.Кастрюлю едва под столом разыщешь.Из щей прусаки шевелят усища —хоть вылейте, хоть с тараканами лопайте!Весь день горшки на примусе двигай.Заняться нельзя ни газетой,
ни книгой.Лицо молодое товарища Борщинойот этих дел преждевременно сморщено.Товарищ хозяйка, в несчастье твоеобязаны мы ввязаться.Что делать тебе? Купить заем,Заем индустриализации.Займем и выстроим фабрики пищи,чтобы в дешевых столовых Нарпита,рассевшись, без грязи и без жарищи,поев, сказали рабочие тыщи:«Приятно поедено, чисто попито».
Трудно торф добывать из болот, из луж,трудно кучи мусора выгребать от рождения,но труднейшая из служб —хождение по учреждениям.Вошел в коридор — километры мерь!Упаришься с парой справок.Прямо — дверь, наискось — дверь,налево дверь и направо.Один — указательный в ноздри зарыв,сидит, горделивостью задран.Вопросом не оторвешь от ноздри.«Я занят… Зайдите завтра».Дверь другая. Пудрящийся носсекретарша высунет из дверок:«Сегодня не приемный у нас.Заходите после дождичка в четверг».Дойдешь до двери с надписью: «Зав».Мужчина сурового склада.Не подымает мужчина глаза.Сердит. Вошли без доклада.Рабочий, — зовем: — Помоги! Порараспутать наш аппарат!Чтоб каждый зам и каждый зав,дело в пальчики взяв,не отвернув заносчивый нос,дело решенным принес.Внедряйся в сознание масс,рассвирепевших от хождения:учреждение для нас,ане мы для учреждения!
Готовьте возы тюльпанов и роз,детишкам — фиалки в локон.Европе является новый Христосв виде министра Келлога.Христос не пешком пришел по воде *,подметки мочить неохота.Христос новоявленный, смокинг надев,приехал в Париж пароходом.С венком рисуют бога-сынка.На Келлоге нет никакого венка.Зато над цилиндром тянется —долларное сияньице.Поздравит державы мистер Христоси будет от чистого сердцавздымать на банкетах шампанский тостза мир * во человецех.Подпишут мир на глади листа,просохнут фамилии насухо, —а мы посмотрим, что у Христаприпрятано за пазухой.За пазухой, полюбуйтесь вот,ему наложили янки —сильнейший морской и воздушный флот,и газы в баллонах, и танки.Готов у Христа на всех арсенал;но главный за пазухой камень —злоба, которая припасенадля всех, кто с большевиками.Пока Христос отверзает устана фоне пальмовых веток —рабочий, крестьянин, плотнее станьна страже свободы Советов.
Красная Спартакиаданаселенье заразила:нынче, надо иль не надо,каждый спорт заносит на доми тщедушный и верзила.Красным соком крася пол,бросив школьную обузу,сын завел игру в футболприобретенным арбузом.Толщину забыв и хворость,легкой ласточкой взмывая,папа взял бы приз на скорость,обгоняя все трамваи.Целый день задорный плескраздается в тесной ванне,кто-то с кем-то в ванну влезв плавальном соревнованьи.Дочь, лихим азартом вспенясь,позабывши все другое,за столом играет в теннисвсем лежащим под рукою.А мамаша всех забьет,ни за что не урезоните!В коридоре, как копье,в цель бросает рваный зонтик.Гром на кухне. Громше, больше.Звон посуды, визгов трельки,то кухарка дискоболшамечет мелкие тарелки.Бросив матч семейный этот,склонностью к покою движим,спешно несмотря на летонавострю из дома лыжи.Спорт к себе заносит на доми тщедушный и верзила.Красная Спартакиаданаселенье заразила.
Балладу новую вытрубить рад.Внимание! Уши вострите!В одном учреждении был бюрократи был рабкор-самокритик.Рассказывать сказки совсем нехитро!Но это — отнюдь не сказки.Фамилия у рабкора Петров,а у бюрократа — Васькин.Рабкор критикует указанный трест.Растут статейные горы.А Васькин… слушает да ест *.Кого ест? — Рабкора.Рабкор исписал карандашный лес.Огрызка не станет скоро!А Васькин слушает да ест *.Кого ест? — Рабкора.Рабкор на десятках трестовских местраскрыл и пьяниц и воров.А Васькин слушает да ест *.Кого ест? — Рабкора.От критик рабкор похудел и облез,растет стенгазетный ворох.А Васькин слушает да ест *.Кого ест? — Рабкора.Скончался рабкор, поставили крест.Смирён непокорный норов.А Васькин слушает да ест *.Кого?! — Других рабкоров.Чтоб с пользой читалась баллада,обдумать выводы надо.Во-первых, вступив с бюрократом в бои,вонзив справедливую критику,смотри и следи — из заметок твоихкакие действия вытекут.А во-вторых, если парню влетитза то, что держался храбрый,умерь бюрократовский аппетит,под френчем выищи жабры.
[ 1928]
Плюшкин. Послеоктябрьский скопидом обстраивает стол и дом *
Обыватель — многосортен.На любые вкусы есть.Даже можно выдать орден —всех сумевшим перечесть.Многолики эти люди.Вот один: годах и в стахэтот дядя не забудет,как тогда стоял в хвостах.Если Союзу день затруднел —близкий видится бой ему.О боевом наступающем днеэтот мыслит по-своему:«Что-то рыпаются в Польше…надобно, покамест есть,все достать, всего побольшенакупить и приобресть.На товары голод тяжкиймне готовят битв года.Посудите, где ж подтяжкимне себе купить тогда?Чай вприкуску? Я не сваха.С блюдца пить — привычка свах.Что ж тогда мне чай и сахарнарисует, что ли, АХРР *?Оглядев товаров россыпь,в жадности и в алчиукупил двенадцать гроссовдирижерских палочек.«Нынче все сбесились с жиру.Глядь — война чрез пару лет.Вдруг прикажут — дирижируй! —хвать, а палочек и нет!И ищи и там и здесь.Ничего хорошего!Я куплю, покамест есть,много и дешево».Что же вам в концертном гвалте?Вы ж не Никиш *, а бухгалтер.«Ничего, на всякий случай,все же с палочками лучше».Взлетала о двух революциях весть.Бурлили бури. Плюхали пушки.А ты, как был, такой и естьручною вшой копошащийся Плюшкин.