Трафальгар. Люди, сражение, шторм

Клейтон Тим

Поначалу большее количество пушек «Эгля» давало ему преимущество, поскольку «Беллерофон» мог сражаться только своими носовыми орудиями и баковыми карронадами Томаса Робинсона. Но обе карронады доказали свою эффективность: при первых же залпах по квартердеку «Эгля» капитан Пьер-Полен Гурреж упал под градом пуль, получив пять ранений. Его унесли вниз, и командование принял его старший офицер Жан-Пьер Темпье. Но когда корабли сблизились борт о борт, меткие стрелки с марсовых площадок «Эгля» начали одерживать верх над верхними палубами, выбивая британскую обслугу орудий и карронад. Это походило на сухопутное сражение, на которое возлагал надежды Вильнев: «римляне» против «карфагенян», и бой между ними был яростным. Сам капитан Кук стрелял из пистолетов. В разгар боя он приказал Камби поспешить вниз, чтобы разъяснить Джорджу Сондерсу и другим офицерам на

главной и нижней палубах взаимное расположение кораблей, и приказать им направить основной огонь пушек на «Эгль», установив орудийные станины и подъемные клинья так, чтобы стрелять вверх прямо через палубы французского корабля.

Лейтенант Камби спустился по трапам в глубь корабля, туда, где у носовых 32-фунтовых орудий потели престарелый мичман Уильям Феарвезер и корабельный мясник Уильям Паллет. Камби пришлось кричать Сондерсу в ухо, чтобы перекрыть ужасный шум. Он проверил палубу и приказал прижать крышки орудийных портов к борту, чтобы их не сорвало с петель, когда корабли будут биться друг о друга на зыби.

«Эгль» и «Беллерофон» сражались бок о бок почти полчаса, когда грот- и крюйс-стеньги британского корабля рухнули за правый борт. Паруса зацепились за грот-руслени и повисли, как занавес, прямо перед дулами орудий. Парусина быстро загорелась, и для ее уборки от орудийной обслуги были отряжены шкотовые, которые обрезали перепутанные снасти и парусину. Это зрелище воодушевило французов, и они атаковали с новой силой. Выстрел пробил ногу штурмана Эдварда Овертона, стоявшего на квартердеке, и он упал. Капитан Джон Кук в третий раз перезаряжал пистолеты, когда в 13:11 он тоже был ранен и упал ничком на палубу. Четырнадцатилетний Джордж Пирсон бросился ему на помощь, но был поражен осколком дерева. К капитану от штурвала подскочил квартирмейстер и спросил, не нужно ли спустить его вниз. Кук вздохнул: "Дайте мне полежать одну минуту", — и больше не разговаривал. Когда его принесли в кубрик, хирург Алекс Уайт расстегнул жилет и обнаружил, что мушкетная пуля попала ему в правую сторону груди, сломала два ребра, прошла через легкие и убила его.

Уильям Камби возвращался с нижней орудийной палубы и пробирался по главной палубе между орудиями, то и дело откатывающими после залпов, и их обслугой, когда встретил Овертона с ужасно раздробленной ногой, которого несли два человека. Вскоре после этого Овертон умер. Не успел Камби подняться по трапу на квартердек, остановившись, чтобы отдать какие-то распоряжения, как к нему обратился "квартирмейстер, который пришел сообщить мне, что капитан очень тяжело ранен и даже, как он полагал, мертв". Таким образом Камби, никогда ранее не участвовавший в боевых действиях в составе эскадры, принял командование кораблем на себя. Он был единственным из троих, кто утром прочитал меморандум Нельсона и еще оставался на ногах.

Не было никаких сомнений в том, что они попали в опасную ситуацию. «Багама» выдвинулась вперед, чтобы обстреливать их эффективней, «Монарка» и «Плютон» били по ним с дальней дистанции, но главной проблемой был «Эгль», к которому они были прикованы. Бой становился все отчаяннее, и французская команда готовилась к абордажу. Капитан морской пехоты Джеймс Уэмисс по-прежнему командовал группой моряков на полуюте. Среди них были сигнальщики Джон Франклин и Кристофер Бити, которые увидели, что флаг «Беллерофона» уже в третий раз падает из-за того, что осколки перебивали фалы. Понимая, что окружающие могут подумать, что это сигнализирует сдачу, Бити схватил самый большой «Юнион-Джек» [58] , который смог найти, и взобрался на бизань-мачту. Он расправил его как можно шире и привязал все четыре угла к вантам. Франклин был удивлен, что в Бити не стреляли французские стрелки с марсов и полуюта «Эгля», которые до этого безжалостно расстреливали всех, кто поднимался для починки такелажа. Вместо этого французские стрелки, как утверждалось впоследствии, "увидев, что он собирается делать, и, видимо, восхищаясь таким смелым поведением, приостановили огонь на те несколько секунд, что он оставался на мачте".

58

Union Jack — обиходное название британского военно-морского флага.

Французы закрыли пушечные порты на нижней палубе, и обслуга орудий, в основном морпехи, переместились наверх. На уровне верхних орудийных палуб корабли находились так близко,

что команды противников вырывали банники из рук друг друга. Французские стрелки стреляли через порты англичан, а по полубаку и спардеку «Беллерофона» катились гранаты с шипящими фитилями. Сам Камби подобрал на спардеке гранату с горящим фитилем и выбросил ее за борт. Другие гранаты взрывались и наносили серьезные ожоги. Мичман Роберт Паттон видел, как один горящий человек выбросился из кормового порта.

Одна граната, брошенная в орудийный порт на нижней палубе, чуть не подняла на воздух оба корабля. Взрывом снесло люк кладовой констапеля, вызвав пожар и распахнув дверь в проход, ведущий к крюйт-камере. По счастливой случайности — писал позже Камби — двери были расположены таким образом, что взрыв, открывший дверь из кладовой в проход, захлопнул дверь из прохода в крюйт-камеру. Если бы этого не произошло, оба корабля, несомненно, взорвались бы. Джон Стивенсон, констапель, к счастью, находился в кладовой и отреагировал мгновенно и спокойно. Он спокойно подошел к лейтенанту Сондерсу на нижней палубе, доложил ему о пожаре в кладовой и попросил выделить людей для его тушения. Они смогли потушить пожар до того, как все остальные поняли, что для паники был самый серьезный повод.

Камби приказал подать горном сигнал для абордажников. Они оставили свои пушки и собрались в подразделения, готовые защищать корабль. Ждать пришлось недолго.

Жан-Пьер Темпье крикнул «A l'abordage!» [59] , и французы бросились к борту, перепрыгивая через зазор между «Эглем» и «Беллерофоном». Английские матросы рубили их тесаками, кололи полупиками, били по цепким рукам всем, что попадалось под руку. Французские моряки падали в море между двумя кораблями, где тонули или были раздавлены сталкивавшимися бортами, но солдаты 67-го полка под командованием подполковника Жакмета продолжали двигаться на штурм.

59

На абордаж!

Капитан британской морской пехоты Джеймс Уэмисс, по некоторым данным, был ранен восемь раз, но все равно стоял во весь рост, возглавляя и подбадривая своих немногочисленных бойцов на полуюте. В носовой части корабля пятеро французов "взбирались на правый нок блинда-рея и лезли к бушприту". Крепкий, мускулистый шотландец Питер Макфарлейн увидел их и отреагировал как опытный моряк. Он подошел к крепительной утке на правом борту полубака и "отдал брас [60] блинда-рея, который внезапно накренился под их весом, и все они упали в воду". Граната тяжело поранила руки боцмана Томаса Робинсона, и он был вынужден спуститься вниз.

60

Канат, поддерживающий нок рея.

Экипаж «Беллерофона» сдержал первую атаку, но Камби видел, что положение на палубе безнадежно. "Наши квартердек, полуют и полубак в это время были почти очищены стрелковым огнем французов с полуюта и спардека «Эгля», которые доминировали над нашими верхними палубами, а французские стрелки были весьма многочисленны". Камби приказал всем людям спуститься с полуюта и укрыться на полупалубе [61] . Там он держал их в готовности к отражению дальнейших попыток абордажа, в то время как "расположение французов делало для нас совершенно невозможным взять их на абордаж ввиду такого огня стрелков, столь выгодно для них расположенных".

61

Half deck — часть опердека под квартердеком между офицерской кают-компанией и срезом квартердека.

Камби спустился вниз, обошел палубы, "чтобы ободрить людей и стимулировать их усилия у орудий, заметив, что у нас больше ничего не осталось, так как корабль на верхних палубах превратился в неуправляемую развалину". На нижней палубе британские орудия вели огонь вверх, чтобы уничтожать противника на палубах выше. Но оба экипажа были утомлены и изранены, и в бою наступило затишье. «Эгль» понес большие потери от артиллерийского огня «Беллерофона» и от попыток взять его на абордаж, и те из его орудий, которые не были выведены из строя, вели себя гораздо тише.