В опале честный иудей
Шрифт:
А что если поглумиться над ним поизобретательнее, подольше и наверняка с его поражением? Сначала - порадовать, обнадежить, поднять «на руках» высоко-высоко... И разжать руки - приземляйся как сумеешь... Шаг следующий: пропустить «черную кошку» между авторами после первого тура... А потом - апофеоз спланированной акции - обоим по пинку!.. Славно придумано! Но ведь чтобы так изощряться в садизме, надо «изысканно» ненавидеть жертву. И ненавидели. Вынуждена повторить: за успех «Бухенвальдского набата», за успех сумасшедший, которого не имела ни одна советская песня, лишь редкие образцы советского искусства. И нашлись влиятельные и власть имущие, которые озверели в ненависти от зависти.
Я заканчиваю рассказ о спектакле с названием «Неприсуждение Ленинской премии авторам “Бухенвальдского набата”». Но за кем осталась победа? Факты свидетельствуют: замаскированный запрет песни не удался. Миллионы людей, впустивших полюбившуюся песню в свои сердца, продолжали, мнению Комитета по Ленинским премиям вопреки, любить ее, дружить с ней. Слава «Бухенвальдского набата» продолжала неудержимо расти. Вот и пришлось 17 лет спустя после экзекуции всемирно известной песни и ее авторов Комитетом по Ленинским премиям в газете ЦК партии «Советская культура» назвать «Бухенвальдский набат» песней-эпохой и добавить с партийной последовательностью и принципиальностью: мир замер, услышав эту песню. Вот так. Дата публикации — декабрь 1979 г. Александр Владимирович, помню, от души рассмеялся и рассказал мне подходящий к случаю анекдот, мораль которого в нескольких словах: «Где имение, где вода».
«ЗОЛУШКА»
Александр Соболев, поэт милостью Божьей, один из тех немногих, кто трижды бескорыстно послужил Отечеству:
– в годы молодые - на фронтах Великой Отечественной войны. И не временным посетителем боевых позиций, куда доставлялся на спецтранспорте командования. А вот так:
Вспоминается наступленье, гром орудий, в дыму небосвод...
Зимний день боевого крещенья, мой родной атакующий взвод.
Беззаветно сражались ребята, смерть косила иных на бегу...
Пятна,
пятна,
багровые пятна на сверкающем белом снегу...
Я припал к своему пулемету, вдруг... затих, захлебнулся бой.
А потом я очнулся в санроте с перевязанной головой...
Этот день я сквозь годы вижу и забыть никогда не смогу.
Фронтовую армейскую книжку как реликвию берегу...
В другой раз санитары нашли его полузасыпанным землей от разорвавшегося неподалеку снаряда. Узнали по «трофейным» сапогам. Откопали. Ранения. Две контузии. Пожизненный инвалид второй группы, инвалид войны;
– в зрелые годы инвалид войны Ал. Соболев послужил Отечеству талантом поэта. «Бухенвальдский набат» наверняка поднял престиж страны, откуда прозвучал столь мощный мобилизующий призыв - берегите мир! Действительно, в начале 60-х годов прошлого века лауреат Нобелевской премии мира Филипп Ноэль-Бейкер высказался за проведение международной акции «Глас народа», за Всемирную петицию против ядерной угрозы, под которой подписались бы миллионы людей. «Бухенвальдский набат» выполнил миссию Всемирной петиции: повсеместным признанием этой песни, рожденной в стране, больше других пострадавшей во Второй мировой войне, народы планеты солидарно высказались за ядерное разоружение, за всеобщий мир;
– инвалид войны Ал. Соболев не сделался, хотя и имел на то право, госиждивенцем. Наоборот, заработанная им за выдающееся произведение огромная сумма (около половины миллиона рублей, тех, доперестроечных) полностью пошла в госказну. Здоровье, талант, заработанные деньги - всё Отечеству.
По максимуму. В самом деле, что еще мог отдать стране ее гражданин? По пальцам пересчитать литераторов, что были так же сверхмерно щедры по отношению
«По заслугам каждый награжден», - пелось в советской песне. Необходимая поправка: за исключением поэта Ал. Соболева, которого, по выражению одного острослова, «посадили в консервную банку». Куда бы он ни глянул - перед ним возвышалась стена, да еще с надписью: «Не положено!». Постоянное, бесконечное. Приятное положение, верно?
В полном соответствии с комсистемой ни за весомый вклад в дело защиты мира на Земле, ни хотя и за небольшой по объему, зато бесспорный вклад в литературу поэту Ал. Соболеву никаких наград или благодарностей не полагалось. Ни к одной своей «круглой» дате не сподобился он, как это было заведено, услышать: «За выдающиеся заслуги... наградить...». Отсюда вывод: никаких заслуг в глазах партии (она же и правительство) у него не было вовсе. В 1965 г., в связи с пятидесятилетием автора «Бухенвальдского набата» была предпринята безуспешная попытка ходатайствовать о награждении юбиляра. Профком литераторов при издательстве «Советский писатель» направил в Свердловский райком партии все необходимые документы, где они благополучно и сгинули. Профком - тоже мне организация!
– даже не удостоили ответом... Напомню, что 1965 год - время бурной, нарастающей популярности песни «Бухенвальдский набат», когда она звучала всюду и непрестанно, ежедневно.
Сказочная страна СССР! Только в ней футболисту присваивают звание Героя Социалистического Труда (?!) с сопутствующими наградами, а поэта, инвалида войны, создавшего уникальное художественное произведение, оставляют «с носом». Может быть, потому, что нос еврейский? Другой-то причины даже и не придумаешь. Сколько ни старайся.
Таким вот тихим, тайным, но злым, ядовитым был очередной после неприсуждения Ленинской премии выпад правящей партии против Ал. Соболева. С интервалом в три года, т.е. почти рядом. Случайные удары или спланированные? Если принять во внимание жизнь песни во славе, то фактор случайности отпадает. И первой, неоспоримой причиной видится неукротимая ненависть, порожденная завистью и сдобренная антисемитизмом.
Несколько раньше я говорила о партийном единомыслии. Любопытнейшее подтверждение его существования получила более двадцати лет спустя после ничем не оправданного нежелания Свердловского райкома партии ходатайствовать о награждении Ал. Соболева в 1965 г.
В 1988 г., примерно через два года после смерти Ал. Соболева, я направилась в Первомайский райком партии (мы жили в этом районе) с намерением предложить руководству райкома выступить инициатором увековечения памяти автора «Бухенвальдского набата». Такая «модная» в те годы компартийная игра в демократию - почины «снизу». Затеяла я этот поход, как говорят, для очистки совести, чтобы не думать, что где-то что-то упустила, могла - и не сделала...
Я предпочитаю не употреблять бранные слова, в богатейшем русском языке множество синонимов, но сейчас завела речь об особом случае, когда именно бранное слово будет к месту как никакое другое. Не прошу прощения за грубость, наоборот, с чистой совестью и в здравом уме называю тогдашнего второго секретаря Первомайского райкома партии идиоткой, дурой набитой. Ибо от нее я услышала слова, которые можно было прочитать в крокодильской рубрике «Нарочно не придумаешь». Знаете, чем она мотивировала отказ райкома от участия в ходатайстве об увековечении памяти Соболева? «Видите ли, - сказала она, глядя на меня как на несмышленыша, несущего вздор, - райком не имеет документа о международной известности “Бухенвальдского набата”»... Всё. Не комментирую: слов нет.