Ведьмак. Перекресток воронов
Шрифт:
Глава пятая
Нижняя Мархия с юга опиралась на реку Понтар. Властвовал там издревле род Мансфельдов, господ богатых и своевольных, имевших собственное войско. В 1215 году от Возрождения они вторглись с оружием в королевство Аэдирн и, перейдя Понтар, расширили свои владения до речки Дифне, провозгласив здесь новую границу Мархии. Король Видемонт Аэдирнский признал это поводом к войне и обрушил на захватчиков всю мощь своего войска. В жестоких сражениях Мансфельдов оттеснили обратно
В гербе у Мансфельдов голова вепря — серебряная, кабанья голова, вырванная с кровью. Таков же герб и всей Мархии.
Болдуин Адовардо, «Новое описание королевства Каэдвен»
Глава пятая
Его Высокопревосходительству Господину Префекту Стражи Эстевану Трильо да Кунья в Ард Каррайг
Писано в Бан Филлиме, 22-го мая, в 8-й год правления светлейшего короля Миодрага
Ваше Высокопревосходительство,
покорнейше доношу, что согласно приказу установил за имением, именуемым Рокамора, строжайший надзор. К прискорбию моему, вынужден уведомить, что внутри имения осведомителя более не имею, поскольку подозреваемый ведьмак Хольт что-то пронюхал и моего человека из имения выставил, перед тем жестоко отходив. Грозился подозреваемый Хольт, что осведомителю, прошу прощения, ноги из задницы повыдергает, что само по себе о его злодейской натуре свидетельствует и наказания требует. Что творится в имении и о чём там толкуют, знать более не могу и донести не в силах, как бы того ни желал, за что прошу меня извинить.
Докладываю, однако, что второй ведьмак, молодой, который в имении Рокамора с ранней весны укрывался, примерно в середине мая выехал оттуда верхом и по тракту направился к Западной Мархии.
Что до подозреваемого Хольта, тот из имения ни на шаг не выходил, а лекаря туда призывали, из чего заключаю, что с увечьем оного Хольта не всё ладно. О чём покорнейше доношу, в своей пожизненной преданности заверяю и всяческого благоденствия Вашему Высокопревосходительству желаю.
С глубочайшим почтением, Угер Золтери, королевский следственный агент
***
Городок Бельвуар лежал в лесистой долине. С холма, на который въехал Геральт, его можно было хорошо рассмотреть. И оценить, что Бельвуар был, по меньшей мере, вдвое больше посещённого в марте Спинхэма. Застройка городка казалась куда более плотной, с холма виднелась паутина тесных улочек, настоящий лабиринт. Хорошо, что место, куда направлялся Геральт, находилось на самой окраине, и блуждать в этом лабиринте не было нужды.
Городок окружало кольцо огородов и садов, полных красиво цветущих яблонь и вишен.
Здание с крутой крышей из красной черепицы было единственным на улочке, к которому доступ преграждал забор — высокий, не позволявший разглядеть, что за ним. В заборе были широкие двустворчатые ворота под навесом, для конных
Геральт потянул за верёвку, колокол зазвонил громко и звонко. Вскоре калитка открылась, в ней стоял привратник.
Привратником был здоровенный детина. Носил он кафтан из кроличьих шкурок. Чтобы сшить кафтан для человека обычных размеров, требовалось тридцать таких шкурок. Привратник отличался от обычного человека ещё на тридцать.
Увидев две рукояти над правым плечом Геральта, он нахмурился, но ни о чём не спрашивая, указал на въездные ворота. Те тут же открылись, и Геральт въехал внутрь.
На небольшом дворе появились ещё двое. Обычных размеров. Кроличьих кафтанов они не носили, но если что, тридцати шкур им бы хватило в самый раз. Один сразу занялся конём. Второй молча забрал у Геральта оба меча.
У дома было элегантное крыльцо с балюстрадой и покатым навесом на четырёх резных столбах. На крыльцо вели ступеньки, перед которыми Геральту велели встать.
Стояние затягивалось. Определённо дольше того, что Геральт мог бы счесть обычным и допустимым. К счастью, на крыльцо, наконец, вышел смуглый мужчина в бордовом кафтане с золотым цветочным шитьём и двумя рядами позументовых пуговиц. В руке он держал батистовый платочек, которым то и дело вытирал губы.
— О, молодость, — сказал он, впиваясь в Геральта чёрными глазами, — тебе лишь бы над всеми возвышаться. И цвести пышным цветом. Ах! Кто из нас не был ребёнком? Почти каждый.
Геральт промолчал.
— Если бы ещё, — мужчина вытер губы платочком, — этой молодости немного опыта сопутствовало. Чуточку эксперьенции. Эмпирии. Но вот в чём загвоздка — чтобы всё и сразу. Либо одно, либо другое. Престон Хольт, полагаю, знает, что делает?
Геральт ни подтвердил, ни опроверг.
— А ты, юноша, знаешь, что делаешь?
Геральт пожал плечами. Мужчина вздохнул.
— Я Тимур Воронофф.
— Геральт.
Тимур Воронофф вытер губы платочком. Облокотился на перила.
— Геральт. Как простенько. Не хотел украсить приёмное имя каким-нибудь «де»? Дворянской приставкой? Ах, понимаю. Не любим болтать. Предпочитаем работать мечом? Достойно восхищения и аплодисментов. Что ж, и мне это принесёт прибыль. Входи. Нужно кое-что обсудить.
Приглашение, как оказалось, вовсе не распространялось на дом, а только на большую, хотя и крайне скудно обставленную прихожую. Тимур Воронофф указал Геральту на стул у столика, сам сел напротив.
Из глубины дома доносились голоса детей, троих – не меньше. Оттуда же тянуло приятным запахом яичницы. На сале. Или на ветчине.
Воронофф наконец сложил платочек и спрятал его за пазуху.
— Обсудить, — начал он, — нужно, прежде всего, вопросы организационные и финансовые. Полагаю, твой договор с Хольтом в силе? Ведь вы заключили какой-то договор, не так ли?