Венесуэла - страна напрасных надежд
Шрифт:
– Есть я, - уверенно выдвигаю челюсть вперед. – И чтобы ни случилось у тебя с Колей, знай, у меня теперь два ребенка, сын и дочка. И я не дам тебя в обиду, поняла?
– Спасибо, спасибо вам за все. Я правда поговорю с ним, я сама хотела, тем более, что у нас сейчас все так хорошо. Просто вот, не успела немножко, - она по-кошачьи уткнулась лбом в мою ладонь и закрыла глаза.
Я сидела так до тех пор, пока моя девочка снова не заснула. У меня даже рука затекла, но я не решилась достать ее из под Олиной щеки. Пускай спит, набирается сил.
А
– Мам, ну как она?
Он с шумом опустил на пол гигантскую сумку, в которую, судя по виду, впихнул все Олины вещи. Маркус перепугано посмотрел на папу и потянул ко мне руки. Я с радостью перехватила внука.
??????????????????????????
– С Олей все хорошо, спит. Ты можешь пройти к ней, я договорилась, чтобы ты смог провести ночь в ее палате.
– А Маркус?
– А ему нечего делать в больнице. Поедет со мной, уже поздно и ребенок должен спать не на кушетке, а в мягенькой кровати. – С этими словами я поцеловала своего мальчика во вкусно пахнущую макушку. – Завтра как закончишь здесь, съездишь в офис и оформишь полноценный больничный, а потом можешь забирать сына, он будет со мной на нашей старой квартире.
Коля молчит и странно кивает головой, не в силах переварить столько информации. Что тут сказать – мужчины. Кажется, он до сих пор завис на первой части моего послания: с Олей все хорошо. Потому что иначе объяснить его глупую улыбку не могу.
Ну и ладно. Время действительно позднее, а Маркусу действительно давно пора спать. Я прижимаю его теплое тельце к себе и иду по коридору к выходу, как вдруг меня окликает Колин голос:
– Мам, а фирма как же? На кого я ее оставлю, пока отца нет?
– Я временно займусь делами, когда ты выйдешь с больничного, подумаем, что делать дальше.
– Как же… - он хмурится, не в состоянии осмыслить еще и это, - а как ты это… как ты справишься?
Я вздыхаю.
– Коля, я знаю о делах фирмы столько же, сколько знал твой отец, и наблюдала ее становление фактически в прямом эфире. Помимо этого я владею прекрасным базовым китайским, и договорюсь с твоими поставщиками о чем угодно. – И поймав недоуменный взгляд сына, закатываю глаза, - а ты что, думал, мама умеет только орать? Господи, ну что с вами мужиками делать. Маркус, милый, давай ты сломаешь систему и вырастишь нормальным?
С этими словами мы, наконец, уходим из больницы.
Глава 32
На улице меня ждало… не такси, а Юрина машина. Шмелев вышел мне навстречу, перехватил с рук спящего внука и бережно уложил его на заднее сидение.
– Дети должны ездить в автокреслах, Юра, - заметила я.
– Должны, конечно, но уже ночь, а Маркус спит, не будить же его в самом деле? Рит, ну я очень аккуратно поеду, ты чего разворчалась, на дорогах пусто, а я никогда не гоняю, сейчас тем более не буду.
– И все равно это не по правилам.
Юра
– Рит, ну ты типичная училка! Это в тебе неискоренимо! Клянусь, ты когда говоришь со мной таким вот менторским тоном, у меня кокушки в изюмки от страха сжимаются! Пожалуйста, выйди из образа хотя бы на вечер и доверься мне, я довезу вас так, что у тебя даже прическа не помнется.
– Нет у меня никакой прически, - ворчу, но сажусь в машину.
На самом деле Юра прав. Ждать, пока приедет такси ( и не факт, что водитель меня устроит) не самое верное решение. Сейчас холодно, Маркус крепко заснул, а держать его на руках мне по-хорошему нельзя.
Да и последний опыт с Ямдексом у меня не самый удачный, водитель попался такой, что я десять раз пожалела, что не поехала на метро. И даже тариф комфорт не гарантирует по-настоящему комфортную поездку. Тем более я с ребенком, рисковать не хочется.
И потом, я очень устала. А в машине Юры так тепло, так вкусно пахнет, что мечтаю только об одном - откинуть голову на сидение и последовав примеру Маркуса, захрапеть.
Но не получается. Сначала я объясняю Юре, куда ехать, затем обсуждаю план работы в фирме, пока Коля будет отсутствовать, и только в конце не выдерживаю, и спрашиваю, что Шмелев делал возле гинекологического отделения.
– Да с сыном твоим засиделся в офисе, а там ты написала и вот. У Коли, как прочел, руки затряслись, так что я его за руль просто не пустил, отвез домой, подождал пока он отпустит няню и соберет вещи, ну и доставил к вам. Я не знал, что тебя встречу, думал, он шмотки передаст и обратно с мальком поедет, так что я тебя не караулил, если ты этого опасаешься.
– Юр, я уже ничего не опасаюсь, - устало зеваю я.
– Ну и хорошо. – Отвечает он, после того как паркует машину под нашим старым домом. – Рит, давай я Маркуса наверх подниму?
Я недовольно хмурюсь. Наверх? Не помню, в каком состоянии оставляла ту квартиру. Не уверена, что она выглядит как место, куда бы хотелось приглашать друзей, а Юру так тем более. Он всегда видел меня при параде, а мой дом как расписную шкатулочку, чистую и красивую, а тут. Господи, я же готовила там что-то?! И точно не убрала кастрюли в холодильник! Я же не думала, что та надолго уеду! Ну нет, пустить Шмелева в этот ужас я не могу. И потому резко обрубаю:
– Ой, да хватит уже в рыцаря играть, лучше я сама.
От взгляда, которым меня оценили, все внутри холодеет. Так смотрят на тех, кто очень, очень разочаровал. Молча, не говоря ни слова, Юра вышел из машины, открыл заднюю дверь и подхватил на руки все еще спящего Маркуса. Он решительно пошел вперед, а я осторожно, чтобы не поскользнуться, засеменила сзади. Мои три шага все равно что один Юркин. Так что я сильно отставала от него.
В лифте Шмелев даже не смотрел в мою сторону. И в квартире тоже. Просто пропустил меня, чтобы я открыла дверь, и занес внука в спальню, уложил на кровать как есть в одежде.