Венесуэла - страна напрасных надежд
Шрифт:
– Вообще не стыдно, - бурчит подруга. – Мы с Ритой встретились по рабочим вопросам, даже не думали, что это может тебя задеть. Мы ведь и не обедали никогда с тобой вместе.
Чтобы смягчить грубые слова Ким, я добавляю:
– Но можем назначить день и встретиться уже без какого-то повода, а так, просто.
– Просто? – По южному певуче тянет Аника, - Рита, думаю, Геворгу не понравится, что мы встречаемся просто.
– Отчего же, - недоумеваю я.
Аника смотрит на Карину, будто ищет у той поддержки, но не найдя, тяжело вздыхает.
–
Глава 34
Я не понимаю, что именно знает о моей жизни Саргсян. За последние месяцы произошло столько всякого, что слово «скандал» потеряло для меня былое значение. То, что раньше я бы назвала катастрофой, сейчас значится как обычный вторник.
– О каком именно скандале идет речь, - голос мой даже не напряжен, он устал, как и его обладательница.
– Ну как же, - картинно округляет глаза Карина. – Тот ужасный юбилей в ресторане. Мы все не понимали, как случилось, что ты настолько вышла из себя. Я говорила Геворгу, что Рита интеллигентная, спокойная женщина, и она просто не могла сойти с ума! Но когда я узнала, причину, по которой ты это сделала… Милая, я понимаю. Любой на твоем месте слетел бы с катушек.
Карина крепко сжимает мою ладонь. Этот жест часть тайного языка всех женщин мира. В разные периоды он обозначает разное. Когда вы в компании, он может значить, что нужно обратить внимание на какого-то человека, и как появится возможность, обсудить его во всех ракурсах и деталях. Или мы так показываем, что кто-то несет абсолютную чушь и нужно внимательно слушать, чтобы не пропустила хоть слово этого феерического бреда. Или сигнализируем, что сейчас может случиться драка.
Судя по воинствующему лицу Ким, ее жест обозначал последнее. Она сейчас не сдержится и кинется с кулаками на Анику.
В ответ я провожу большим пальцем по ее ладони.
Это значит: поняла, согласна, вот только не лезь, а то хуже будет.
Я не люблю некрасивые сцены. А Аника как специально напрашивается на что-то подобное.
– Я думаю, развод в жизни женщины это всегда большое потрясение. – Качает она головой.
– И, милая, я целиком на твоей стороне. Я так и сказала Геворгу, что ни за что не простила бы его, узнай, что и он мне изменяет. Что приводит в наш дом свою любовницу, Боже, это было так грязно!
– И стало всем так известно, - не могу сдержаться от ответной шпильки.
Не понимаю, молчать и не трепаться о личной жизни других людей это что-то невозможное?
Просто молчишь и просто не суешь свой нос туда, где его могут прищемить. Что сложного?
Значит, Аника знает о том, что у нас дома была Эмма. И вероятно об этом знают все идеальные жены друзей моего мужа. Мой круг, из которого меня с позором изгнали.
Отчего-то становится гадко, хотя у меня давно должен был выработаться иммунитет на подобные истории.
Карина снова сигнализирует руками, что готова защищать мою честь и с радостью проредит роскошные волосы Ани.
Но нельзя. Удовольствие от сцены продлится недолго, а чувство вины за собственное поведение останется со мной навсегда.
А потому я гордо вздергиваю подбородок и произношу:
– Аника, мы со Стасом нашли в себе силы разойтись как цивилизованные люди. Мы будем поддерживать друг друга, даже не смотря на то, что больше не являемся парой. И именно поэтому я прошу не распространять слухи о его или моей личной жизни. Стас может делать что угодно в своем доме, он взрослый человек и сам принимает решения, кого любить, и с кем встречаться.
– Не понимаю, как ты можешь быть такой спокойной, когда тебе изменил муж?!
– Мне никто не изменял, Аника.
– Ну как же, - та глупо хлопает глазами.
– Вот так, - перебиваю ее я. – Мы со Стасом решили разойтись не вчера и не месяц назад. Мой муж начал новые отношения после того как закончил старые. Но из-за того что нам с Волковым есть что делить, поднять такой бизнес с нуля, без помощи родни и поддержки, ты же понимаешь, как это не просто, то документы о разводе и сам штамп еще не готовы.
Здесь было все. И заявление, что я не бедная обманутая жена, у которой уже рога перевешивают. И толстый намек на то, что в отличие от Саргсяна, Волков хоть и был придурком, но не бежал за деньгами к тестю всякий раз, когда начинались проблемы. Все наше честно нажитое появилось благодаря нашему уму, труду и везению, а не выписано барской рукой богатых родственников. Ну и наконец, я как могла, объяснила, что не стоит задевать меня сплетнями о моем бывшем супруге. Задевалка не выросла.
Судя по тому, что рука Карины уже бьется в конвульсиях, подруга в восторге.
Даже Аника одобрительно кивает головой.
– Очень мудро, Рита джан. Жаль, что при такой мудрости и опыте ты не смогла сохранить семью.
– Не захотела.
– Мы, кавказские женщины не знаем таких слов. Геворг говорит, что мне нужно открыть школу идеальных жен. Ай, Рита, что значит не захотела? Ты просто устала, не было рядом человек, который дал бы тебе совет, вот и не справилась. А нужно всего-то приготовить вкусный ужин, выслушать, кивнуть где надо, где надо погладить. Не задавать лишних вопросов и стирать мужские носки на шестидесяти градусах.
– А газету в зубах приносить уже не требуется?!
– Удивленно присвистывает Ким. – Ну и ну, разбаловались армянские жены. Вот наши, корейские, научились вместе с носками в машинке ким-чи шинковать. Удобно, места не занимает, а в сэкономленное время мы осваиваем древние азиатские техники горлового минета. Горловым пением уже никого не удивишь, приходится изощряться.
Аника запрокидывает голову вверх, отчего ее локоны красиво рассыпаются по спине и смеется. Так искренне и заразительно, что губы против воли растягиваются в улыбке.