Верум
Шрифт:
Я совершал ужасные вещи, однажды сказал Дэер.
Ты не в безопасности.
Я перевариваю эти слова, или пытаюсь. Но это слишком, слишком, слишком, чтобы сосредоточиться.
– Есть кое-что, Отец, - продолжаю я, говоря тихо, поскольку Иисус наблюдает за мной со своего окровавленного шеста на стене.
Священник ждет.
– Я вижу кого-то, - нерешительно говорю я, потому что знаю, как безумно это звучит. – Когда
Отец этим заинтересовался.
– Он разговаривает с тобой? – спрашивает он, моя рука все еще покоится в его.
– Нет. Кажется, он хочет, чтобы я что-то нашла, но я не знаю что.
Отец внимательно рассматривает меня, выражение его лица ласковое.
– Ты очень многое пережила, Калла, - произносит он, его слова настолько понимающие. – Возможно, ты все еще пытаешься все это постичь.
Мне хочется провалиться в пол, ведь он практически говорит, что я чокнутая.
– Я не сумасшедшая, так ведь? – спрашиваю я, и он качает головой.
– Конечно, нет, - твердо заявляет он.
– Это имеет какое-нибудь отношение к тайне Дэера? – размышляю я, и священник пожимает плечами.
– Я не знаю.
Он не обращается со мной, будто я чокнутая или как будто то, что я говорю настолько нелепо. Он просто слушает, улыбается и держит меня за руку.
Он истинное утешение, и я сообщаю ему это.
Сегодня, когда я ухожу, парня в толстовке нигде нет и в помине.
Слава Богу.
За ужином Элеонор поворачивается ко мне.
– Не забудь, мероприятие завтра вечером. Твое платье доставили вместе с драгоценностями и туфлями. Ты намереваешься там присутствовать, полагаю?
Как всегда ее вопрос не вопрос.
Я киваю.
– Конечно.
Она кивает в ответ, и мы продолжаем есть, а Дэер опять опоздал.
На сей раз Элеонор поднимает глаза.
– Не утруждайся садиться, - рявкает она. – Я тебя предупреждала. Если опоздал, то можешь не приходить.
Не говоря ни слова, он разворачивается и выходит.
– Простите, - бормочу я и следую за ним.
Я слышу, как Элеонор окликает меня, но не оборачиваюсь.
Шаги Дэера длинные, и я бегу, чтобы догнать его.
– Подожди, - запыхавшись произношу я, и тяну его за руку.
Он терпеливо смотрит на меня.
– Пойдем, поедим в городе, - предлагаю я. – Вместе.
От этих слов он улыбается и поглядывает на столовую.
– Знаешь же, она расстроится, если мы это сделаем.
– Мне наплевать, - честно отвечаю я.
Мы едем в город на машине Дэера.
– С тобой все будет в порядке завтра ночью? – интересуется он. – Ты никого не будешь знать.
–
– Если ты хочешь, чтобы я там был.
– Хочу.
– Тогда считай, что дело сделано, - спокойной отвечает он и жестом подзывает официанта. – Она будет десерт, - говорит он худощавому мужчине.
Я сделал ужасную вещь, сказал он.
– Что ты сделал? – напрямик спрашиваю я, когда он откусывает пирожное. – Что у тебя за тайна?
Дэер вздрагивает, а затем почти смеется.
Это уже неважно, - отвечает он. – Ведь ты здесь и прошлое в прошлом.
Я почти верю, что это так легко.
Мы заканчиваем наш ужин и едем обратно в Уитли, и когда мы сидим в машине, Дэер напевает.
Я закрываю глаза и слушаю, и погружаюсь в звук. Думаю, эта песня, которую он исполнял на пианино, и когда мы возвращаемся домой, я прошу его сыграть.
Так он и делает.
В салоне тихо и темно, и его ноты парят в воздухе подобно снегу.
Я сижу рядом с ним, довольная погружаться в звук, его запах, его воздух.
Если он воздух, то я с радостью буду дышать им.
Мои мысли едва не уплыла за его песней, и когда он закончил, тишина кажется громкой.
Он провожает меня в мою комнату.
– Некоторые вещи лучше оставить в покое, - напоминает он мне у двери.
– Но что…
Он качает головой, прерывая меня.
– Поверь мне.
Я бы хотела.
Но он сделал ужасную вещь.
И я должна знать.
ГЛАВА 22
Когда я смотрю в зеркало, женщина глядит в ответ. Женщина наряженная в красный шелк, женщина с густыми ресницами и полными губами.
– Ты прекрасно выглядишь, - говорит мне Финн, поправляя застежку моего ожерелья.
– Спасибо, но любой бы выглядел хорошо в этом платье.
Он не может спорить, поскольку он не реальный.
– Что думаешь произойдет сегодня вечером? Танец? Жертвоприношение? Должна ли ты будешь выпить козью кровь или искупаться с тысячью девственницами?
Я закатываю глаза.
– Сомневаюсь. Но если бы ты был здесь, тебе бы пришлось станцевать Макарену.
Он хватается за грудь и падает на кровать.
– Я бы отказался.
– Тогда хорошо, что ты не здесь.
– Ты справишься, - заявляет он. – Даже без меня.
Я в этом не уверена.
Но у меня нет другого выбора, чем просто пойти.
Я нахожу большую гостиную и обнаруживаю, что ее преобразовали в бальный зал.
Она занавешена белым тюлем и икрящимися лампочками, свечами и цветами с едким запахом.