Время приобретений
Шрифт:
Остаток дня Анела провела с девочками. Расспрашивала об учёбе, о жизни, о мечтах. О том, что интересного у них произошло за эти полгода. Как в институте уживаются девочки-иридис, матерей которых некогда называли ведьмами. Об отношении к опекуну, которого девочки немного побаивались, и в то же время уважали, как и королеву. С Васелией Анела так и не встретилась. Да и особого желания не было. Единственное, что насторожило, это рассеянность Софики. Но Анела решила, что та вновь сочиняет одну из своих сказок. Распрощались, когда закат украсился розово-красными тонами. Пора было разобраться с тайнами, окружавшими Смотрителя.
Но
Уединились на террасе.
Анела за руку потянула девочку к скамейке, чтобы та села. И когда та подчинилась, спросила:
– Что случилось?
– Я боюсь, - тяжело вздохнула Софика.
– До этого я никому не говорила. Но, бывает, я пишу то, что потом происходит в реальности. И даже сама не понимаю, как у меня это выходит. Ведь задумываю совсем другие эпизоды. А потом словно забываюсь, и на листе получается то, что получается…
Всё также как с Анелиными рисунками. Она сама ведь не сразу заметила, что иногда рисует то, что есть на самом деле.
Анела обняла девочку за плечи и прижала к себе. Обладать даром предвидения – тяжёлая ноша. Предсказания не исправить.
– Давно ты заметила?
– Ещё год назад. Сначала думала: совпадение. Тогда леди Миландия поранила руку, как и моя героиня, также учитель травоведения. Но потом Флипи Алики потерялся в саду, как и у меня. Еле нашли. А сейчас… - Софика вздрогнула, серые глаза потемнели от страха, превратившись в предгрозовое небо. – Анела, история вышла про тебя. И ты… ты погибла.
Анела сильнее обняла девочку, желая успокоить. Хотя сама еле сдержалась, чтобы не вздрогнуть. Никогда не любила эти пророчества и предсказания. Но мимо ушей пропускать нельзя, раз уж Богиня решила предупредить. Ведь исполнение может отличаться от виденного и ожидаемого. Пусть в мелочах, но эти мелочи часто приводит совсем к другой концовке.
– Расскажи подробнее.
Софика едва слышно заговорила, словно вспоминая.
– На большой поляне идёт сражение. С огромными чудовищами. Солдаты бьются с ними. Королева с решимостью бежит к лесу. Она знает, как остановить войну, и собирается это сделать, чего бы ей ни стоило. А потом… потом в полутёмной комнате брату королевы сообщают: его сестра больше не очнётся. Ему следует принять корону и власть… - Софика всхлипнула. – Я знаю, знаю это о тебе и Китане. Я не хочу… - и сильно, до боли, сжала ладонь Анелы. Затуманенные глаза глядели с надеждой. Словно девочка ждала, что Анела успокоит и уверит, что ничего этого не случится.
Анела свободной рукой провела по волосам Софики.
– Милая моя сестрёнка, вспомни Матушку, её слова. Любое предсказание – это в первую очередь предупреждение. Я буду осторожна. Обещаю.
– Ты только очнись, - взмолилась Софика.
– Обязательно. А теперь иди отдыхай. И не волнуйся. Всё будет хорошо.
Софика крепко-крепко обняла Анелу, словно боялась отпустить. Но всё же нехотя отступила.
– Мы теперь увидимся только в Амбре, когда ты вернёшься?
Анела кивнула.
– Да благословит твой путь Богиня, - пожелала Софика и медленно направилась к дому.
– И твой путь тоже, сестрёнка, - тихо произнесла Анела.
Она ещё немного посидела, собираясь с мыслями.
****
На тёмном полотне неба появились первые светлячки-звёзды. Улицы опустели, в окнах погасли огни. На круглой просторной площади, окруженной коваными зубчатыми оградами, распахнулись одни из ворот и показалась тёмная карета. Она пересекла площадь, прогрохотала по улицам. Покинула город.
Лунное отражение в озере следовало за каретой, пока та не повернула с берега к темнеющему лесу.
Не смотря на ухабистую дорогу, которую и дорогой было трудно назвать – две глубокие колеи в грязи, не смотря на ветки, скребущие по крыше, Варий граф Варлиний, Смотритель Семипутия сидел в неподвижности, уставившись пустым взглядом в стену напротив. Тревога, возникшая с самого утра, не исчезала. А своим предчувствиям он привык доверять. Ни разу не подводили. И появились они сразу же после появления этой девчонки, вспомнившей о королевской поддержке. Кто её только надоумил?! Он бы легко отмахнулся, мол, глупые слухи. Вот только, как назло, девчонка стала свидетельницей его разговора с посланником главаря, и своё потрясение, к счастью для него, скрыть не смогла. Пришлось тут же её пленить. А то бы подняла шумиху, и его деяния могли дойти до тех, кому знать не положено. Пострадал бы не только он, но и те, кто ошибки не прощает. Успокаивало одно – просьбу главаря он выполнил, не сходя с места. И даже перевыполнил. Дружка девчонки прихватил.
Всё ведь складывалось удачно! На этот раз он заработал даже больше, чем в прошлые месяца. Его доля будет весьма существенна. И род Варлиниев никогда больше не будет прозябать в нищете. Так отчего же не проходит тревога? Не сделал ли он ошибки, когда решил, что золото, выделенное королевой, ему пригодится больше, чем людишкам? Он ведь вполне мог обойтись без него.
Варий посмотрел на связанные фигуры на соседнем сиденье. При наезде колеса на кочку те покачивались, головы мотались, но пленники оставались беспамятства. Но чего только стоило влить в них зелья!
Карета замедлила ход, а потом и вовсе остановилась. За её пределами едва слышно раздались голоса. Дядька – доверенный слуга чуть ли не с рождения, выполняющий обязанности кучера в этих ночных поездках, сообщил пароль, в ответ – оклик, и карета тронулась и проехала ещё немного. Чтобы окончательно замереть. Сквозь щель тёмной задёрнутой занавески просачивались отблески пламени. Раздавался гул множества голосов. Пора выходить.
Варий толкнул дверь, легко спрыгнул на траву и повел плечами, затёкшими от сиденья.
Он находился на просторной поляне, по краю которой замаскированные ветвями стояли повозки с клетками. Часть из них занимали поникшие, смирившиеся со своей участью люди и только в последней клетке две девушки всё ещё с отчаянной надеждой всматривались в него. Наверное, недавно попались. Скоро и они свыкнуться со своим положением. Посреди поляны вокруг костра сидели двадцать имперцев в цветастых халатах и кинжалами за поясами.
Низенький круглый господин в переливающемся под светом костра халате приближался к Варию. Широкие рукава, сложенных на груди рук, достигали колен. Глаза на узком, как у хорька, лице смотрели востро и недобро.