Выдержал, или Попривык и вынес

Твен Марк

Постараемся теперь забыть наше рзкое сужденіе объ оверлэндскомъ почтовомъ кучер. Отвращеніе, которое я имлъ къ гошутамъ-индйцамъ, я, поклонникъ Купера и обожатель краснокожихъ, даже школьныхъ дикарей въ «Послднемъ изъ Могикановъ», которыхъ удачно сравниваютъ съ жителями двственныхъ лсовъ, раздляющихъ каждое изреченіе на дв равныя части: одна замчательно грамматична, изыскана и благозвучна, другая же напоминаетъ говоръ горцевъ и грубыхъ охотниковъ, — итакъ, гадливость, которую я питалъ къ гошутамъ, я, поклонникъ индйцевъ, убдила меня строже проврить мои знанія, чтобы посмотрть, не излишне ли было мое обожаніе къ краснокожему. Открытія, которыя я сдлалъ, были полны разочарованія, и странно было, какъ этотъ народъ сразу упалъ въ моихъ глазахъ, и какъ скоро

я пришелъ къ тому убжденію, что во всякомъ индйскомъ племени вы найдете гошута, боле или мене смягченнаго, можетъ быть, окружающими обстоятельствами, но всетаки гошута. Они достойны сожалнія, несчастныя созданія, и издали вполн пользуются моимъ, вблизи же — ничьимъ.

Есть предположеніе заграницей, что Балтиморская и Вашингтонская желзнодорожныя компаніи и многіе изъ ихъ агентовъ — гошуты, но это пустяки. Существуетъ небольшое сходство, которое и можетъ ввести въ заблужденіе несвдущихъ, но не людей опытныхъ, видавшихъ оба эти племя. Серьезно говоря, это даже не остро и не благовидно распускать вышеприведенную молву, которая всетаки повредила этому классу людей, такъ много перенесшему трудностей въ этихъ ужасныхъ степяхъ Скалистыхъ Горъ. Одному небу извстно! Если мы не можемъ удлить имъ христіанскаго чувства, симпатіи и состраданія, то, во имя Всевышняго, не будемъ бросать въ нихъ грязью.

ГЛАВА XX

На семнадцатый день мы перехали самыя высокія вершины виднныхъ нами горъ, и хотя день былъ теплый, но слдующая за нимъ ночь была такъ холодна, что одяла намъ были весьма полезны.

На восемнадцатый день на станціи Ризъ-Риверъ (Reese-River) мы встртили восточную команду строителей телеграфнаго общества и воспользовались случаемъ послать телеграмму его превосходительству губернатору Карсонъ-Сити (разстояніе въ сто пятьдесятъ шесть миль).

На девятнадцатый день мы прохали Большую Американскую степь — сорокъ памятныхъ намъ миль глубокаго песку, въ которомъ колеса утопали отъ шести дюймовъ до одного фута. Этотъ путь продлали мы большею частью пшкомъ, это было скучное и тяжелое странствованіе: вс страдали отъ жажды, а воды не было. Дорога черезъ всю степь бллась отъ усянныхъ скелетовъ быковъ и лошадей, можно сказать безъ преувеличенія, что съ каждымъ шагомъ мы ступали на кость, и такъ можно бы пройти вс сорокъ миль. Степь эта представляла одно громадное кладбище. Груда шинъ, деревянныхъ связей и остововъ фуръ попадались повсюду. Не ясно ли, что эти остатки доказываютъ страданія и лишенія, какимъ подвергались первыя партіи переселенцевъ, отправляясь въ Калифорнію?

На окраин степи лежитъ озеро Карсонъ (Carson Lake) или «прудъ» Карсонъ, мелкая, печальная площадь воды, не боле восьмидесяти или ста миль въ окружности. Рка Карсонъ втекаетъ въ нее и въ ней же теряется, пропадая таинственно въ земл, чтобы боле не появляться, такъ какъ озеро это не иметъ исхода.

Въ Невад нсколько ркъ имютъ эту таинственную участь; он втекаютъ въ разныя озера или «пруды» и тутъ же исчезаютъ. Карсонъ, Гумбольдтъ, Балкеръ, Моно, все большія озера, не имющія истоковъ. Рки всегда втекаютъ въ нихъ, но не вытекаютъ, а вмст съ тмъ въ этихъ послднихъ вода никогда не прибавляется и никогда не выходитъ изъ своего уровня; что они длаютъ со своимъ излишкомъ, одному Создателю извстно.

На западномъ кра степи мы сдлали остановку въ город Рэгтоун (Ragtown). Онъ состоитъ изъ одного бревенчатаго дома и не помщенъ на карт.

Это напомнило мн одинъ случай. Когда мы выхали изъ Жюлесбурга, на Платт, я сидлъ на козлахъ рядомъ съ кучеромъ и онъ сказалъ мн:

— Я могу разсказать вамъ уморительную вещь, если вы только пожелаете ее выслушать. Однажды Горацій Грилей халъ по этой дорог; когда онъ вызжалъ изъ Карсонъ-Сити, онъ сказалъ кучеру Генкъ-Монку, что онъ обязанъ читать лекцію въ Пласервилл и потому очень торопится туда дохать. Генкъ-Монкъ ударилъ бичемъ и похалъ очень скоро, карета подпрыгивала такъ страшно, что вс пуговицы на пальто Горація оторвались, и наконецъ онъ головой своей пробилъ крышу кареты и жалобно воззвалъ

къ Генкъ-Монку, прося его хать тише, сказавъ, что теперь мене торопится, нежели десять минутъ тому назадъ. Но Генкъ-Монкъ отвтилъ: «Сидите смирно, Горацій, я васъ привезу туда во-время», — привезти-то онъ привезъ, но что?

Черезъ день или два посл этого на перекрестк дорогъ къ намъ слъ человкъ изъ Денвера (Denver); онъ намъ много разсказывалъ объ этой мстности и о Джорж Диггинс. Это былъ весьма интересный господинъ и хорошо знакомъ съ длами Колорадо. Черезъ нсколько минутъ онъ сказалъ:

— Я могу разсказать вамъ уморительную вещь, если вы только пожелаете ее выслушать. Однажды Горацій Грилей халъ по этой дорог; когда онъ вызжалъ изъ Карсонъ-Сити, онъ сказалъ кучеру Генкъ-Монку, что онъ обязанъ читать лекцію въ Пласервилл и потому очень торопится туда дохать. Генкъ-Монкъ ударилъ бичемъ и похалъ очень скоро, карета подпрыгивала такъ страшно, что вс пуговицы на пальто Горація оторвались, и наконецъ онъ головой своей пробилъ крышу кареты и жалобно воззвалъ къ Генкъ-Монку, прося его хать тише, сказавъ, что теперь мене торопится, нежели десять минутъ тому назадъ. Но Генкъ-Монкъ отвтилъ: «Сидите смирно, Горацій, я васъ привезу туда во-время», — привезти-то онъ привезъ, но что?

Спустя нсколько дней у Форта Бриджера вошелъ къ намъ въ карету сержантъ кавалеріи, весьма приличнаго и браваго вида. Никто такъ много намъ не передавалъ военныхъ свдній во время нашего путешествія, какъ онъ. Удивительно даже было встртить въ необъятныхъ пустыняхъ нашей страны такого свдущаго человка по своей спеціальности, при его простомъ происхожденіи и маломъ образованіи. Въ теченіе трехъ часовъ мы слушали его съ большимъ интересомъ, наконецъ онъ перенесъ разговоръ на путешествія въ экипажахъ, и вдругъ:

— Я могу разсказать вамъ уморительную вещь, если вы только пожелаете ее выслушать. Однажды Горацій Грилей халъ по этой дорог; когда онъ вызжалъ изъ Карсонъ-Сити, онъ сказалъ кучеру Генкъ-Монку, что онъ обязанъ читать лекцію въ Пласервилл и потому очень торопится туда дохать. Генкъ-Монкъ ударилъ бичемъ и похалъ очень скоро, карета подпрыгивала такъ страшно, что вс пуговицы на пальто Горація оторвались, и наконецъ онъ головой своей пробилъ крышу кареты и жалобно воззвалъ къ Генкъ-Монку, прося его хать тише, сказавъ, что теперь мене торопится, нежели десять минутъ тому назадъ. Но Генкъ-Монкъ отвтилъ: «Сидите смирно, Горацій, я васъ привезу туда во-время», — привезти-то онъ привезъ, по что?

Черезъ восемь часовъ по вызд изъ Соленаго-Озера-Сити на одной изъ станцій вошелъ къ намъ мормонскій проповдникъ, человкъ скромный, мягкорчивый и любезный, сразу производившій самое пріятное впечатлніе.

Я не могу забыть, съ какимъ паосомъ въ голос разсказывалъ онъ намъ исторію странствованія и не возбуждающаго ни въ комъ сожалнія страданія его народа. Никогда съ каедры не слышалъ я столько трогательнаго и торжественнаго краснорчія, какъ описаніе этого перваго пилигримства мормоновъ черезъ степи, съ печальнымъ усиліемъ подвигаясь впередъ, въ страну изгнанія, отмчая свой тяжелый путь могилами, орошенными слезами. Его разсказъ такъ на насъ подйствовалъ, что мы вс обрадовались и легче вздохнули. Когда разговоръ принялъ другой оборотъ, мы стали говорить о любопытной здшней стран. Разговаривая пріятно то о томъ, то о семъ, иностранецъ вдругъ сказалъ:

— Я могу разсказать вамъ уморительную вещь, если вы только пожелаете ее выслушать. Однажды Горацій Грилей халъ по этой дорог; когда онъ вызжалъ изъ Карсонъ-Сити, онъ сказалъ куперу Генкъ-Монку, что онъ обязанъ читать лекцію въ Пласервилл и потому очень торопится туда дохать. Генкъ-Монкъ ударилъ бичемъ и похалъ очень скоро, карета подпрыгивала такъ страшно, что вс пуговицы на пальто Горація оторвались, и наконецъ онъ головой своей пробилъ крышу кареты и жалобно воззвалъ къ Генкъ-Монку, прося его хать тише, сказавъ, что теперь мене торопится, нежели десять минутъ тому назадъ. Но Генкъ-Монкъ отвтилъ: «Сидите смирно, Горацій, я васъ привезу туда во-время», — привезти-то онъ привезъ, но что?