Выдержал, или Попривык и вынес

Твен Марк

«Уашу-зефиръ» («Washoe» есть ласкательное прозвище въ Невад) есть особенный втеръ, о которомъ упоминается въ Св. Писаніи, «и не знаеши, откуда онъ идетъ». Это значитъ, откуда онъ происходитъ.

Онъ дуетъ съ запада поверхъ горъ, но когда вы переходите хребетъ, то съ той стороны вы его не чувствуете! Онъ, вроятно, именно для этого случая и производится на ихъ верхушкахъ, откуда и поднимается, и распространяется. Въ продолженіе всего лта этотъ пріятный втерокъ дуетъ аккуратно въ одно и то же время: онъ начинаетъ свою службу ровно въ два часа пополудни и кончаетъ въ два часа ночи; и если кто рискнетъ во время этихъ двнадцати часовъ выйти, то долженъ покориться втру, который легко можетъ снести его мили на дв отъ мста направленія. А между тмъ первая жалоба прізжаго въ Санъ-Франциско, изъ странъ этого втра, та, что тутъ очень силенъ морской втеръ! Вотъ вамъ человческая натура!

Губернаторскій дворецъ въ территоріи Невады состоялъ изъ бленькаго одноэтажнаго

домика съ двумя маленькими комнатами, съ крытымъ подъздомъ снаружи, для большаго величія; видъ его возбуждалъ уваженіе гражданъ, а индйцевъ поражалъ до благоговнія. Новопрізжая администрація, съ начальниками и съ членами ея, помщалась не съ такою пышностью. Они должны были квартироваться гд хотли, и канцелярію обыкновенно устраивали въ своихъ спальняхъ.

Нашъ секретарь и я помстились у одной почтенной француженки, подъ названіемъ Бригитты О'Фланниганъ, врной подруги его превосходительства г-на губернатора. Она знавала его прежде, въ лучшія времена его жизни, когда онъ былъ начальникомъ столичной полиціи въ Нью-Іорк; теперь, въ тяжелую минуту жизни губернатора Невады, она не желала покидать его. Наша комната была внизу, окнами на площадь, и когда поставили кровати, маленькій столъ, два стула и несгораемый шкапъ, куда сунули Пространный Словарь, оставалось всетаки еще мста для одного, а можетъ быть, и для двухъ постителей, но не безъ того, чтобъ слегка не отодвинуть стны. Впрочемъ, стны этому поддавались безъ труда, по крайней мр, перегородки, такъ какъ он были сдланы изъ плотной мстной бумажной ткани, протянутой отъ одного конца комнаты до другого. Въ Карсон другихъ перегородокъ почти и не существовало, и если вы стояли въ темной комнат, а у вашего сосда былъ огонь, тнь на ткани предательски выдавала разныя забавныя картины. Очень часто эти перегородки длались изъ старыхъ мшковъ изъ подъ муки, сметанныхъ вмст; но разница между простыми смертными и аристократіей была та, что мшки у простыхъ смертныхъ были безъ всякихъ украшеній, между тмъ какъ у аристократіи они были украшены самыми первобытными фресками, т. е. красными и синими клеймами на мшкахъ. Кром того, эти послдніе убирали перегородки, наклеивая на нихъ картинки изъ еженедльнаго иллюстрированнаго журнала. Т, которые были побогаче, позволяли себ разные предметы роскоши, въ томъ числ и плевательницы [4] . У насъ былъ коверъ и хорошій фаянсовый умывальникъ. Вслдствіе этого другіе жильцы мистриссъ О'Фланниганъ насъ ненавидли и безъ стсненія это выказывали; но когда мы повсили разрисованную клеенчатую стору къ окну, то положительно подверглись опасности, и потому, чтобъ предупредить кровопролитіе, я перехалъ наверхъ и помстился съ нетитулованнымъ людомъ, на одной изъ четырнадцати блой сосновой кровати, которыя стояли въ два длинные ряда въ единственной комнат верхняго этажа.

4

Жители Карсона плохо понимаютъ шутку, и потому я предупреждаю, что вышеописанное мною было общепринятымъ обычаемъ, но были исключенія, и у многихъ въ домахъ потолки были изъ лпной работы, мебели и разныхъ украшеній было въ изобиліи.

Это была веселая компанія, эти четырнадцать человкъ. Они добровольно покинули Нью-Іоркъ и послдовали за губернаторомъ въ Санъ-Франциско, зная, что этимъ ничего не потеряютъ, а можетъ быть и выиграютъ. Они были извстны подъ названіемъ «Ирландской бригады», хотя между ними было всего четыре или пять ирландцевъ. Добродушный его превосходительство былъ очень недоволенъ пересудами своихъ подчиненныхъ, особенно когда прошелъ слухъ, что они подкупленные имъ убійцы, привезенные сюда для того, чтобы безъ шуму укрощать, когда нужно, выборныхъ изъ демократіи!

Они имли столъ и квартиру у мистриссъ О'Фланниганъ, по десяти долларовъ въ недлю каждый, не отказывались подписывать свои счета и были весьма довольны, но Бригитта находила, что съ неоплаченными счетами она далеко не пойдетъ и не въ силахъ будетъ содержать пансіонъ, такъ что она ршилась надодать губернатору, чтобъ онъ далъ какое-нибудь дло «бригад». Приставаніе ея и этихъ четырнадцати вывели его, наконецъ, изъ терпнія и онъ, собравъ бригаду, сказалъ имъ:

— Джетльмэны, я придумалъ выгодное и полезное дло для васъ, дло, которое будетъ вамъ развлеченіемъ среди прелестной природы и доставитъ вамъ случай обогатить ваши знанія наблюденіями и изслдованіями. Я желаю, чтобъ вы сдлали осмотръ желзному пути отъ Карсонъ-Сити на западъ до извстнаго пункта. Когда законодательная власть будетъ въ сбор, то я проведу билль о вашемъ вознагражденіи.

— Какъ, желзный путь черезъ Сіерра-Невадскія горы?

— Ну, такъ тогда сдлайте осмотръ на востокъ до извстнаго пункта!

Онъ превратилъ ихъ въ надзирателей, въ землемровъ и т. п. и отправилъ въ степь. Это было «развлеченіе», но въ нкоторомъ род и мщеніе! Развлеченіе это состояло въ томъ, что они должны были идти пшкомъ, тащить цпи черезъ пески, черезъ шалфейные

кусты подъ зноемъ солнца, проходить между скелетами, кайотами и тарантулами. Дальше «романическія приключенія» не могли идти. Наблюденія свои они производили не спша, свободно и осторожно. Въ теченіе первой недли они каждый вечеръ возвращались домой, пыльные, усталые, голодные, хромые, но веселые. Каждый разъ приносили съ собою большое количество пауковъ-тарантуловъ и прятали ихъ въ стаканахъ наверху. Черезъ недлю они должны были расположиться лагеремъ въ пол, такъ какъ далеко подвинулись на востокъ. Они нсколько разъ справлялись объ опредленіи границъ этого «извстнаго пункта», но не получали никакихъ указаній. Наконецъ, пославъ настоятельный вопросъ о томъ, «какъ далеко на востокъ?» губернаторъ Най телеграфировалъ въ отчет:

«Къ Атлантическому океану, а потомъ, перекинувъ мостъ, идите дальше!»

Этотъ отвтъ вернулъ домой запыленныхъ тружениковъ, которые подали докладъ и прекратили работу. Губернаторъ особенно не тужилъ объ этомъ и зналъ, что мистриссъ О'Фланниганъ, ради его, накормитъ какъ-нибудь бригаду, а онъ намревался потшиться надъ молодыми людьми, и сказалъ, подмигнувъ глазомъ по своей старой привычк, что пошлетъ ихъ обозрвать штатъ Утахъ и дастъ телеграмму Бриггэму, чтобъ онъ ихъ повсилъ за нарушеніе границъ!

Надзиратели привезли съ собою тарантуловъ, такъ что у насъ въ комнат, на полк,образовался цлый звринецъ. Нкоторые изъ этихъ пауковъ могли ползти съ трудомъ по блюдцу своими волосатыми, мускулистыми лапами и если нечаянно обидишь ихъ или раздразнишь, они длались самыми злйшими созданіями, которыя только существовали на свт. Едва только дотронешься слегка до стакана, они тотчасъ же были на-сторож и готовы на драку.

Въ первую ночь по возвращеніи домой бригады, какъ всегда, дулъ со страшной силой втеръ, и въ полночь сосднюю крышу съ конюшни снесло и уголъ ея ударился въ нашъ домъ. Мгновенно вс нроснулись, въ бригад произошла суматоха, въ темнот сталкиваясь въ проходахъ между кроватями, они другъ на друга падали, и въ самый разгаръ этой сумятицы Бобъ X., проснувшись, спросонья вскочилъ и головой вышибъ полку. Тутъ же онъ закричалъ:

— Уходите, друзья, — тарантулы разбжались!

Никакое другое предостереженіе не могло звучать такъ страшно. Вс боялись двинуться съ мста, чтобъ не наступить на тарантуловъ. Каждый ощупывалъ, гд кровать, гд сундукъ, чтобъ вскочить на него, потомъ послдовала странная тишина, тишина полнаго недоумнья, также ожиданія, упованія, страха. Темнота была глубокая, и надо было себ представить лица этихъ едва одтыхъ людей, сидящихъ на сундукахъ, на кроватяхъ, какъ на насестахъ. Иногда тишина прерывалась и тогда по голосу слышно было, гд кто находится, куда ощупью направлялся или мнялъ свое положеніе. Голоса эти были отрывочны, никто не рисковалъ разговаривать едва слышный возгласъ врод «ай!» и затмъ слдовало тяжелое паденіе чего-то, и вы сейчасъ же понимали, что джентльмэнъ, ощупавъ нечаянно шерстяное одяло, спрыгнулъ съ кровати на полъ. Опять тишина. Скоро потомъ слышится взволнованный голосъ:

— Чт-о чт-о-то ползетъ по моей ше!

По временамъ слышалось легкое движеніе и глухой голосъ «охъ, Создатель!», и тогда снова вы понимали, что кто-нибудь отъ чего-нибудь удалялся и что это что-нибудь было принято имъ за тарантула. И вдругъ изъ угла послышался отчаянный и дикій крикъ:

— Вотъ онъ, вотъ онъ! (тишина, и вроятно, перемна положеній). Я схватилъ его!

— Нтъ, это онъ схватилъ меня, охъ, это ужасно! Разв никто не ршится принесть фонарь?

Фонарь показался какъ разъ въ ту минуту и съ нимъ явилась и мистриссъ О'Фланниганъ, которая безпокоилась и желала знать поврежденія, нанесенныя крышей; не дожидаясь боле удобнаго времени, она встала съ постели, зажгла фонарь, чтобъ посмотрть, стихъ ли втеръ, и пошла наверхъ.

Когда фонарь освтилъ комнату, картина въ ней была замчательно живописна и могла бы многимъ показаться смшною, но только не намъ, хотя мы вс презабавно сидли на сундукахъ, на чемоданахъ, на кроватяхъ и къ тому же въ такихъ странныхъ одяніяхъ, но были такъ серьезно напуганы и такъ несчастны, что въ этомъ не видли ничего смшного и ни у кого не виднлась насмшливая улыбка. Я знаю, что я не въ силахъ былъ бы испытать мученія больше, нежели тогда, въ эти нсколько минутъ, въ темнот и недоумніи, окруженный этими ползущими кровожадными тарантулами. Я прыгалъ съ кровати на кровать, съ сундука на сундукъ, обливаясь холоднымъ потомъ, и каждый разъ, какъ что-нибудь попадалось мн подъ руку, я воображалъ ощупывать ихъ клешни. Я предпочелъ бы сейчасъ идти на войну, чмъ вторично пережить это происшествіе. Вс остались, однако жь, невредимы. Тотъ, кто кричалъ, что тарантулъ «схватилъ его», ошибся — онъ пальцемъ попалъ въ щель одного изъ сундуковъ. Тарантулы пропали и ни одного изъ нихъ никогда не было видно; ихъ было отъ десяти до двнадцати штукъ. Мы взяли свчки и стали длать осмотръ, смотрли и вверху и внизу, но все напрасно. Никто изъ насъ, конечно, не ршился лечь въ постель, нтъ, никакія деньги и т не убдили бы насъ это сдлать. Мы провели остатокъ ночи, играя въ карты, и вмст съ тмъ зорко наблюдали за появленіемъ непріятеля.