Вызвать дьявола
Шрифт:
Он резко сказал:
– В этом и состоит чертова проблема! Как, к дьяволу, убийца попал в комнату, прежде всего?
– Он не прятался там,– спросил инспектор,– когда Роджер запирал дверь?
Лоуренс отрицательно замотал головой:
– Нет. Я убедился в этом прежде, чем мы вышли. – Он сделал паузу. – Подождите минутку. Я не осмотрел дымоход. Огонь все еще горел.
Говоря это, он понял, что все это звучит глупо.
Касл мрачно сказал:
– Можете забыть про дымоход. Его тщательно исследовали. Его не чистили много лет. Ничто не могло подняться или спуститься, не обрушив тонну сажи.
– Я посчитал его непроходимым,–
Касл грустно сказал:
– Мы вернулись к двери и окнам.
– Да,– согласился Лоуренс. – И что?
– О, Боже,– взорвался Стив. – Я в тупике!
– Примите аспирин,– посоветовал Олджи. – А я пока пробегусь по известным способам манипуляции с замками и задвижками. Их мало, поэтому это не займет много времени.
Стив вытер рукой лоб. Лоуренс продолжал:
– Французские окна закрыты и заперты. Теперь, в известной уловке с леской обычно используют замочную скважину или щель под дверью, чтобы запереть задвижку снаружи. Но во-первых, мы не рассматриваем дверь, и во-вторых, обе задвижки на окнах настолько тугие, что никогда не смогли бы двинуться при любом давлении извне.
Касл раздраженно проворчал:
– Согласен. Единственный другой способ манипуляции с окном состоял бы в том, чтобы выставить оконное стекло, проникнуть внутрь, запереть задвижки и вновь вставить стекло снаружи. И мы знаем, что так не произошло, потому что нигде нет свежей замазки.
–Есть еще одна возможность,– размышлял Олджи. – Кто-то мог снять петли.
–Нет,– возразил Касл. – Вы не можете этого сделать, не оставив следов. Шурупы не выкручивали.
– Тогда,– спокойно сказал Лоуренс,– я готов поклясться жизнью: те французские окна можно запереть только изнутри.
Старший инспектор нахмурился.
– Не нужно меня убеждать, чёрт возьми. Давайте рассмотрим дверь.
Лоуренс выглядел озадаченным:
– На первый взгляд с этим просто. И все же... – он замолчал. – По крайней мере, поскольку ключ не оставили в замке, мы не должны рассматривать тот тривиальный фокус, когда ключ захватывают и поворачивают снаружи плоскогубцами.
– Нет,– сказал Касл, и неосторожно добавил: – Интересно, кто первым до этого додумался?
– Фитц-Джеймс О'Брайен,– быстро ответил Лоуренс. – Он написал байку под названием «Алмазная линза», которая вышла в 1858 году... Вообще-то,– добавил он,– это не детективный роман.
– Слава Богу хоть за это,– воскликнул старший инспектор. – Я должен был подумать, прежде чем спрашивать.
Олджи усмехнулся и спросил:
– Замок на двери новый. Вы проверяли изготовителей?
– Да. – Касл вновь сверился с блокнотом. – Хотя они продают очень много замков этого типа, они никогда не дублируют комбинацию выступов и выемок. И они клянутся, что был изготовлен только один ключ, который, как мы знаем, хранился у Кверрина на цепочке с кольцом.
– Что исключает любую возможность украсть его и сделать восковой слепок. – Лоуренс потер щеку. – Так или иначе, едва ли было время изготовить дубликат. Сам замок был вставлен только вчера утром. – Он усмехнулся. – Я убит, Стив. Я знаю, как запереть дверь снаружи, а затем вернуть ключ на каминную полку с помощью лески и крюка. Но я понятия не имею, как вернуть ключ в карман мертвеца. – Он щелкнул пальцами: – Убийца воспользовался отмычкой?
Касл покачал головой:
– Когда вы стреляли в замок, то сделали из него месиво. Но от механизма осталось достаточно, чтобы
Как вы знаете, движение отмычки оставляет следы на покрытом маслом замке. То же самое относится к покрытой парафином болванке, когда ее вставляют и поворачивают, пока она не коснется механизма. Идея,– объяснил он, хотя непонятно зачем,– состоит в том, чтобы использовать полученные метки для изготовления нового ключа. Но всегда остаются следы. Он вновь покачал головой. – Нет, Олджи. Не было никакой отмычки и никакого дубликата. Единственный ключ, соответствующий механизму того замка, этот тот, что находился в кармане Кверрина.
Лоуренс улыбнулся, но совсем не весело.
– Значит, не было вообще никакого способа выйти из комнаты.
Стив отчаянно спросил:
– Полагаю, дверь действительно была заперта?
Лоуренсуставился на него.
– Если,– вежливо начал он,– вы подразумеваете, что мы с Питером – такие лопухи, что по глупости поверили, будто дверь закрыта, когда она не была, то все, что я могу сказать...
– Да, да,– поспешно проворчал Касл.
Лоуренс улыбнулся:
–Я не обвиняю вас в том, что вы сомневаетесь в моих показаниях. На вашем месте я тоже сомневался бы. Но факт остается фактом: просто нет никакой возможности для обмана – отодвинутых задвижек, подмененных ключей и так далее – после того, как дверь взломали, потому что я был единственным человеком, который вошел и обыскал комнату, пока не прибыла полиция. Даже Питер оставался в дверном проеме. Он не переступал через порог.
Инспектор беспомощно развел руками:
– Возможно, мы ошибаемся, концентрируясь именно на запертой комнате. Давайте допустим «доступность» комнаты.
Лоуренс шутливо поднял брови:
– Это хороший принцип. Если не можешь решить проблему, игнорируй ее – Он сложил ладони кончиками пальцев и поудобнее уселся в кресле. – Однако, давайте пойдем по вашему пути. Во-первых, окна. Отбросим задвижки, предположим, что наш друг сержант совершенно ослеп, и поставим убийцу рядом с подоконником. И что? Как же ему удастся добраться до дорожки, не оставив следов на мягкой влажной почве клумб? Дождь прекратился за двадцать минут до того, как Роджер умер.
Инспектор почесал нос:
– Это невозможно. Там слишком далеко, чтобы прыгать, а прыжок с шестом не рассматривается.
Олджи душил смех:
– И не говорите мне о лестницах. Те клумбы настолько широки, что вам нужна была бы тридцати- или сорокафутовая лестница, чтобы надежно наклонить и прислонить ее к стене дома. И как затем убрать ее, не сходя с дорожки?
Стив шлепнул ладонью по колену.
– Ладно. Никто не уходил через окна. Вы это уже и так доказали.
– Это оставляет дверь и проход снаружи. Я сам охранял коридор. Единственный другой выход из прохода – окно в середине. Оно было заперто...
– Да,– перебил его друг,– и мы исследовали запор. Очевидно, его нельзя было запереть снаружи дома. И вновь не было никаких следов или отметок на земле между стеной дома и дорожкой.
– Кроме того,– добавил Лоуренс,– Хардиндж сказал мне, что с места, где он стоял под деревьями, он мог прекрасно видеть эту сторону дома (не забывайте, комната Роджера находится в углу), и никто туда не подходил.
– О, Боже!
Олджи продолжал:
– И единственный другой выход из прохода, двойная дверь в главный холл, находилась под моим личным непрерывным наблюдением.