Янтарь и Лазурит

Чайный Лис

— Я не пью, — монах поспешил остановить его.

Мужчина замер на месте, а генерал весело рассмеялся:

— Мой друг шутит, наливайте, — а затем прошёлся взглядом по остальным постояльцам. — И всем здесь наливайте, я угощаю.

— Молодой господин, вы очень щедры! — в один голос закричали сидевшие вокруг люди.

Что это нашло на генерала Ю? Он ещё не сделал ни глотка вина и не мог напиться, почему тогда вёл себя так, будто уже давно потерял рассудок от алкоголя?

Сюаньму почувствовал себя неловко и не стал спорить. Стоило чуть больше узнать о себе, своём происхождении и прошлом, как уже начал сомневаться,

мог ли вообще относиться к монахам, хотя всё равно придерживался привычных правил, с которыми вырос. Он сделает глоток из вежливости, но более пить не станет.

Пока монах просто наблюдал за действиями генерала Ю: тот взял в руки деревянные палочки, отправил в рот маленькую засушенную рыбку, подцепил с ней немного риса, а также какой-то варёный тёмно-коричневый овощ — Сюаньму даже разобрать не смог, чем тот являлся. Генерал Ю улыбался вкусной еде, с аппетитом проглатывал её и даже вслух хвалил, пока не обратил внимание на своего спутника.

— Оя, монах Шуаньму, а ты чего не ешь? — удивился он и залпом выпил свою чарку, а затем наклонил кувшин и плеснул ещё. Несколько капель попало в еду и на стол, но не похоже, чтобы это как-то смутило генерала.

Он взял палочками мясо, рыбу и овощи из нескольких блюд и подложил в пиалу Сюаньму, ещё и её саму пододвинул поближе.

— Или ты питаешься более постным?

Генерал Ю не стал дожидаться от монаха ответа, а добавил поверх этой еды также листья салата или капусты. Чтобы не показаться невежливым, Сюаньму взял палочки и положил один лист в рот — тот оказался свежим и громко хрустел.

Не по себе было сидеть и есть, пока нуна отправилась к господину Наму, которого они подозревали в связи с аккымом. Пусть она пошла не одна, но разве сможет евнух Квон защитить её? Колокольчик-фурин, который Сюаньму изготовил для нуны, спрятанный среди слоёв ткани, тяжёлым камнем висел у него на груди и всегда напоминал о ней. Совсем пропал аппетит, монах долгое время пережёвывал лист салата и попытался проглотить, но тот встал в горле. Сюаньму закашлялся и потянулся к чарке с вином, отпил глоток, а кисло-горькая жидкость обожгла его рот. Он старался не подавать виду о своём дискомфорте и не нахмурился, а заставлял себя проглотить застрявший лист и поставил чарку на стол под радостный смех генерала.

— Ничего-ничего, к вину не сразу привыкаешь.

Лист приклеился к стенке горла и отказывался сдвигаться с места, поэтому Сюаньму вновь пришлось отпить вина. Он прикрыл глаза, уже готовый к неприятному вкусу, и сделал глоток, после чего вновь закашлялся.

Пока они сидели и веселились, до Сюаньму начали доноситься посторонние голоса сидевших вокруг людей:

— Опять девчушка сбежала и не заплатила старику Чо.

— Он сам хорош, брал бы плату заранее.

Монах уже слышал это имя ранее. Когда они расспрашивали людей, кто-то уже называл его.

— Всё равно Тэянджи не понесёт убытки, ну сбежала — и ладно, не будет больше бродяжек жалеть.

Тэянджи? Если Сюаньму не ошибался, то так назывался постоялый двор, на котором они остановились, а вот с хозяином о пропажах они не говорили. А может, генерал успел это сделать до их появления.

Сюаньму перевёл на него свой взгляд, а молодой господин в полностью чёрной одежде с прикрытыми глазами и довольной улыбкой продолжал пить вино. Первое время люди посматривали в их сторону и поднимали свои чарки в их честь, но быстро

потеряли к ним интерес и погрузились в другие обсуждения. Неужели этого и добивался генерал Ю? Остановиться в сплетничающей толпе, напоить её и усыпить бдительность, а затем выведать информацию.

— Может, не сбежала эта бродяжка, а убили её.

— Брось, что ты говоришь!

— Я свою жену боюсь одну отпускать.

— Не хочу тебя обижать, но стара она уже для бамбукового убийцы.

Тело Сюаньму напряглось, он перестал замечать, что происходило перед его носом, и навострил уши. Пусть драконьему слуху было далеко до лисьего, тем не менее, он позволял слышать всё, о чём обсуждали за всех столах на Весёлом дворе, только одновременно слушать и понимать было не просто сложно, а невозможно. Когда Сюаньму цеплялся за какие-то важные слова, то на них и сосредотачивался.

— А ты за свою не переживаешь как будто?

— Да у него жена кого хочешь убьёт, а вот я и дочерей, и мать боюсь одних отпускать. И служанки всегда стараются вдвоём ходить, а то останутся с бамбуком вместо глаза.

— Ой, не говори такие вещи за едой, лучше выпьем.

Значит, подобные убийства в этом городе уже случались не раз, но когда Сюаньму и остальные ходили и опрашивали людей, те ничего не рассказали о творившемся в Анджу. А за чаркой вина они узнали о том, что здесь уже и ранее втыкали жертвам бамбук вместо глаза, причём выбирали именно девушек. Более того — молодых.

Сюаньму перестал вслушиваться в диалог и поднял взгляд на генерала Ю — тот внимательно смотрел в его глаза, чуть склонив голову на бок. Чарку с вином он держал у рта и понемногу отпивал.

— Проследи за ними, — практически одними губами произнёс генерал Ю, но Сюаньму всё равно сумел расслышать едва доносившийся шёпот и непонимающе смотрел перед собой.

— Слушаюсь, — донёсся до него тихий писк.

Из рукава генерала на деревянную скамью спрыгнул мышонок Джик, откуда спустился на землю и устремился в сторону тех мужчин, где скрылся среди ножек столов.

Генерал Ю с улыбкой смотрел на монаха, но тот не сразу уловил смысл его слов.

«Можешь есть спокойно, монах Шуаньму», — дошло до него лишь через некоторое время.

Он смутился, но не подал виду, а потихоньку съел лежавшие у него овощи и также рис в отдельной пиале. Пока он жевал, думая о подслушанном разговоре и беспокоясь за нуну, генерал продолжал подкладывать ему еду, словно Сюаньму был ребёнком, а сидевший напротив человек — его… Сюаньму в первую очередь вспомнил о шифу, а затем задумался, что, наверное, так и матери заботились о детях, только своих родителей он не помнил. Ни лиц, ни имён. И также не знал, были ли у него братья и сёстры.

Он постарался выкинуть из головы ненужные мысли и продолжил есть.

— Вернулся аппетит? — улыбнулся генерал Ю.

— Эй, Рури!

Когда нуна окликнула его со спины, Сюаньму едва заметно вздрогнул, а каждая клеточка его тела наполнилась теплом. Не успел он обернуться, как девушка в тёмном плаще, быстрая как ветер, пролетела мимо него и уселась рядом на деревянную скамью.

— Вы чего пьёте средь бела дня! — возмутилась она, в то время как глаза её загорелись, пока нуна хватала всё подряд и отправляла себе в рот. Евнух Квон пришёл вместе с ней и неуверенно мялся на месте; в итоге принцесса дёрнула его за рукав и усадила рядом с собой под смех генерала.