Жемчужница
Шрифт:
— Ты уверен, что тебе не нужна помощь, Мана? — подозрительно спокойно поинтересовалась Алана, отставив в сторону тарелку с кое-как доеденной лапшой. — У тебя такое лицо, как будто ты только что представил себе уничтоживший Империю шторм или что-то вроде.
Мана подавился воздухом, вперив в неё удивлённый взгляд, а девушка, смешно скривив губы, словно только что осознала что-то очень важное, покачала головой и посмотрела на мужчину с той самой лаской в серых глазах, с которой смотрела и Элайза с портрета, возле которого он проводил, бывало, целые вечера.
— Н-нормальное
— Ты мечешься из одного угла клетки в другой, видя, но всеми силами игнорируя единственный выход, который раскрыт перед тобой нараспашку. Этот выход и есть правильный, Мана, — проникновенно проговорила Алана, будто кутая в своём голосе как в махровом одеяле, и Мана судорожно вздохнул, закусив губу. Девушка улыбнулась, солнечно сощурив веки, и спрятала лицо в чашке, всем видом показывая, что больше по этому поводу ничего не скажет.
И тут спасение от неловкости все же снизошло. Хотя это как сказать.
Неа спустился — почти слетел — с лестницы подобно слетающему из своего гнезда ястребу и легкой походкой проследовал к их столу, приземляясь рядом с Маной и лучезарно улыбаясь тут же отчего-то совершенно развеселившейся Алане. Девушка тепло поприветствовала взъерошенного мужчину и мягко прищурилась, все также таинственно молча и не отпуская комментариев по поводу происходящего.
— Доброе утро, — брат улыбнулся теперь самому Мане — широко, от уха до уха — и погладил его по коленке, пользуясь тем явно, что этого действия пол столом не видно, и тем, что младший Уолкер никак не сможет запротестовать при посторонних.
— Д-доброе утро… — мужчина постарался не слишком заикаться, но вышло плохо, и взгляд близнеца из ласково тут же превратился в лукавый.
Не забыл. Ах ты жаба противная! Ничего не забыл, все помнит и явно не собирается заканчивать весь этот цирк!
— Хорошо спалось, Неа? — между тем мягко осведомилась Алана, протягивая руку к блюду с выпечкой и тут же с аппетитом вгрызаясь острыми зубами в пирожок с вишней.
Мана прищурился. Было во всем происходящем что-то… что-то от заговора. Как будто все вокруг знали что-то, чего не знал сам Мана, но что его непосредственно касалось.
Хлопнула входная дверь, ознаменовывающая приход кого-то нового, и младший Уолкер дернулся, оборачиваясь.
На пороге стояли Тики и Лави.
Алана тут же встрепенулась, моментально меняясь в лице, сияя ещё сильнее, чем минуту назад, и с улыбкой взглянула на Микка, тут же приветственно взмахнувшего рукой, но стоило ей только заметить тритона, как улыбка её померкла на мгновение, после чего девушка вновь засверкала подобно серебристой глади лесного ручья, задорную рябь которого целуют солнечные лучи.
Тики, о чём-то переговариваясь
Вот и затерялась в этом совершенно девичьем румянце вся её мудрость и зрелость — теперь в сидящей напротив млеющей от какого невинного прикосновения девушке Мана не мог разглядеть ту, что несколько минут назад советовала ему не бояться того единственного выхода, который был виден.
— Что же ты, Тики, невесту свою без присмотра оставил? — задорно поинтересовался Неа у него, щурясь как кот на солнышко и явно пребывая в самом что ни на есть благоприятном расположении духа.
Ну еще бы, он же продолжал гладить Ману по коленке. Жаба! Как есть жаба! И никакими поцелуями этого не исправить!
Микк тут же расплылся в какой-то совершенно хищной улыбке и вскинул брови.
— А чего это ты вчера бочки крушил? Никак приревновал очередную красотку к родному брату?
Неа вспыхнул и покраснел, тут же растеряв все свое нахальство и, кажется, даже пнув мужчину под столом.
— Иди ты в драконью пасть, ясно? — заявил он откровенно оскорбленно, и Мана слегка успокоился.
Если до этого он еще имел какие-то мысли о том, что к происходящему с его близнецом приложил руку Тики, то теперь это подозрение рассеялось. Неа не смог бы так хорошо разыграть возмущение. Актер из него, по правде сказать, вообще был никудышный.
— Но вообще-то ты прав, — отозвался между тем Тики, ласково приобнимая раскрасневшуюся от удовольствия и смущения Алана за талию и улыбаясь краем губ. — И сын у меня без присмотра наверху… — он вспорхнул — иначе не скажешь — со своего места и увлек русалку к лестнице, так и не убрав руку с ее талии. — Развлекайтесь.
Они с Аланой удалились, и за столом повисло молчание.
Впрочем, разорванное Диком (Лави) почти что сразу.
— Ну ничего себе! Так эта ведьма его еще на себе и женила!
Мана закатил глаза, порядком уже устав от этого предвзятого отношения тритона к Алане (и откуда столько ненависти, спрашивается?), а вот Неа удивлённо воззрился на парня, явно не понимая, откуда в его голосе было столько злости и раздражения.
— Это просто прикрытие, — спокойно отчеканил мужчина, не горя желанием слушать шуточки брата и недовольства Лави, и нетерпеливо дёрнул коленом, призывая Неа перестать гладить его поверх ткани, потому что, дракон бы его сожрал, это ужасно смущало!
Он не должен был так делать! Не должен!
Тритон задумчиво нахмурился, несколько раз кивнув, словно бы показывая, что всё понимает, и пожал плечами, провожая взглядом скрывшихся на втором этаже Тики с Аланой.
— Хм… Это из-за ее хвоста, да? — задумчиво произнес он, прикусив губу и как-то сразу словно завяв. Как будто вспомнил о чем-то?.. — Тики не сказал мне ничего, так, может, вы…
— Нет! — достаточно резко откликнулся Неа в тот же момент и скрестил на груди руки. — Если Тики не сказал тебе, то и мы…