Жизнь Витторио Альфиери из Асти, рассказанная им самим

Альфиери Витторио

наго притсненій, возможныхъ лишь при сошествіи въ адъ. Прозжая черезъ Цорндорфъ, я постилъ поле сраженія пруссаковъ и русскихъ, гд столько тысячъ тхъ и другихъ освободились, наконецъ, изъ-подъ ярма, сложивъ здсь свои кости. Мста погребеній легко можно было узнать по богатому зеленющему всходу хлбовъ, которые на здшней бдной и безплодной почв, обычно ничмъ не удобряемой, отличаются жалкими и рдкими колосьями. Я невольно пришелъ тутъ къ грустномз', но, увы, вполн справедливому заключенію: что рабы рождены именно для того, чтобы зщобрять собою землю. Все прусское заставляло меня съ каждымъ днемъ все боле и боле стремиться въ счастливзчо Англію.

і мая.

Итакъ, я въ три дня отдлался отъ своей второй Берлиніады, остановившись вт Берлин лишь для того, чтобы отдохнз’ть немного отъ труднаго пути. Въ конц іюля я отправился въ Магдебургъ, Брауншвейгъ, Геттингенъ, Кассель и Франкфзфтъ. Възжая въ Геттингенъ, который, какъ всмъ извстно, славится своимъ знаменитымъ университетомъ, я встртилъ маленькаго ослика и видъ его доставилъ мн великую радость: я не встрчалъ этихъ животныхъ впродолженіи цлаго года, проведеннаго на далекомъ свер, гд они не могутъ жить и размножаться. Эта встрча итальянскаго осла съ нмецкимъ осликомъ у стнъ столь славнаго зчшверситета, конечно, вдохновила бы меня написать оригинальное и полное юмора стихотвореніе, если бы

я владлъ перомъ; но моя писательская несостоятельность увеличивалась съ каждымъ днемъ. Поэтому я довольствовался лишь мечтами, развлекавшими меня весь этотъ день; я провелъ его въ обществ осла. Это было для меня большой рдкостью, такъ какъ большей частью я проводилъ праздничные дни въ полномъ одиночеств, ничего не длая, ничего не читая и даже не открывая рта.

Пресыщенный всякаго рода нметчиной, я черезъ два

дня покинз^лъ Франкфз’ртъ, чтобы направиться въ Майнцъ, гд слъ на рейнское сзщно. Спускаясь внизъ по теченію этой могучей, спокойной рки, я подпалъ подъ очарованіе ея живописныхъ береговъ. Изъ Кельна, прохавъ черезъ Аахенъ, я вернзчіся въ Спа, гд провелъ нсколько недль два года томз^ назадъ; этотъ городъ оставилъ во мн желаніе вновь завидть его, но уже со свободнымъ сердцемъ. Здшній образъ жизни, казалось, предназначенъ былъ для моего характера, такъ какъ соединялъ въ себ шз'мъ и зюдиненіе, и здсь легко можно было сохранить инкогнито, находясь въ толп и на собраніяхъ. Дйствительно, въ Спа мн было настолько хорошо, что я пробылъ здсь съ половины августа до конца сентября; это было уже много для человка, нигд не заживавшагося долго. Я кз'пилъ у одного ирландца двз'хъ лошадей, изъ которыхъ одна была необычайной красоты; я къ ней очень привязался. Утромъ я совершалъ прогз'лки верхомъ, а вечеромъ обдалъ съ нсколькими иностранцами съ разныхъ концовъ свта; затмъ смотрлъ на танцы, на красивыхъ женщинъ и двицъ и, такимъ образомъ, проводилъ время или, врне, з^тбивалъ его самымъ з’добнымъ способомъ. Но погода стала портиться, большинство кз-пающихся разъзжалось и я также ршилъ з’хать въ Голландію, чтобы повидаться съ дрз-гомъ д’Акуна; я былъ увренъ, что не встрчу той, которзчо любилъ: я зналъ, что она больше не живетъ въ Гааг и З^тже годъ какъ поселилась съ мзчкемъ въ Париж. Такъ какъ я не могъ разстаться съ двумя лучшими своими лошадьми, то послалъ Илью впередъ съ каретой, а самъ отправился въ Льежъ, совершая путь то верхомъ, то пшкомъ. Въ Льеж я встртилъ французскаго посланника, съ которымъ былъ знакомъ, и черезъ него представился князю-епископз^г, длая это отчасти изъ любезности, отчасти по случайной причз’д: если з’жъ пропустилъ слз’чай увидть знаменитзчо Екатерину И, то посмотрю хоть дворъ льежскаго князя. Во время моего пребыванія въ Спа, я имлъ случай быть представленнымъ дрзшому

ЖИЗНЬ ВИТТОРІО АЛЬФШРИ. 8

князю церкн, еще мене значительной}', аббат}' де-Ста-велло въ Арденнахъ. Къ его двору меня представилъ все тотъ же французскій посланникъ въ Льеж и мы очень весело и вкз’сно тамъ обдали. Эти маленькіе дворы, З'правляемые пастырскимъ жезломъ, возбз'ждали во мн меньшее отвращеніе, чмъ большіе, гд царятъ ружье и барабанъ, два бича человчества, къ которымъ трз'дно отнестись со снисходительной улыбкой. Изъ Льежа я отправился со своими лошадьми въ Брюссель, Антверпенъ и черезъ Мордикъ въ Роттердамъ и Гаагу. Мой дрз^тгъ, съ которымъ я оставался въ переписк съ самаго отъзда, принялъ меня съ распростертыми объятіями, и находя, что я недалеко з'іпелъ въ развитіи, онъ принялся просвщать меня своими горячими и дрз'жественными совтами. Я пробылъ съ нимъ около двухъ мсяцевъ, но намъ пришлось разстаться въ конц ноября, такъ какъ приблизилась зима и я горлъ желаніемъ вновь }-видать Англію. Я отправился тмъ же путемъ, какъ два года назадъ, и благополз'чно высадившись въ Гарвич, вскор прибылъ въ Лондонъ. Я нашелъ тутъ почти всхъ дрз'зей, которыхъ посщалъ въ свое первое пребываніе, между прочимъ, испанскаго посланника, князя ди-Массерано, и неаполитанскаго, маркиза Караччіоли, человка рдкой проницательности и живости. Въ продолженіи семи мсяцевъ моего пребыванія въ Лондон эти двое людей выказали по отношенію ко мн боле чмъ отеческую ласк}', особенно когда я очз'тился въ тхъ странныхъ обстоятельствахъ, о которыхъ вы скоро З'знаете.

Глава X.

ВТОРИЧНАЯ, НА ЭТОТЪ РАЗЪ ТРАГИЧЕСКАЯ, ЛЮБОВНАЯ ВСТРЧА.

4-е мая. 1771.

Еще въ первое пребываніе мое въ Лондон я не безъ удовольствія и волненія встрчалъ однз' прекраснз^гю особз' изъ высшаго общества, образъ которой незамтно для меня запечатллся въ моемъ сердц; это завлеченіе спосоо-ствовало томз’, что я находилъ столько привлекательнаго въ этой стран и вдвойн з^гвеличивало мое желаніе вновь вернуться сюда. Но не смотря на расположеніе, оказанное мн этой красавицей, мой дикій и причз’дливый нравъ предохранялъ меня отъ цпей любви. Теперь же, пріоб-рвъ нкоторый лоскъ и находясь въ возраст особенно склонномъ къ любви, не вполн оправившись отъ перваго нристз'па этой пагз’бной болзни, столь нез’дачно постигшей меня въ Гааг, я попался въ новз’іо ловз'шкз’ и влюбился такъ страстно, что, вспоминая, содрогаюсь еще и теперь, по прошествіи двадцати пяти лтъ.

Мн часто представлялись случаи видть ЭТ3' ире-краснз'іо англичанкз', главнымъ образомъ, у князя ди-Мас-серано: 3’ нея была съ княгиней общая ложа въ итальянской опер. Я не бывалъ 3^ нея, такъ какъ тогда въ Англіи не было въ обыча, чтобы дамы принимали 3-себя и, въ особенности, иностранцевъ. Прибавьте къ этомз’, что мужъ ея былъ ревнивъ, насколько это возможно для сверянина. Эти маленькія препятствія лишь раздували мое з'влеченіе: мы встрчались каждое утро то въ Гайдъ-парк, то на дрз'гихъ проулкахъ; по вечерамъ я также видлъ ее или въ свтскихъ кружкахъ, или въ театр; и з^зелъ затягивался все сильне и сильне. Очень скоро я сталъ считать себя несчастнйшимъ изъ смертныхъ, хотя мн слдовало бы наслаждаться счастьемъ взаимности, въ которой я былъ завренъ; но все было для меня отравлено ненадежностью и опасностью такихъ

отношеній. Между тмъ, время летло и приближалась весна, а въ конц іюня она должна была ухать въ деревню на 7 или 8 мсяцевъ и, такимъ образомъ, окончательно терялась возможность видться съ ней; я ждалъ іюня съ отчаяніемъ, считая его послднимъ мсяцемъ своей жизни. Ни сердце мое, ни больной умъ не допускали возможности пережить такз^гю разлуку; эта новая страсть, уже испытанная временемъ, была гораздо сильне моего перваго завлеченія. Мысль, что день ея отъзда бз^гдетъ и днемъ моей смерти, привела меня въ такое отчаяніе, что я сталъ вести себя какъ человкъ, которомз’ нечего терять; кром того, осторожность не была въ характер любимой женщины. Дло дошло до того, что ея мз’жъ, который давно обо всемъ догадывался,

далъ мн понять, что сз^тметъ постоять за свою честь; съ своей стороны, я не желалъ ничего лз’чшаго. Единственное, что могло меня или спасти или окончательно погз^– – бить, была его месть. Около пяти мсяцевъ я прожилъ въ этомъ ужасномъ состояніи, но, наконецъ, дло разршилось слдз^гющимъ образомъ. Уже нсколько разъ въ разные часы дня она принимала меня въ своемъ дом, что было небезопасно для насъ обоихъ. Никто этого не видалъ, такъ какъ въ Лондон дома очень маленькіе и двери всегда заперты. Большзчо часть времени прислзта проводитъ въ комнатахъ подвальнаго этажа, такъ что можно легко открыть изнз'три наружнз'ю дверь и впз'~ стить постителя въ одну изъ комнатъ перваго этажа. Вотъ почему мои тайные визиты сходили такъ безнаказанно; тмъ боле, что мы выбирали часы, когда мужа не было дома, а слуги обдали. Успхъ подстрекнулъ насъ на боле опасное. Въ ма мужъ увезъ ее въ деревню, въ іб миляхъ отъ Лондона, гд она должна была пробыть самое большее восемь или десять дней, и мы условились о дн и час, когда она, какъ и въ Лондон, введетъ меня въ свой домъ. Мы выбрали день, когда мужъ ея, въ качеств гвардейскаго офицера, долженъ былъ непремнно присутствовать на смотр войскъ и ночевать въ Лондон.

Я отправился къ ней въ тотъ же вечеръ одинъ, верхомъ. Любовница подробно описала мн мстность; я оставилъ лошадь въ харчевн, находившейся въ мил отъ ея дома, и дальше пошелъ пшкомъ (была уже ночь) до калитки парка, гд она ждала меня, чтобы незамтно провести въ домъ. Казалось, насъ никто не замтилъ. Но эти рдкія посщенія не могли удовлетворить нашей страсти; мы должны были найти боле врный способъ дйствій. Мы приняли нкоторыя мры, чтобы сдлать наши свиданія боле частыми; ибо во время краткихъ разлукъ я съ отчаяніемъ начиналъ думать о той ужасной разлук, которая грозила намъ въ скоромъ б}^тду-щемъ. Возвращаясь утромъ въ Лондонъ, я сходилъ съ ума при мысли, что цлыхъ два дня не увижусь съ ней и съ нетерпніемъ считалъ часы и минуты. Такъ я жилъ постоянно вн себя, въ безуміи, чему врядъ ли поврятъ не испытавшіе этого, а пожалуй немногіе пережили подобное. Я только тогда немного з’спокаивался, когда находился въ состояніи безцльнаго передвиженія. Но достаточно мн было попробовать отдохнуть, попытаться заснуть или пость, какъ съ неистовыми криками я вскакивалъ и бсновался въ своей комнат, если по-чему-нибз'дь не могъ выйти изъ домз^т. У меня было нсколько лошадей, междз^ прочимъ, отличный конь, котораго я кз’пилъ въ Спа; на немъ я продлывалъ самыя безумныя вещи, которымъ з'жасались наиболе нез^тстра-шимые лондонскіе наздники; я бралъ самыя высокія и широкія изгороди, самые глз'бокіе рвы и всевозможныя преграды. Разъ утромъ, между двз’мя визитами въ дорогую для меня виллу, катаясь съ маркизомъ Карач-чіоли, я захотлъ показать ему, какіе прыжки уметъ длать мой изумительный конь; намтивъ глазами очень высокій заборъ, отдлявшій болыпзчо дорогу отъ обширнаго поля, я помчался къ нему галопомъ. Но, наполовинз^ потерявъ голову, я забылъ во время отпз’стить поводья и пришпорить лошадь; она зацпила ногой за барьеръ и со мной вмст полетла на землю; лошадь поднялась, я

такъ же, въ полной з^твренности, что ничего не повредилъ себ. Страстная любовь, сжиравшая меня, учетверяла мою дерзость и можно было подумать, что я нарочно ищу случая сломать себ шею. Караччіоли, оставшійся на дорог, по ту сторону забора, черезъ который я такъ неудачно перескочилъ, напрасно кричалъ мн, чтобы я не длалъ новой глупости и возвращался къ нем}' обычной полевой дорогой; не помня себя, я подбжалъ къ своей лошади, которая, казалось, собиралась з’скакать въ поле, схватилъ ее за поводья, вскочилъ на сдло, подъхалъ къ забору и на этотъ разъ мой конь безъ колебанія перескочилъ черезъ препятствіе, возстановивъ, такимъ образомъ, и свою и мою честь. Однако, юношеское тщеславіе не долго наслаждалось тріз^гмфомъ; прохавъ нсколько шаговъ и остывъ душой и тломъ отъ своего безумнаго порыва, я ощутилъ страшнз’ю боль въ лвомъ плеч; оно было вывихнуто, а ключица сломана. Боль все заиливалась и немного миль, отдлявшихъ меня отъ дома, показались мн безконечно длинными, такъ какъ пришлось прохать ихъ шагомъ. Пріхавшій хирургъ долго изучилъ меня и сказалъ, что плечо вправлено, перевязалъ его и веллъ лежать въ постели. Нз’жно знать, что такое любовь, чтобы представить себ мою ярость, когда я оказался въ постели, какъ разъ наканз’н того счастливаго дня, когда было назначено вторичное посщеніе виллы. Это несчастье случилось со мной въ субботз'з’тромъ; я ршилъ быть терпливымъ до вечера слдующаго дня и этотъ маленькій отдыхъ, придавъ силы моей рл’к, еще увеличилъ мою смлость.

Въ шесть часовъ вечера я поднялся съ постели и, несмотря на увщанія Ильи, который былъ при мн какъ бы наставникомъ, слъ въ почтовзчо карету и отправился на свиданіе. Я не могъ хать верхомъ вслдствіе боли въ рз^тк, а также изъ-за перевязокъ, которыя сильно стсняли меня; однако, я не могъ и не смлъ подъхать въ карет къ самому домз^; и я ршилъ выйти изъ нея, не дозжая двз'хъ миль, и прошелъ остальную часть пути пшкомъ; одна рука у меня была на перевязи, другой, подъ плащемъ, я, разумется, держался за шпагу, какъ человкъ, идущій ночью одинъ, да еще въ чужой домъ, гд его не считаютъ другомъ. Между тмъ, отъ тряски во время зды боль возобновилась съ новой силой и перевязка такъ разстроилась, что съ тхъ поръ я такъ и не могу вполн свободно дйствовать плечомъ. Тмъ не мене, приближаясь къ завтной цли, я считалъ себя счастливйшимъ изъ смертныхъ. Наконецъ, я добрался до нея и мн стоило большихъ трз’довъ перелзть черезъ заборъ парка (у насъ не было сообщниковъ и некому было помочь; я не смогъ отворить калитки, которая въ прошлый разъ была не заперта). Мз^жъ з'халъ въ тотъ вечеръ ночевать въ Лондонъ, все для того же смотра завтра утромъ. Наконецъ, я дотащился до дома, гд моя любовь ждала меня; ни она, ни я не подумали о томъ странномъ обстоятельств, что калитка, которз'Ю она открыла нсколько часовъ тому^г назадъ, оказалась теперь запертой;и я пробылъ у нея до разсвта. Вышелъ я также, какъ и вошелъ, завренный, что ни одна дз’ша не видала меня. Я благополучно добрался до своей кареты и къ семи часамъ-утра былъ уже въ Лондон, полный жгз’чаго сожалнія о томъ, что пришлось разстаться съ любовницей и досады на з'силившзчося боль въ плеч. Душа моя была въ состояніи такого возбз’жденія и безз-мія, что я ничего не боялся, готовый, впрочемъ, на все. Я попросилъ хирз’рга перевязать мн плечо, не позволяя емз^г, однако, дотро-нз’ться до больного мста. Во вторникъ вечеромъ я почз'в-ствовалъ себя лучше и, не желая оставаться дома, похалъ въ итальянскую оперз’, какъ всегда, въ ложз^т князя ди-Массе-рано, гд засталъ его съ женой: они полагали, что я, нзз'в-ченный, лежз^г въ постели и потомз' были не мало З’днв-лены, увидвъ меня съ рукой на перевязи.