Жизнь Витторио Альфиери из Асти, рассказанная им самим

Альфиери Витторио

Съ совершенно спокойнымъ видомъ я слзчпалъ мз'зыку, вызывавшз^гю въ моей дз^– ш цлучо 634Л0. Но лицо мое было точно изъ мрамора. Вдрз'гъ мн показалось, бз^– дто кто-то, споря съ другимъ, произноситъ мое имя у самой

двери ложи, которая была закрыта. Я бросился къ двери, открылъ ее, захлопалъ за собой и очутился лицомъ къ лицу съ мужемъ моей любовницы. Онъ требовалъ, чтобы капельдинеръ (въ англійскихъ театрахъ капельдинеры находятся обычно въ коридорахъ) отперъ емз^г дверь ложи. Я уже давно ждалъ этого визита и, не бз^тдучи въ состояніи ничмъ вызвать его, страстно желалъ, чтобы это скоро произошло. Итакъ, вылетвъ молніей изъ ложи, я вскричалъ:—„Я здсь, кто меня ищетъ?—„Я,—отвчалъ онъ, мн нужно поговорить съ вами". „Пойдемте,—сказалъ я емз^т, къ вашимъ услугамъ". Не прибавивъ ни слова, мы тотчасъ вышли изъ театра. Это происходило въ половин двнадцатаго ночи, въ самые длинные майскіе дни: спектакли въ Лондон начинаются въ десять. Отъ театра на І'эй-Маркетъ мы направились въ Сентъ-Джемекій паркъ, откз^тда начинается обширный лз’гъ, называемый Гринъ-паркъ. Тз^ттъ, въ отдаленномъ 34413', мы, ни слова не говоря, обнажили шпаги. Тогда было въ обыча носить шпагу, даже при фрак; итакъ, моя шпага была со мной, а онъ, вернувшись изъ деревни, з'сплъ зайти къ оружейному мастерз’. Когда мы шли по з'лиц Пэллъ-Мэллъ, ведз’іцей въ Сентъ-Джемскій паркъ, онъ два или три раза упрекнз'лъ меня за тайное посщеніе его дома и спрашивалъ,

какъ я это длалъ. Ярость, охватившая меня, не лишала меня присз'тствія духа; я сознавалъ въ глубин души насколько справедливо и священно было чзъство моего противника и могъ лишь отвтить: „Это

неправда, но если вы желаете этому врить, то я готовъ датьвамъз’довлетвореніе".—„Этоправда",—возразилъ онъ и разсказалъ съ мельчайшими подробностями о моемъ послднемъ посщеніи виллы. Я все время отвчалъ „неправда", но отлично видлъ, что онъ освдомленъ обо всемъ. Кончилъ онъ слдующими словами: — „Почемз' вы такъ з’порно отпираетесь, когда моя жена сама созналась во всемъ и все разсказала". Эти слова меня очень удивили и я отвчалъ: — „Если она открылась вамъ, то я больше не будз^ ничего отрицать". Впослдствіи мн пришлось раскаяться въ своей откровенности; эти слова вырвались 3^ меня потомз*, что казалось нелпымъ отрицать очевидное. Мн было нестерпимо играть такую роль передъ человкомъ, котораго я оскорбилъ; и я попытался отрицать свой достз’покъ лишь для того, чтобы спасти женщинз^, которз'Ю любилъ.

Этотъ разговоръ произошелъ между нами во время пз’ти. Взявшись же за шпагз% оскорбленный мужъ замтилъ, что моя лвая рз'ка на перевязи и имлъ великодушіе спросить меня, не помшаетъ ли мн это драться. „Надюсь, что нтъ",—отвчалъ я, поблагодаривъ его; мы лристзчшли къ поединку. Я первый перешелъ въ атакзч Я всегда былъ очень плохимъ фехтовальщикомъ и напалъ на него не соблюдая никакихъ правилъ этого искзюства, какъ человкъ, отчаявшійся во всемъ. Правдзг говоря, я искалъ лишь слз^гчая з^тмереть. Не знаю, какъ это слз^г– чилоеь, но я очень сильно стснилъ своего противника; сначало заходящее солнце мшало мн, но черезъ семь-восемь минз^тъ онъ настолько отстзшилъ назадъ и къ сторонз^, что солнце оказалось за моей спиной. Мы долго бились такимъ образомъ; я наносилъ з’дары, онъ ихъ отражалъ, и дз’маю, что онъ не убилъ меня лишь потому, что не хотлъ этого, а я его—потому, что не сумлъ. Наконецъ, отражая одинъ изъ моихъ зщаровъ, онъ ранилъ меня междз^г локтемъ и кистью правой руки; рана была столь незначительна, что я и не замтилъ ея. Однако, опустивъ шпагз', онъ сказалъ мн, что вполн з^гдо-ьлетворенъ и спросилъ, удовлетворенъ ли я? 'Я отвчалъ, что не я былъ оскорбленъ и потомз^г предоставляю емз^г ршить вопросъ. Онъ вложилъ шпагз' въ ножны, я также. Онъ з'далился, а я остался на мст, чтобы разсмотрть свою рану; платье на мн было разорвано, но такъ какъ я чувствовалъ лишь легкзчо боль и крови было очень мало, то я ршилъ, что это простая царапина. Впрочемъ, я бы все равно не смогъ безъ посторонней помощи снять платья, такъ какъ не могъ дйствовать лвой рз-кон. Поэтому я удовольствовался тмъ, что съ помощью зз’бовъ крпко

завязалъ правую руку носовымъ платкомъ, чтобы остановить кровотеченіе; затмъ вышелъ изъ парка по той же улиц ІІэллъ-Мэллъ. Когда я вновь подошелъ къ театру, который покинз'лъ лишь три четверти часа тому назадъ,, я увидалъ, при свт изъ оконъ лавокъ, что ни на рз^г– кахъ, ни на одежд у меня не было крови; мн пришла въ голову сумасшедшая и опасная мысль вернз'ться въ театръ, въ ложу, откуда я былъ вызванъ на дуэль; и я опять развязалъ зубами платокъ, которымъ перевязалъ себ руку. Увидавъ меня, князь ди-Массерано спросилъ, почему я такъ внезапно выбжалъ изъ ложи и гд я былъ. Изъ его вопроса я понялъ, что онъ не слыхалъ нашего-короткаго разговора за дверью ложи; и я сказалъ, что-мн нз^жно поговорить съ однимъ лицомъ, для свиданья съ которымъ я и выходилъ изъ зрительнаго зала. Я не прибавилъ боле ни слова, но, несмотря на вс з'силія, не-могъ сдержать внутренняго волненія, думая о возможномъ исход этого дла и о тхъ несчастіяхъ, которыя могутъ обрз'шиться на голову моей возлюбленной. Поэтомз' черезъ четверть часа я захалъ, не зная что съ собой длать^ Когда я вышелъ изъ театра, мн пришло въ головз’ (рана не мшала мн ходить) отправиться къ одной изъ родственницъ моей возлюбленной, которая помогала намъ и у которой мы видлись нсколько разъ. Это была счастливая мысль; первое, что я увидалъ, войдя въ домъ. этой дамы, была моя любовь. Я чз^ть не запалъ въ обморокъ при столь неожиданной встрч, переживъ такія удивительныя приключенія. Она объяснила мн все довольно правдоподобно, но не такъ, какъ это было въ дйствительности; истину мн суждено было зазнать позже и совсмъ дрз^гимъ путемъ. Она же сказала мн, что посл перваго нашего свиданія въ деревн, мужъ ея достоврно узналъ отъ посторонняго лица, что кто-то былъ введенъ къ нему въ домъ, но никто не видалъ меня. Онъ з'зналъ также, что верховая лошадь простояла цлую ночь такого-то числа, въ такой-то харчевн, и что хозяинъ ея пришелъ за ней въ такой-то часъ и щедро заплатилъ за нее,

не вымолвивъ ни слова. Поэтому, предвидя второй визитъ,, онъ тайно подослалъ одного изъ своихъ людей, чтобы подстеречь незнакомца и вечеромъ, по его возвращеніи, точно разсказать ему обо всемъ. Затмъ въ воскресенье днемъ онъ ухалъ въ Лондонъ, а я, какъ уже разсказывалъ, въ то же время оставилъ городъ и направился въ деревню, куда прибылъ уже въ сумерки. Шпіонъ (можетъ быть, ихъ было нсколько) видлъ, какъ я прошелъ черезъ мстное кладбище, приблизился къ калитк парка и, не будучи въ состояніи отворить ее, перелзъ черезъ ограду; затмъ, на разсвт онъ видлъ, какъ я такимъ же образомъ вышелъ и прошелъ пшкомъ на большую дорогу, ведущую въ Лондонъ. Никто изъ нихъ не посмлъ показаться мн на глаза и, тмъ боле, сказать мн что-нибз'дь. Безъ сомннія, замтивъ мой ршительный видъ и шпаг}* въ рук и не будучи въ этомъ дл лично заинтересованы (осмотрительные люди не любятъ становиться на пу'ти влюбленныхъ), они предпочли пожелать мн счастливаго пути и оставить въ поко. Однако, если бы въ тотъ моментъ, когда я воровскимъ образомъ перелзалъ черезъ заборъ, два или три человка вздумали меня остановить, дло приняло бы для меня плохой оборотъ. Если бы я попытался бжать, меня сочли бы воромъ; если бы я напалъ на нихъ, защищаясь, то имлъ бы видъ убійцы; а въ глубин души я ршилъ не даваться живымъ въ руки. Итакъ, нужно было начать со шпаги, а въ стран съ мудрыми законами подобные постзшки влекутъ за собой самыя строгія наказанія. Я и теперь еще содрогаюсь при воспоминаніи объ этомъ; но тогда я бы не колеблясь поступилъ такъ. Въ понедльникъ мужъ вернзыся изъ Лондона въ той же почтовой карет, которая прождала меня всю ночь въ двз^гхъ миляхъ оттуда; кз^тчеръ разсказалъ ему объ этомъ, какъ о рдкомъ случа, и изъ его описанія моей наружности мужъ очень хорошо зазналъ меня. Затмъ, вернувшись домой, онъ выслз^тшалъ доносъ своихъ людей и, такимъ образомъ, получилъ совершеннзчо увренность, что произошло несчастіе съ его семейной

жизнью. Но здсь, разсказывая о странныхъ послдствіяхъ англійской ревности, ревность итальянская не можетъ удержаться отъ з'лыбки, настолько различны бываютъ страсти у разныхъ людей, въ разныхъ климатахъ и особенно при разныхъ законахъ. Итальянскій читатель полагаетъ, что жена забита, отравлена или, по крайней мр, брошена въ тюрьму. Ничего подобнаго. Англичанинъ, хотя и сильно, по своемз^, любившій женз% не сталъ тратить времени на з'грозы и оскорбленія. Онъ тотчасъ застроилъ ей •очную ставку съ тми, кто ее видлъ, и это з^гбдило ее въ невозможности отрицать слз'чившееся. Мз^гжъ не скрылъ отъ нея, что съ того момента она емз^ боле не жена, что скоро законный разводъ освободитъ его отъ нея. Онъ прибавилъ, что, не з\довлетворенный однимъ разводомъ, онъ хочетъ заставить меня горько поплатиться за оскорбленіе, нанесенное емз^г; что въ тотъ же день онъ вернется въ Лондонъ, гд суметъ найти меня. Тогда она, не теряя ни минуты, тайно послала мн письмо съ врнымъ человкомъ, чтобы предупредить обо всемъ происшедшемъ. Посланный, получивъ іцедрз’Ю

награду, прискакалъ въ Лондонъ черезъ два часа, измз-чившись самъ и загнавъ лошадь; черезъ часъ посл него пріхалъ и мз'жъ. Къ счастью, ни тотъ ни другой не застали меня дома, но мужъ, по предчз'вствію, угадалъ, что я въ итальянской опер, гд и нашелъ меня, какъ я з’же разсказалъ. Въ этомъ случа сз’дъба въ двз^– хъ отношеніяхъ была милостива ко мн: во-первыхъ, з^г меня была вывихнз’та не правая, а лвая рука и, во-вторыхъ, я получилъ письмо возлюбленной зоке посл встрчи съ соперникомъ. Если бы все это случилось при дрз^тгихъ обстоятельствахъ, я не думаю, чтобы конецъ былъ такъ благополученъ. Между тмъ, не усплъ мз^гжъ отправиться въ Лондонъ, какъ жена похала туда же по дрзчюй дорог и пріхала прямо къ невстк, которая жила довольно близко отъ дома ея мзока. Здсь она зазнала, что меньше часа назадъ онъ вернз’лся въ фіакр и, выскочивъ изъ него и запершись въ своей комнат, приказалъ никого къ себ не пз^тскаті

Отсюда она заключила, что мы уже встртились и что я убитъ. Все это она разсказала отрывистыми, несвязными клочками, очень волнуясь, какъ волновался и я. Но пока все это объясненіе разршалось для насъ неожиданнымъ счастьемъ. Неизбжный разводъ, грозившій ей, обязывалъ меня (и это было одно изъ самыхъ страстныхъ моихъ желаній) замнить ей мужа, котораго она теряла.

Я сходилъ съ ума при этой мысли и уже почти забылъ о своей царапин. Но черезъ нсколько часовъ, когда мою руку освидтельствовали въ присутствіи возлюбленной, я увидлъ, что кожа была содрана во всю длинз' предплечья и въ складкахъ рз^гбашки запеклось много крови. По окончаніи перевязки мн пришло въ головз^г мальчишеское желаніе осмотрть шпаі'з'; я увидЁлъ, что отражавъ мои удары, соперникъ такъ искрошилъ лезвіе моей шпаги, что она стала похожа на хорошую пилз^– . Я хранилъ ее много лтъ, какъ трофей. Разставшись, наконецъ, довольно поздно съ возлюбленной, я ршилъ передъ тмъ, какъ хать домой, зайти къ маркизз^ Ка-раччіоли, чтобы разсказать ему обо всемъ. По тмъ смз’тнымъ слухамъ, которые дошли до него, онъ ршилъ, что я з’битъ и оставленъ въ парк, который запирается обыкновенно вскор посл полз’ночи. Итакъ, онъ встртилъ меня какъ человка, вернз^твшагося съ того свта, горячо обнялъ и проговорилъ со мной часа два; я вер-^нЗ^глся къ себ уже на зар. Никогда я не спалъ такимъ глз'бокимъ и сладкимъ сномъ, какъ въ этз* ночь, переживъ въ одинъ день столько странныхъ приключеній.

Глава XI.

СТРАШНОЕ РАЗОЧАРОВАНІЕ.

Однако, вотъ какъ все это произошло въ дйствительности. Врный Илья, з^твидавъ, какъ спшно прискакалъ посланный на взмыленномъ кон, какъ онъ требовалъ возможно скорй доставить мн письмо, сейчасъ же побжалъ за мной. Сначала онъ отправился къ князю ди-Массерано, оттуда—къ Караччіолн, который жилъ очень далеко: такимъ образомъ онъ потерялъ нсколько часовъ. Наконецъ, возвращаясь домой, на Суффолькъ-Стритъ, неподалеку отъ Хэй-Маркетъ, гд находится итальянская опера, онъ ршилъ заглянуть и туда. Найти меня здсь онъ не надялся, помня о моей вывихнз^гтой рз^гк. Войдя въ театръ, онъ справился обо мн у капельдинеровъ, которые хорошо меня знали. Они отвтили емз¹, что я вышелъ десять минутъ томз^ назадъ съ господиномъ, который приходилъ за мной въ ложз'. Моя страстная любовь не была тайной для Ильи (хотя онъ узналъ объ этомъ не отъ меня). Вспомнивъ, откзща пришло письмо, онъ сразз' понялъ въ чемъ дло. Тогда бдный Илья, зная, какой я плохой боецъ и какъ мн должна помшать больная лвая рз’ка, ршилъ, что я забитъ. Онъ тотчасъ побжалъ въ Сэнтъ-Джемскій паркъ, но не наткнулся на насъ, такъ какъ выбралъ направленіе противоположное Гринъ-паркз^. Между тмъ, настзчіила полночь и онъ при-нужденъ былъ вмст со всми покинуть паркъ. Не представляя себ, какъ бы точне разз^гзнать обо мн, онъ сталъ бродить вокругъ дома ея мужа въ надежд з^гслы-шать что-ннбз^гдь. Быть можетъ, у него были боле рзвыя лошади, чмъ у мужа, или тотъ зазжалъ куда-нибудь по дорог, но Илья подъхалъ въ своемъ фіакр къ двери его дома въ г у минуту, когда онъ входилъ въ нее. Илья ясно видлъ, что онъ былъ при шпаг, что онъ спшно вошелъ въ домъ, сейчасъ же приказавъ запереть дверь, и казался очень разстроеннымъ. Илья боле не сомнвался въ моей смерти и не смогъ сдлать ничего лучшаго, какъ побжать къ Караччіоли и разсказать емз^г все, что -зналъ и чего боялся за меня. Нсколько часовъ покойнаго сна, посл такого тягостнаго дня, очень освжили меня; я снова веллъ съ осторожностью перевязать себ раны. Старая рана причиняла очень сильнз’ю боль, новая -становилась все мене и мене чз-вствительной. Затмъ я

немедленно отправился къ возлюбленной, гд провелъ цлый день. Мы знали черезъ прислугз^т все, что длалъ ея мз’жъ, такъ какъ домъ его, какъ я з^тже сказалъ, былъ очень близко отъ дома ея невстки, гд она пока жила. Но напрасно я з’тшалъ себя мыслью, что будущій разводъ приведетъ все дло къ концу; напрасно отецъ красавицы (съ которымъ я былъ знакомъ з'же нсколько лтъ), пріхавъ навстить дочь, благодарилъ судьбу, что въ несчастій дочь его нашла себ такого зъажаемаго мз^тжа (онъ именно такъ выразился); все время я замчалъ, что какъ бы темное облако омрачало чело моей возлюбленной и, казалось, предвщало зловщз’ю развязі<з^т. Она не переставала плакать и завряла меня, что любитъ меня больше всего на свт. Она была бы щедро вознаграждена за скандалъ и безчестіе, которые ожидали ее на родин, если бы могла навсегда остаться со мной; но она вполн заврена, что я ни за что не захочз^т жениться на ней. Это странное и з^тпорное з^ттвержденіе приводило меня въ отчаяніе; и, з’бжденный, что она не ждала съ моей стороны ни обмана, ни вроломства, я ршительно не могъ понять причины ея недоврія ко мн. Эти печальныя затрз’дненія омрачали всю радость, которую я испытывалъ отъ возможности свободно видть ее съ з’тра до вечера; кром того, меня угнеталъ процессъ развода, который не можетъ не быть тягостнымъ для всякаго, кто не лишенъ чести и стыда. Такимъ образомъ прошло три дня, со среды до вечера пятницы. Въ этотъ вечеръ я сталъ, наконецъ, настаивать, чтобы возлюбленная объяснила мн загадочность ея словъ, печали и недоврія^ и, наконецъ, съ большимъ з’силіемъ, посл мучительнаго предисловія, прерываемаго вздохами и горькими слезами, она сказала мн, что прекрасно знаетъ, что недостойна меня, что я не моіз*, не долженъ и не захочу^1, жениться на ней... потому* что \'же раньше... передъ тмъ, какъ полюбить меня... она любила... „А! кого же?—горячо вскричалъ я, перебивая ее.— „Жокея, который былъ... у^ моего мз’жа“.—„Который былъ? Когда.^,; О, Воже, я умираю! Но почемз’ ты мн говоришь

такую вещь? Жестокая! Лучше было бы убить меня...“ Тутъ она, въ свою очередь, перебила меня и понемногу все разсказала, признавшись въ своей грубой страсти; пока она разсказывала вс мучительныя и невроятныя подробности этого, я оставался ледянымъ, недвижимымъ и безчувственнымъ, какъ камень. Мой предшественникъ и достойный соперникъ находился еще въ дом ея мужа. Онъ первый прослдилъ похожденія своей любовницы, открылъ мое первое посщеніе ея дома и то обстоятельство, что моя лошадь провела цлую ночь на сосднемъ постояломъ двор; вмст съ другими слугами дома онъ замтилъ и узналъ меня при моемъ вторичномъ посщеніи, въ воскресенье вечеромъ. Наконецъ, зазнавши о моей дз^эли съ мз^г– жемъ и замтивъ его глз^бокое огорченіе по поводз^г того, что приходилось разводиться съ женщиной, которую онъ такъ горячо любилъ, жокей ршилъ все открыть хозяинз^– . Имъ руководило чз'вство мести и желаніе наказать свою непостоянную любовницу и соперника, предпочтеннаго емз’. Этотъ конюхъ-герой нагло сознался во всемъ и подробно разсказалъ исторію своей трехлтней связи съ хозяйкой; затмъ онъ горячо з'бждалъ хозяина не оплакивать потерю такой женщины: это скорй являлось избавленіемъ свыше. Я позже узналъ эти отвратительныя, безжалостныя подробности; она разсказала мн лишь по возможности о самомъ факт, да еще въ смягченномъ вид.