Алпамыш. Узбекский народный эпос(перепечатано с издания 1949 года)

Автор неизвестен

Кайкубат спрашивает:

— А ты кто такой есть?

— Э, плешь, не узнаешь меня! — сказал Алпамыш. — Я — Алпамыш. Калмыками плененный, семь лет уже в зиндане этом сижу.

Говорит ему Кайкубат:

— А я думал, что тебя и в живых давно нет. Ну, раз это ты, — верю тебе, рад, что тебя я нашел. Пусть белый козел будет тебе задатком, — согласен я платить калым. И сама Тавка-аим, поручая мне козла, была нежна, весела, будто склонна ко мне была, будто, — казалось мне, — шахская дочь выйти за меня и сама не прочь.

С этими словами сбросил Кайкубат Алпамышу еще пять-шесть баранов в придачу, а сам погнал стадо дальше.

Стал теперь Кайкубат ежедневно вокруг Мурад-Тюбе баранов попасывать, ежедневно Алпамышу пять — десять баранов подбрасывать, доставлять ему, что ни потребует, все, что ни прикажет — исполнять усердно. О том, что ему шах, хозяин баранов, скажет, Кайкубат и думать

не хотел. Сбрасывал он, сбрасывал в зиндан баранов в счет калыма за Ай-Тавку, таяло-таяло стадо его, осталась у него одна только единственная кобылица пегая. Взял он эту кобылицу, подъехал к зиндану и говорит:

— Бедняку забота постоянно есть. Утешенье — в Ай-Тавке румяной есть. Отданных в калым пятьсот баранов есть, А еще — кобыла пегой масти есть. Сват такой, как ты, мое несчастье есть! За баранов шахских мне в ответе быть. Я тебя молю, меня не погубить. Стан Тавки в мечте всегда передо мной. Долго ли могу я сытым быть мечтой? Сват, нельзя ль ускорить свадебный наш той? Видно, ты моей не угнетен бедой! Отдал за Тавку все стадо Кайкубат. Прояви свое добросердечье, сват: Если ты успел весь этот скот сожрать, То не заставляй меня напрасно ждать: Раз мне суждена такая благодать, Можешь Ай-Тавку мне хоть сейчас отдать. Сказанное мною ты пойми теперь: Что-нибудь такое предприми теперь, — К выходу усилья устреми теперь. Я уже от страсти не в уме теперь! Что задумал делать, делай — не тяни, — На Тавке-аим скорей меня жени!..

Ответил Кайкубату на эти слова так Алпамыш:

— Не настанет осень, — розам не отцвесть. Соловью на куст отцветший не присесть. Пять ли сот баранов или даже шесть, — За Тавку-аим такой калым не в честь. За тобою больше половины есть. Если ты калым не уплатил сполна, У меня охоты нет из ямы лезть. Можешь это в мудрых книгах ты прочесть: Должен был калым ты начинать с коня. Хочешь по дешевке шаха дочь иметь? Не привел коня — так нечего шуметь! Покидать зиндан нет смысла для меня.

На эти слова Кайкубат Алпамышу так ответил;

— Коль пятьсот баранов — лишь крупица есть, Жадности твоей где же граница есть? Сколько на душе забот и страхов есть! Сколько наказаний мне у шаха есть! Ай-Тавка моя не чаровница ль есть? Пегая в остатке кобылица есть, — Не скажу, конечно, чтоб отборный конь, — Под хурджун годится, — только с места тронь. Если б кобылицу отдал Кайкубат, Будет ли тогда конец калыму, сват? Отдал я тебе все, чем я был богат. Что б ни приказал ты — я в твоей руке, Но жени меня скорей на Ай-Тавке!

Алпамыш в ответ такое слово сказал Кайкубату:

— Сердце к положенью твоему склоня, Так и быть — сочту кобылу за коня. Ай-Тавку получишь скоро от меня… — Алпамыш сказал из подземелья так. — Э, уговорил! — возликовал бедняк. Повод кобылицы Кайкубат схватил, Свой хурджун чабаний он с нее стащил, К самому зиндану он ее подвел, Наземь на краю зиндана уложил, Ноги

ей арканом накрепко скрутил, Подтолкнул ногами — и в зиндан свалил. — Э, теперь сполна калым я уплатил!.. — Голову задрав, бек Алпамыш глядит, Как в зиндан кобыла пегая летит. На лету батыр кобылу подхватил, — Этим гибель он ее предотвратил, — Осмотрел — подумал: «Кляча, а не конь! Все же на удачу есть в зиндане конь…»

Дни прошли — опять явился Кайкубат:

— Чем меня теперь обрадуешь ты, сват? Кажется, в расчете мы с тобой уже, Но тоска все та же на моей душе. Так сидеть в зиндане до каких же пор? Был ведь между нами твердый уговор!..

Выслушал Кайкубата Алпамыш — и говорит ему:

— Нет, Кайкубат, — не удовлетворен я. — Мал такой калым за шахскую дочь.

А Кайкубат ему чуть не плача:

— Нечего мне больше в калым давать, — сказал же я тебе, — все уже отдал.

— А раз нечего больше давать, торговлей займись, — говорит ему Алпамыш. — Что выручишь, мне принеси.

— Чем торговать буду? — взмолился Кайкубат, — где мне товар взять?

— Э, — говорит Алпамыш, — товар я тебе дам. Вот смастерил я из костей несколько чангавузов, — девушки любят на чангавузах играть, — поди продай.

Алпамыш из зиндана выбросил наверх сделанные им чангавузы, — Кайкубат собрал их, в хурджун положил, — подумал:

«Янги-базар Тавкой управляется, — сорок ее девушек наблюдают за базаром, потому и другие девушки любят собираться там. Пойду на Янги-базар, — продам скорее».

Отправился он на Янги-базар, стал на чангавузе наигрывать, девушек приманивать. Стоит он — поигрывает, товар свой расхваливает:

— На Янги-базаре стою, Чангавузы я продаю, Сам на них играю, пою, — Мастер Кайкубат знаменит, — Тили-тули-тиль-тули-ю. Чангавуз приятно звенит, Райскому сродни соловью. Девушкам-красавицам всем Дешево товар отдаю. Чангавузы нравятся всем, Тили-тули-тиль-тули-ю. Станом вы стройней тополей, Тело ваше снега белей, Щеки — яркой розы алей, Звезд небесных взоры светлей, Жемчуг — ваши зубы на вид, Как рубины — губы на вид, — Все вы райских гурий милей! Словно звонкострунный комуз, Сладкозвучен мой чангавуз. Девушки-красавицы, эй, Несколько грошей не жалей, Тили-тули-тиль-тули-ю, — Чангавузы я продаю. Кайкубат-уста я зовусь, — Эй, кому продам чангавуз? Яблочек румянее вы, Роз благоуханнее вы,— Эй, кому, кому чангавуз? Чангавуз купить поспеши, Радости себя не лиши, Отдаю товар за гроши. Девушки, что краше весны, Если вы деньгами бедны, У кого лепешки вкусны, Хоть они кислы, хоть пресны, — Тоже мне в уплату годны, — Чангавузу — пара цена, Меньшей нет на свете цены. Чангавузы я продаю, Т или-тули-тиль-тули-ю!

Много девушек собралось вокруг него, — слушали, как он на чангавузе играет, песенкой расхваливая товар свой. Стали некоторые из них чангавузы перебирать, поигрывать — звук пробовать. Одна взяла, другая взяла, — у остальных глаза разгорелись, стали девушки наперебой чангавузы у Кайкубата разбирать, — так музыка им понравилась. Суют они Кайкубату по две лепешки, — очень довольны все. А Кайкубат, — смотрите-ка на него, — как ловко дело повел, сколько лепешек наторговал, — не успевает в хурджун складывать!