Белая тетрадь
Шрифт:
Ксиль рассмеялся и хлопнул меня по спине:
— Маловато энтузиазма, Найта. Неужели не хочешь отомстить всем учителям разом за свои мучения? — я дернулась, и он поспешил добавить: — Шучу. Мы просто зайдем внутрь и удалим «заглушку». Нам нужно было уничтожить одиннадцать штук — эта последняя.
Я вспомнила, где находился пространственный переход в моей школе, и зябко поежилась. Местечко было не самое веселое. А уж какие слухи о нем ходили по школе…
— Вы же не собираетесь ворваться в кабинет директора? — робко спросила я у Ксиля.
Перед
… Никогда не пойму этих шакаи-ар. Чего смешного я сказала на этот раз?
— Она боится директора, — удивленно констатировал князь, резко оборвав смех. — Не побоялась связаться с инквизицией, вступить на Путь королев, надавать тумаков стражу, но директор, видите ли, ее пугает, — произнес он в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Это другое, — стушевалась я и, обогнав эстиль из нашей группы — то ли Митчелл, то ли Майли по имени — толкнула тяжелую входную дверь.
— Куда! — охнула равейна, устремляясь за мной. — Стой!
— Стою, — голос у меня от испуга стал хриплым и жалостливым. — И вы стойте. Тут ловушка… наверное.
Из полумрака длинного коридора, где застоялся запах мокрых тряпок, мела и гераней, медленно выступал сложный узор нитей. Узлы багрово пульсировали монструозными сердцами, разгоняя энергию-кровь по путанице «вен». Заклинание казалось живым… и голодным.
Заклинание.
Явно опасное.
В моей школе.
— Так не бывает! — воскликнула я с какой-то детской обидой. — Ну, не бывает и все!
— Отойди, — коротко приказала мне эстиль, женщина сухая, жилистая и суровая не только внешне, но и характером. Глаза у нее были голубые и водянистые, а взгляд неприятно скользкий — ощущение, будто рыбину в руках держишь. — Я сама справлюсь, под руку не лезь только, неверящая.
И снова меня оттерли назад, «в тыл», как с улыбкой сказал Максимилиан. Я только и могла, что прислушиваться к низкому гудению нитей, когда эстиль — кажется, ее звали все-таки Митчелл — перемалывала заклинания своей силой. Приставленный ко мне кланник, высокий, сутулый и с нервными тонкими губами, только скалился, глядя в потолок и произносил время от времени:
— Так их двое оказалось, гадов…
Или:
— Ну, умен!
А потом обидно дернул меня за косу и потянул к лестнице:
— Перебирай ногами. Давай быстрей, наши справились уже.
Никогда я с такой охотой не шла к директорскому кабинету!
«Заглушку» инквизиторы прятать не стали. Наглый вызов для равейн и кланников города — металлическая болванка в центре паутинки трещинок на лакированной темно-вишневой столешнице. Бежевое ковровое покрытие было сплошь в пятнах, похожих на мокнущие язвы. Только пятна — и все. Пожалуй, это было страшнее, чем даже
После того, как пиргит удалили на достаточное расстояние от ключевой точки, Митчелл занялась восстановлением перехода. Я же тихо сидела в сторонке и старалась никому не мешать, чувствуя себя на редкость бесполезной. Шакаи-ар, пользуясь передышкой, затягивали полученные раны, которых было не так уж мало. После детства, проведенного рядом с Дэриэллом, у меня не было предубеждения к виду крови и всему такому, но зато имела место привычка лезть не в свое дело… Поэтому мое внимание неизбежно привлекла травма Берга, тонкого, до черноты загорелого мальчишке, которому на самом деле уже давно стукнуло семь сотен лет. Похоже, он схлопотал пулевое ранение — мягко говоря, необычное: снаряд словно рассыпался крупой, когда достиг кости.
Сначала я просто смотрела, как Максимилиан пытался подцепить металлическую крошку когтями или поступить с ней, как часто делают со змеиным ядом — вытянуть вместе с кровью. Но Берг скулил все жалобнее, закатывая глаза до белой полосы под веками, а толку от такого «лечения» было не видать. Мне в голову лезли всякие дурацкие мысли, вроде того «Что сделал Дэриэлл, если бы увидел такое?» или «Не могла ли пуля быть с начинкой?»
Кажется, я сама не поняла, как с моих губ вдруг слетело твердое:
— Покажи, — а я сама оказалась на коленях рядом с Бергом.
Кланник втянул воздух сквозь зубы и с мукой посмотрел на меня из-под густой, повлажневшей от пота челки.
— Ты целитель? — спросил он хрипловатым, как будто от крика сорванным голосом. Зрачки у него расширились так, что серые глаза стали черными, как полированный оникс.
— Нет, — честно ответила я, приглядываясь к поврежденным тканям. Запах, исходящий от раны был очень и очень знакомым… К счастью. — Но кое-что умею. Учитель попался хороший.
— Твой аллиец? — усмехнулся Максимилиан, отсаживаясь в сторону и вытирая испачканные в крови губы.
— Да, Дэриэлл, — сухо ответила я. — Не отвлекай. Берг, пожалуйста, повернитесь к свету. Ага, вот так…
Довольно быстро я поняла, что главная проблема заключалась вовсе не в металлической крошке. Бездна с ней — с такой-то регенерацией, как у шакаи-ар, Берг и не заметит, как вытолкнет ее наружу. А вот отрава… Инквизиторы явно не были готовы к встрече с шакаи-ар. Чуть повыше сделали бы концентрацию, побольше порции — и даже кланникам пришлось бы несладко.
Меня же или, скажем, Дэйра пуля с такой начинкой уложила бы за три-четыре минуты даже при попадании в конечности, а не в корпус.
— Это греонатит, — констатировала я и решительно потянула за нити, сплетая из них точно такое «ситечко», как показывал Дэриэлл, чтобы удалить металлическую крошку. Для начала — а там посмотрим. — «Серая слизь», как еще называют этот яд. В его основе — андрогин, или ртуть. Яд «разгоняют» с помощью магической энергии, усиливая токсическое воздействие. Главное свойство — уничтожение клеточной оболочки и, как следствие, разрушение органических тканей… Что?