Белая тетрадь
Шрифт:
— Ага, — только и выдавила из себя я, чувствуя себя слишком скверно для споров, и тут показался вход в зал. Или, точнее сказать, цех?
Я уж не знаю, что производили на этом богом забытом заводике, но оборудование выглядело впечатляюще. Какие-то станки высотой в пятиэтажный дом, сплошь покрытые ржавчиной. Переплетения труб, выпирающие из стен, как корни. Этот длиннющий помост в середине — кажется, конвейер. А на нем… Ох…
На грязном, насквозь проржавевшем металле лежали сваленные в кучи люди. Руки зверски подтянуты к лодыжкам, большинство одеты в грязные балахоны,
«Не бойся, Найта. Они живы. Им просто вкололи что-то».
«Что?»
«Какое-то снотворное, точно не скажу. И в лошадиных дозах».
Бездна, у Айне же аллергия на половину лекарств! А если с ней что-то случится? Сердце глухо бухало об ребра. И как те, кто внизу, его не слышали?
«Найта, у тебя есть в запасе что-нибудь… впечатляющее?»
Я задумалась.
«Только если «лампа». Вообще-то она должна просто светить, но у меня почему-то постоянно взрывается».
«Много ли требуется времени?»
Это Тантаэ спросил.
«Секунд двадцать».
«Начинайте, Найта».
Ага, мне бы еще вспомнить, как оно там делается… Попробуем вот так… И вот так… Готово!
Я с силой швырнула светящийся шарик под ноги магам, выплетающим нечто запредельно сложное. Некоторое время они удивленно смотрели на красивый, переливающийся свет.
— Откуда?..
Свет стал ярче. Я обреченно зажмурилась.
Ба-бах!
Взрыв получился мощнее, чем я ожидала, но пленных, к счастью, не задело. Пол растрескался, а один из станков от ударной волны отошел от крепления и с грохотом, едва не заглушающим взрыв, рухнул на плиты. Кланники серыми тенями метнулись вниз, на ходу раскрывая крылья. Кстати, у Тантаэ они оказались того же насыщенного винного цвета, что и глаза. На другой стороне цеха послышался шум, и ослепительно полыхнули огненные волны.
Вот и Феникс вступила. Чем я хуже?
Мой кулак врезался в металлический поручень — и боль прострелила до локтя. Я уловила зыбкое ощущение транса и — выплеснула всю силу, до которой дотянулась, но…
— Шатт даккар, Найта, поосторожнее!
Перед глазами взметнулась черная пелена, пронизанная синими сполохами, принимая на себя удар вражеского заклинания. Максимилиан чуть пошатнулся, но уже в следующую секунду скакнул на другой конец помещения, где Тантаэ теснил какой-то тип в черной мантии, вращающий старомодным двуручным мечом. Смазанным бликом Северный князь поднырнул под сверкающее лезвие и одним четким выпадом ладони перебил противнику горло.
Кровь, опять везде кровь…
За упавшим станком глухо вскрикнула Феникс, и я тут же рванула туда, на ходу дергая за нити. Какая-то железка не вовремя подвернулась под ногу, я попыталась ухватиться рукой за покореженный станок, промахнулась… Нити так и не упустила, но теперь могла похвастаться разбитым виском. Руки-ноги остались целы лишь благодаря аллийским доспехам, смягчившим удар.
Я с трудом поднялась с пола. Феникс была в порядке, сейчас ее прикрывали оба брата, пока она плела что-то очень
Бездна!
Я выбросила вперед обе руки, так плотно сдвигая нити в «щит», как могла. Шакаи-ар хорошо, у них крылья… Бездна, Эйтан, Рейвен и Берг — не князья!
Я швырнула «щит» в сторону, растягивая его и над кланниками.
Трепещущее пламя сорвалось с напряженных пальцев, заполняя цех.
Крики, грохот, рев пожара.
Нити выдержали. Я тоже. Только по подбородку потекли два солоноватых красных ручейка.
— Прости… — придушенно пробормотала Феникс, глядя на догорающее оборудование. Железное. Да уж, не хотела бы я быть на месте Ордена, когда Феникс начинает злиться.
В сложившейся обстановке быстрее всего сориентировались кланники. Они быстро добили тех немногих противников, кто еще держался на ногах, оставив лишь несколько человек — для допроса. Наша команда потерь не понесла, если не считать таковыми опаленную гриву Рейвена и мой раскровавленный висок. Феникс отделалась легким испугом, а шакаи-ар регенерировали, кажется, быстрее, чем получили раны. Ах, да, еще Тантаэ сломал руку и теперь яростно переругивался с Максимилианом на тему самостоятельности и того, кто кому в няньки годится.
Я вместе с Феникс и неразлучными братьями из Северного клана приводила в чувство пленников, одним глазом кося на разгорающийся скандал. Интересно. Похоже, Пепельный князь почти не мог регенерировать и теперь несколько дней должен был провести в гипсе. Если не собирался идти к целителю, конечно.
Пленники же категорически не желали приводиться в чувство. Веревки мы разрезали, по щекам похлопали, я даже вспомнила особые методы Дэриэлла и всякие хитрые точки, но снотворное продолжало действовать. Может, это и к лучшему было. Кто знает, как повели бы себя несчастные равейны, которым не повезло очнуться среди дымящихся развалин, в окружении широко улыбающихся шакаи-ар да еще со скандалящими на заднем плане князьями.
Правда, насладиться редким зрелищем шакарской ссоры не получилось.
В какой-то момент Максимилиан замолчал на середине гневной тирады и согнулся, закрывая руками лицо. По бледной коже прошла золотистая волна. Яркий свет будто пробивался сквозь ткани. Это было красиво и жутко.
— Ксиль?
Тантаэ подскочил к бьющемуся в судорогах князю и тут же отлетел в сторону, отброшенный мощным ударом когтистой руки. На груди его расцвели кровавые полосы, рубашка повисла ошметками. Ксиль закричал, хрипло, страшно, и рухнул на землю, сотрясаемый крупной дрожью, как будто у него вдруг закончились все силы.
Он лежал лицом вниз. Никто не рисковал подойти к нему. Постепенно дрожь утихла, и стоны перешли в глухой плач. Я вывернулась из рук Рейвена, удерживавшего меня последние минуты и подбежала к лежащему на полу князю. За мной неслышной тенью последовал Тантаэ.
— Максимилиан? — я осторожно положила ему руку на плечо. Князь повернул ко мне искаженное болью лицо.
— Когда ж это кончится… — я едва различила слова в свистящем шепоте. — Когда ж я сдохну наконец…
— Не говори так!