Белый олень. Часть 1

Ипатова Арина

В полдень в узилище вошёл палач. Один. Начал разводить жаровню. На поясе у него висел меч.

Закончив свой мрачный труд, палач долгим взглядом посмотрел в окно. Потом подошёл к Аристарху, разомкнул оковы и склонился пред ним в земном поклоне.

— Что это значит? — спросил Аристарх, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. В конце концов, он принадлежал к роду Гремиталадов и должен был умереть достойно.

— Это значит, — прозвучал ответ палача, — что нужно сделать то, что можешь сделать

только ты.

И он отцепил от пояса меч и протянул Аристарху на вытянутых руках.

Аристарх взялся за рукоять. Происходящее казалось ему сном. Пока он смотрел на лезвие, палач исчез.

Он покачал в руке меч. Тяжёл. Его собственный был легче, привычнее. Но какая разница?

— Они уже у стен города. — Взвинченный, пронзительный голос от двери. — Ты рад?

Аристарх поднялся и поднял перед собой меч.

— Защищайся, — сказал он.

Юталл шумно выдохнул, но звук этот больше походил на шипение.

— Откуда у тебя меч? А! Измена!

И он выхватил своё оружие, с которым не расставался последние месяцы даже во сне.

Глаза Юталла дико блестели, спутанные длинные волосы падали на лицо. Но бойцом он оставался отличным, лучше Аристарха — как всегда, вдобавок изнурённого заточением. Двигался он стремительно. Клинок метался вверх, вниз, поворачивался так и этак, казалось, за ним остаётся в воздухе серебристый след.

Он зацепил Аристарха несколько раз, в бедро, в рёбра, сам же оставался словно неуязвимым.

И тут Аристарх отчётливо понял, что этот человек не был его братом, с которым он вместе рос. Это даже не тот человек, который был царём Трилады. Тот ушёл за несбыточной мечтой, туда, за пределы мира земного.

Да какая разница, кто это? Предложение защищаться было смехотворной нелепостью со стороны Аристарха. Ему удавалось лишь отражать удары. До каких пор? Юталл теснил его.

К жаровне.

Она должна была стать гибелью Аристарха, а стала его спасением.

Он забежал за жаровню, опрокинул её под ноги противнику и подсёк его. Юталл грохнулся на раскалённые угли. Крик его прозвучал воем. Больше для того, чтобы прекратить этот жуткий звук, Аристарх пригвоздил к полу горло лежащего на углях человека, лишь бы он замолчал.

Прошла пара минут. Или больше.

Покрытый кровью Аристарх стоял над изувеченным телом. Пахло горелым.

— Это был уже не он, — пробормотал вслух.

Тут неожиданный шорох напугал его, и он вскинулся. Напротив стоял палач. Откуда только взялся? Где он был, когда шёл бой?

— Это был уже не он. Давно уже, — настойчиво повторил Аристарх для появившегося слушателя. Это казалось ему значимым.

Но мрачный пришелец лишь равнодушно мотнул головой, разведя огромные руки.

— Может быть, но сейчас есть дела поважнее твоей совести, — глухо сказал он. — Надо остановить кочевников.

И

палач поклялся в верности новому государю прямо в пыточной башне.

Вечером того же дня Аристарх, босой, с непокрытой головой, но в парадном царском облачении, вышел из ворот города, один. Он вёл в поводу лошадь, тащившую телегу с телом брата.

Вокруг был дым и хаос войны. Крепость в центральной части города держалась, но окрестности полыхали. Плач, крики, лязг оружия, мертвецы, разграбленные дома, огонь. Аристарх шёл через весь этот ад, и нападавшие, которые могли бы тысячу раз зарубить его, расступались перед ним в недоумении.

Выйдя из пекла, он потребовал встречи с князем и был препровождён на холм, с которого старый кочевник наблюдал за побоищем.

— Вот убийца твоей дочери.

Он указал на телегу.

И без того узкие глаза кочевника сузились ещё более.

— Зачем он это сделал? — крикнул князь, схватив Аристарха за изукрашенный жемчугом ворот царского одеяния.

— Он видел Белого оленя, — в первый раз назвал Аристарх причину трагедии Юталла. — Он больше не ведал, что творит.

Пальцы князя разжались, и рука бессильно упала. Он отвернулся.

Публичное унижение Аристарха удовлетворило кочевников. Они потребовали дань немалую, конечно. Но вскоре ушли. Княжну не воскресишь, а задерживаться в городе было им без надобности.

Аристарх Седьмой вступил на престол. И тогда, после всего, никому и в голову не пришло возражать, все были рады до смерти.

* * *

Касьян затаил дыхание, боясь пропустить хоть слово. Когда Ириней закончил, долго молчал, и, наконец, спросил:

— Откуда ты всё это знаешь?

— В столице все знали. Это не тайна. Точнее, такая тайна, которая всем известна.

— Да, но в таких мельчайших подробностях?

— Умный ты парень, Касьян. — Ириней вздохнул. — Многое я знаю от самого Аристарха. Он был со мной достаточно откровенен. Это кстати ещё одна из причин, по которой стоило уехать из столицы. Не основная, но всё же… Аристарх тоже человек, и ему, видимо, надо было всё это выплеснуть. Но потом он мог и пожалеть об этом. А он, знаешь ли, непредсказуем.

Противоречивые мысли кружили голову Касяьна.

— Я почему-то, — медленно начал он, — всё равно не могу поверить, что Белый олень — безусловное зло.

— Знаешь, для чего я тебе всё это рассказал? — неожиданно спросил Ириней и порывисто наклонился к нему.

— Нет. Для чего?

— Чтобы ты понял опасность, наконец, — раздражённо проговорил его собеседник. — Ты всё думаешь, это сказка. Красивая сказка. Так вот — нет. Серьёзно предупреждаю тебя, Касьян, почувствуешь, что Белый олень рядом — беги.

— Ты ведь всегда говорил, ничего не надо бояться, — легкомысленно возразил Касьян.