В тот самый час, когда томят печалиОтплывших вдаль и нежит мысль о том,Как милые их утром провожали,
4
640
Гульельмо Спадалунга, маркиз Монферратский и Канавезский. — Восставшие против него жители города Алессандрии
взяли его в плен и посадили в железную клетку, где он и умер (1292 г.). Неудачная война его сына против Алессандрии еще долго разоряла страну.
А новый странник на пути своемПронзен любовью, дальний звон внимая,Подобный плачу над умершим днем, —
7
Я начал, слух невольно отрешая, [641]Следить, как средь теней встает одна,К вниманью мановеньем приглашая.
10
Сложив и вскинув кисти рук, онаСтремила взор к востоку и, казалось,Шептала богу: «Я одним полна».
641
Слух невольно отрешая, — невольно переставая слушать, потому что Сорделло умолк, а души кончили петь «Salve, Regina».
13
«Te lucis ante», [642] — с уст ее раздалосьТак набожно, и так был нежен звук,Что о себе самом позабывалось.
16
И, набожно и нежно, весь их кругС ней до конца исполнил песнопенье,Взор воздымая до верховных дуг. [643]
19
642
«Те lucis ante» (лат.) — начальные слова вечернего церковного гимна: «Тебя, у предела света… [просим…]».
643
До верховных дуг — то есть до небесных сфер.
Здесь в истину вонзи, читатель, зренье;Покровы так прозрачны, что сквозь нихУже совсем легко проникновенье. [644]
22
Я видел: сонм властителей земных,С покорно вознесенными очами,Как в ожиданье, побледнев, затих.
25
И видел я: два ангела, над намиСпускаясь вниз, держали два клинка,Пылающих, с неострыми концами.
644
Данте указывает: аллегория дальнейших стихов так прозрачна, что легко понять ее смысл, а именно — небо, по нашей молитве, охраняет нас от соблазнов.
28
И, зеленее свежего листка,Одежда их, в ветру зеленых крылий,Вилась вослед, волниста и легка.
31
Один слетел чуть выше, чем мы были,Другой — на обращенный к нам откос,И так они сидевших окаймили.
34
Я различал их русый цвет волос,Но взгляд темнел, на лицах их почия,И яркости чрезмерной я не снес.
37
«Они сошли из лона, где Мария, —Сказал Сорделло, — чтобы дол стеречь,Затем что близко появленье змия».
40
И я, не зная, как себя беречь,Взглянул вокруг и поспешил укрыться,Оледенелый, возле верных
плеч.
43
И вновь Сорделло: «Нам пора спуститьсяИ славным теням о себе сказать;Им будет радость с вами очутиться».
46
Я, в три шага, ступил уже на гладь;И видел, как одна из душ взиралаВсе на меня, как будто чтоб узнать.
49
Уже и воздух почернел немало,Но для моих и для ее очейОн все же вскрыл то, что таил сначала.
52
Она ко мне подвинулась, я — к ней.Как я был счастлив, Нино благородный, [645]Тебя узреть не между злых теней!
645
Нино Висконти — «судья» (правитель) округа Галлуры в Сардинии (см. прим. А., XXII, 81–87), внук и соперник графа Уголино (см. прим. А., XXXIII, 13–14). Умер в 1296 г.
55
Приветствий дань была поочередной;И он затем: «К прибрежью под горойДавно ли ты приплыл пустыней водной?»
58
«О, — я сказал, — я вышел пред зарейИз скорбных мест и жизнь влачу земную,Хоть, идя так, забочусь о другой».
61
Из уст моих услышав речь такую,Он и Сорделло подались назад,Дивясь тому, о чем я повествую.
64
Один к Вергилию направил взгляд,Другой — к сидевшим, крикнув: «Встань, Куррадо [646] !Взгляни, как бог щедротами богат!»
67
Затем ко мне: «Ты, избранное чадо,К которому так милостив был тот,О чьих путях и мудрствовать не надо, —
70
Скажи в том мире, за простором вод,Чтоб мне моя Джованна [647] пособилаТам, где невинных верный отклик ждет.
646
Куррадо — см. прим. 115–119.
647
Джованна — малолетняя дочь Нино Висконти.
73
Должно быть, мать ее меня забыла,Свой белый плат носив недолгий час,А в нем бы ей, несчастной, лучше было. [648]
76
Ее пример являет напоказ,Что пламень в женском сердце вечно хочетГлаз и касанья, чтобы он не гас.
79
И не такое ей надгробье прочитЕхидна, в бой ведущая Милан,Какое создал бы галлурский кочет». [649]
648
Мать ее, Беатриче, недолго носила вдовий «белый плат», выйдя вторично замуж за Галеаццо, из миланских Висконти, претерпевшего тяжелую судьбу.
649
Для Беатриче было бы почетнее, если бы на ее гробнице был высечен герб ее первого мужа, «кочет» (петух, герб пизанских Висконти, судей Галлуры), а не «ехидна» (герб миланских Висконти: змея, пожирающая младенца).