Бриллианты Юстэсов

Троллоп Энтони

– - Я помогалъ ей, пока она не нашла себ? собственнаго дома, сд?лавшись женой честнаго челов?ка.

– - О! въ-самомъ-д?д?? Я рада слышать это.

– - А теперь, лэди Юстэсъ, могу ли я над?яться на благопріятный отв?тъ?

Лиззи отв?тила такою же длинною и почти такою же ловкою р?чью, какъ была его собственная. Сердце ея вынесло въ посл?днее время много испытаній. Она лишилась лучшаго изъ мужей, какого когда-либо боготворила жена. Она подумала было для своего ребенка, хотя не могла теперь пояснить, въ какихъ именно видахъ, о вступленіи во второй бракъ съ челов?комъ высокаго званія, который однако оказался недостойнымъ ея. Она отступилась отъ него -- съ великол?пнымъ выраженіемъ презр?нія -- Лиззи представила въ лицахъ, какъ она отступилась -- и не желала бол?е думать ни о какомъ брак?. Выслушавъ ее, Эмиліусъ отв?силъ низкій поклонъ, и наружная дверь еще не закрылась за нимъ, какъ онъ соображалъ, сколько ему будетъ стоить по?здка въ Шотландію.

Глава LXXIV.

ЛИЗЗИ ВЪ ПОЛИЦІИ.

Въ среду и четвергъ Лиззи торжествовала. Она безспорно вышла ц?ла и невредима изъ кабинета Кэмпердауна, а женщина, разум?ется, можетъ назвать поб?дой, когда мужчина повергаетъ къ ея ногамъ свою руку, сердце, счастье и все, что им?етъ. Однако, когда настала пятница, хотя Лиззи и твердо р?шилась не унывать, страхъ все-таки овлад?лъ ею. Она очень хорошо понимала, что ее пригласятъ публично сознаться въ томъ, что она два раза ложно показывала подъ присягой. Хотя очевидно ей не грозило никакого существеннаго наказанія, все-таки она подвергнется очень невыгоднымъ для нея зам?чаніямъ какъ со стороны судьи, такъ и со стороны защитника обвиняемыхъ. Легла она спать въ прекрасномъ расположеніи духа, но утромъ проснулась въ страх? и гор?. Она од?лась въ черное съ ногъ до головы и приготовила себ? толстую черную вуаль. Она вел?ла привести извощичій фаэтонъ для этого случая, не находя разумнымъ выставить на видъ свой собственный экипажъ. Позавтракала она рано и выпила большой стаканъ вина, чтобъ подкр?питься. Когда Фрэнкъ прі?халъ къ ней безъ четверти въ десять, она была уже совс?мъ готова и схватила его за руку, почти не сказавъ ни слова. Она только погляд?ла ему въ лицо глазами полными слезъ.

– - Все скоро кончится, сказалъ онъ.

Она пожала ему руку и сд?лала знакъ, что готова выйти всл?дъ за нимъ.

– - Этимъ д?ломъ начнутъ, зам?тилъ онъ: -- вамъ не долго придется ждать.

– - О, вы такъ добры -- такъ добры ко мн?!

Она пожала его руку, на которую опиралась, и не сказала ни слова бол?е во всю дорогу. У входа въ судъ толпилось множество народа. Переулокъ былъ узенькій и такъ расположенъ, что фаэтонъ Лиззи едва могъ пробраться до двери. Но предъ нею тотчасъ разступились, когда Фрэнкъ высадилъ ее изъ экипажа, и полицейскіе, которые тутъ дежурили, оказали ей такое вниманіе, какъ-будто она жена лорда-канцлера. О преступныхъ д?яніяхъ мягко будутъ отзываться, понизивъ голосъ, даже полицейскіе, когда преступники прі?зжаютъ въ экипаж? и носятъ титулъ. Лиззи провели въ отд?льную комнату и ей сообщили, что она прождетъ тутъ не бол?е н?сколькихъ минутъ. Фрэнкъ вошелъ въ присутствіе и увидалъ, что двое судей только что заняли свои м?ста. Одного было достаточно; но д?ло представляло р?дкій интересъ и даже члены полицейскаго суда подвержены челов?ческимъ слабостямъ. Грейстоку было дозволено обойти вокругъ стола и шепнуть два слова на ухо тому изъ судей, который предс?дательствовалъ въ этотъ день. Судья кивнулъ головой и приступили къ д?лу.

Несчастный Бенджаминъ доставленъ былъ изъ В?ны подъ строгимъ карауломъ и находился теперь на скамь? подсудимыхъ. Возл? него, въ качеств? соучастника, стоялъ Смайлеръ, высокій, массивный, некрасивый, но р?шительнаго вида мошенникъ, искусный взламывать замки, одаренный громадною силою и коротко изв?стный полиціи, съ которой в?дался не разъ съ-т?хъ-поръ, какъ взялся за свое ремесло л?тъ пятнадцать назадъ. Да онъ, по правд? сказать, и за долго до того былъ знакомъ съ полиціею. Насколько онъ могъ себя запомнить, всегда знавалъ ее. Только любительская д?ятельность его д?тскихъ л?тъ теперь уже не шла въ зачетъ. Въ посл?дніе пятнадцать л?тъ его біографія писалась со всею точностью, какой заслуживали подвиги великаго челов?ка. Изъ этихъ ста-восьмидесяти м?сяцевъ онъ провелъ сто въ тюрьм? и подвергся двадцати-тремъ приговорамъ. Онъ уже становился старъ -- для вора -- и пріятели его полагали, что онъ скоро поселится навсегда въ какомъ-нибудь уединенномъ уголк?. Бенджаминъ смотр?лъ почтеннымъ, пожилымъ челов?комъ л?тъ пятидесяти, съ легкою прос?дью и въ превосходномъ черномъ костюм?. Видомъ своимъ онъ всячески старался выказать изумленіе, что очутился на такомъ м?ст? и въ такой компаніи. Онъ то и д?ло говорилъ съ своимъ стряпчимъ и т?мъ адвокатомъ, который долженъ былъ излагать, почему онъ не подлежитъ суду. Вообще онъ все время былъ въ волненіи. Смайлеръ, напротивъ, какъ дома. Онъ очень хорошо понималъ свое положеніе и не раскрывалъ рта. Онъ стоялъ прямо, какъ столбъ, гляд?лъ на судью, не отводя глазъ, и не облокачивался даже ни разу на перила во вс? четыре часа, пока длилось разбирательство. Только когда пріятель его, Билли Канъ, разод?тый въ пухъ и прахъ, спокойный и мягкій, какъ онъ вид?лъ его однажды въ трактир? "Восходящее Солнце" въ Микской улиц?, введенъ былъ въ присутствіе дать показаніе противъ него, Смайлеръ бросилъ на него взглядъ, въ которомъ очевидно для вс?хъ присутствующихъ заключалась угроза кровавой отплаты. Но Билли зналъ выгоду своего положенія и только съ улыбкой кивнулъ головой своему старому товарищу. Тотъ былъ гораздо сильн?е его и над?ленъ многими преимуществами; по взявъ все въ соображеніе, его старый-то товарищъ, пожалуй, оказался наимен?е см?тливымъ изъ двухъ воровъ. Такъ

поняли зрители улыбку Билли.

Обстоятельства д?ла изложилъ очень коротко и ясно аторней. Все ум?стилось бы въ ор?ховой скорлупк?, заявилъ онъ, еслибъ воровство, произведенное предъ т?мъ въ Карлейл?, не усложнило вопроса. Не трудно бы доказать виновность подсудимыхъ и въ этомъ проступк?, но сочли лучшимъ ограничиться однимъ обвиненіемъ въ краж?, учиненной въ Гертфордской улиц?. Онъ коснулся того, что произошло въ Карлейл?, только для поясненія, но зам?тилъ, что вс? его слова могутъ быть подкр?плены доказательствами. Потомъ онъ изложилъ все, что изв?стно читателю о жел?зномъ сундучк?. Брилліантовъ тамъ не оказалось, сказалъ онъ, и за т?мъ посл?довала исторія Лиззи; но передалъ онъ ее съ величайшей пощадою. Во все это время Лиззи сид?ла подъ вуалью въ отд?льной комнат? и ни слова не слыхала изъ того, что говорилось. Между т?мъ аторней приступилъ къ краж? въ Гертфордской улиц?. Онъ докажетъ, говорилъ онъ, показаніемъ самой лэди Юстэсъ, что брилліанты лежали у нея въ замкнутой письменной шкатулк?, хотя вс? ея знакомые и друзья полагали, что они были взяты въ Карлейл?, и онъ докажетъ кром? того показаніемъ соучастниковъ, что брилліанты были украдены двумя людьми -- младшимъ изъ подсудимыхъ и свид?телемъ, который будетъ приведенъ -- что ожерелье было передано этими двумя людьми старшему изъ подсудимыхъ, и тотъ далъ имъ изв?стную сумму денегъ за исполненныя ими. два воровства. Много еще говорилъ аторней, но для читателя, которому все изв?стно, это было бы третье повтореніе одного и того же. Заключилъ онъ т?мъ, что прежде всего предлагаетъ спросить лэди Юстэсъ, у которой находились брилліанты, когда ихъ украли. Фрэнкъ Грейстокъ вышелъ при этихъ словахъ изъ присутствія и вскор? возвратился, ведя б?дную Лиззи подъ руку.

Ее провели къ креслу и посл? того, какъ она приняла присягу, пригласили с?сть. Но ее попросили поднять вуаль, которую она было опустила, какъ скоро приложилась къ евангелію. Первый вопросъ ей предложили очень легкій. Помнитъ ли она ночь въ Карлейл?? Не разскажетъ ли она, что произошло въ эту ночь? Когда украли сундучокъ, находились ли въ немъ брилліанты? Н?тъ, она вынула ихъ для безопасности и положила къ себ? подъ подушку. Тутъ настала горькая минута, когда ей пришлось сознаться въ ложномъ показаніи подъ присягой предъ судьею въ Карлейл?; но и это даже прошло какъ-то легко. Судья сд?лалъ ей одинъ строгій вопросъ:

– - Неужели, лэди Юстэсъ, вы дали тогда ложное показаніе, зная, что оно ложно?

– - Я находилась въ такомъ положеніи отъ испуга, что сама не знала, что говорю! воскликнула Лиззи и залилась слезами, протянувъ къ судь? сложенныя руки съ умоляющимъ видомъ.

Съ этой минуты судья былъ на ея сторон?
– - и публика тоже. Б?дное, несв?дущее, измученное молодое созданіе -- и такая красавица! Таково было общее впечатл?ніе. Но она еще не попала въ руки адвоката, защитника Бенджамина. Потомъ Лиззи разсказала все, что ей было изв?стно о другомъ воровств?. Она конечно не заявляла при допрос?, чтобъ у нея украдены были брилліанты. Она также не упоминала о брилліантахъ въ списк? украденныхъ у нея вещей. Не упоминала она потому, что считала ихъ своею собственностью и предпочла потерять скор?е ч?мъ снова поднимать исторію о покраж? въ Карлейл?. Такъ показала она предъ судомъ, зат?мъ предоставили право разспрашивать ее очень ученому и очень искусному адвокату, котораго Бенджаминъ взялъ защищать его -- или в?рн?е, изложить причины, почему его совс?мъ не сл?довало привлекать къ суду.

Надо сознаться, что Лиззи вынесла отъ него часть того наказанія, которое несомн?нно заслуживала. Этотъ тонкій и ученый господинъ принялъ въ настоящемъ случа? самый добродушный и сладкій голосъ, которымъ когда-либо говорилъ англійскій адвокатъ. Онъ обратился къ лэди Юстэсъ въ самыхъ мягкихъ выраженіяхъ, точно-будто едва осм?ливался говорить съ женщиной, стоящей такъ высоко по богатству, званію и красот?; т?мъ не мен?е онъ сд?лалъ ей н?сколько очень тяжелыхъ вопросовъ. "Такъ ли онъ понялъ, что она добровольно давала показаніе въ суд? въ Карлейл? съ ц?лью сод?йствовать полиціи въ поимк? изв?стныхъ людей за покражу изв?стныхъ драгоц?нныхъ камней, зная между т?мъ, что драгоц?нные камни эти находятся у нея самой?"

Пораженная р?зкой противоположностью между сладкимъ голосомъ и грубымъ вопросомъ, Лиззи не могла никакъ понять его и онъ трижды повторилъ вопросъ, придавая своему голосу все бол?е и бол?е сладкозвучія.

– - Такъ, отв?тила наконецъ Лиззи.

– - Такъ?

– - Да, такъ, повторила Лиззи.

– - И вы, ваше сіятельство, заставили кумберландскую полицію гоняться за мнимыми ворами брилліантовъ, которые находились въ вашихъ рукахъ, когда вы давали это показаніе подъ присягой?

– - Да.

– - И вы знали, ваше сіятельство, что показываете неправду?

– - Знала.

– - И полиція отыскивала, этихъ людей въ-теченіе н?сколькихъ нед?ль?

– - Отыскивала.

– - Основываясь на вашемъ показаніи?

– - На моемъ, сквозь слезы произнесла Лиззи.

– - И вы все время знали, ваше сіятельство, что эти б?дные люди неповинны въ краж? вашихъ брилліантовъ?

– - Но они украли сундучокъ, возразила Лиззи опять сквозь слезы.

– - Разум?ется, кто-нибудь взялъ жел?зный сундучокъ изъ комнаты вашего сіятельства, но вы показали подъ присягой, что украдены были брилліанты. Если не ошибаюсь, на васъ въ то время былъ предъявленъ искъ по поводу этихъ брилліантовъ, на которые другія лица заявляли права?