Царь нигилистов 6
Шрифт:
— Не слушайте глупцов! Не они определяют будущее.
— Спасибо! — сказала она.
И поднялась с места.
— До полонеза.
Собственно, полонез Саша должен был танцевать с ней. На сей счёт были чёткие правила. Хозяйка бала главный танец должна танцевать с самым почётным гостем. А так как ни царя, ни Никсы не было, самым почётным гостем оказывался он.
— Только ты мне подсказывай, — попросил он. — Чтобы мне не перепутать фигуры.
— По мере сил и моих скромных знаний о предмете, — сказала она.
Галоп
— Это графиня Елизавета Андреевна Шувалова, — представила тётя Александра.
Девочка и правда была мила. Только грудь носила нимфеточный прыщеобразный характер, что только подчёркивало декольте. Саша подумал, что в данном благородном собрании эта часть тела лучшая у госпожи Тютчевой. В чём-то тридцать лет предпочтительней пятнадцати.
Саша поднялся с места.
— У вас свободен лансье? — спросил он девочку.
Лиза обернулась и посмотрела на дядю Низи, который далеко не ушёл.
Тот кивнул.
— Да, свободен, Ваше Императорское Высочество, — сказала Шувалова.
— Вы готовы мне подсказывать?
— Да, — кивнула она, — конечно, Ваше Высочество.
Собственно, лансье — это форма кадрили. Тот факт, что на дворянских балах танцуют кадриль, явился для Саши полной неожиданностью. Кадриль ассоциировалась у него с кавалерами в красных шёлковых рубахах и жилетах мастеровых, работницами в платьях в крупный горошек, а также аккомпанементом из балалаек и гармошек.
Когда мсье Пуаре впервые попытался учить его кадрили, Саша не сдержал удивления: «Но это же русский народный танец». «Это деревенский французский танец!» — возмутился учитель.
Лансье — довольно медленный вариант кадрили, но это почти не спасало. Все пять фигур присутствовали. Распорядитель называл их по-французски, мадемуазель Шувалова честно подсказывала:
— Шассе… амбуате… балансе.
За полтора года он освоил терминологию.
И даже отличал «шассе» от «гляссе», хотя и то скользящий шаг, и то скользящий шаг. Амбуате — это переступить с ноги на ногу, а балансе — этак покачаться из стороны в сторону.
Но Саша слишком боялся запутаться, чтобы отвлекаться на дозволенные речи о погоде и литературе.
С дядей Низи, как кавалер, он не шёл ни в какое сравнение.
Николай Николаевич легко танцевал в соседней паре с очередной нимфеткой.
Её Саше тоже представили. Девочку звали Дарья Опочинина, и она была дочерью флигель-адъютанта. У неё было приятное лицо в обрамлении светлых кудряшек. С ней Саша танцевал вторую кадриль, что было тоже нетривиально, то есть не до разговоров.
После чего Саша решил, что до обещанной Тютчевой мазурки с него хватит, и решил просто осмотреться.
Какой гешефт может получить с бала
Он окинул взглядом зал в поисках кого-нибудь интересного.
Юный цвет российского дворянства весело танцевал французскую кадриль. Третью по счёту, если считать лансье. Вдоль стен за гамбсовских стульях сидели девочки, которые не пользовались успехом или по каким-то причинам пропускали танцы. Ибо, если девушка кому-то отказала, она по этикету обязана была танец пропустить, ибо неприлично тут же соглашаться танцевать с другим кавалером, только что отказав предыдущему.
Так как здесь царил принцип «приехал на бал — танцуй», а больше трёх танцев с одной и той же дамой было танцевать неприлично, если вы не помолвлены, то девушек у стен было не так много.
Саша окинул их взглядом и заключил, что большая часть относится к первой категории. Нескладные подростки женского пола, к тому же пубертатные прыщи никто не отменял.
Но одна девочка показалась ему странной. В общем-то, подростковая угловатость присутствовала, лицо было не то, чтобы некрасивым, но вполне заурядным, да и нос великоват.
Странным было то, что девочка держала в руках. Саша сначала решил, что это типичная бальная книжка (или «карне»), куда дамы рядом с номером танца записывали имена кавалеров, приглашения которых приняли. Но карне обычно в ладонь шириной, а книга, которую девочка держала в руках была в два раза больше и довольной толстой, страниц этак в триста.
И обёрнута в белую бумагу, очевидно, чтобы скрыть название.
Саша предположил, что это какие-нибудь «Опасные связи» Шодерло де Лакло.
Что было ещё интереснее.
Рядом с девочкой стояла скромно одетая женщина, очевидно, гувернантка и осуждающе смотрела на подопечную.
Тем временем кадриль кончилась, и дядя Низи шёл с противоположного конца зала, ведя за руку очередную куклу в светлых кудряшках. Следующим танцем был вальс, который считался «мелким» танцем, вальсов было несколько.
Тогда Саша щёлкнул каблуками, поклонился девочке с книгой и сказал:
— Разрешите представиться? Великий князь Александр Александрович!
Девочка посмотрела с безграничным удивлением. Встала, присела в реверансе и тихо сказала:
— Евреинова Анна Михайловна.
Саша знал, что Евреиновы — древний русский и православный дворянский род, однако фамилия ей подходила: черненькая и глаза умные.
— Дочь коменданта Петергофских дворцов генерал-майора Евреинова, — добавила гувернантка.
И посмотрела на Анну Михайловну, испуганно и умоляюще одновременно.
— Позвольте мне иметь удовольствие пригласить Вас на вальс, — сказал Саша.
Евреинова улыбнулась и подавала руку.
Гувернантка вздохнула с облегчением.