Ёлка для Ба

Фальков Борис

– У домработниц свой телефон, - объяснила Изабелла.

– Кишки на...

– Валя, - сказал Ди, - чтобы домработница доктора Щиголя получила комнату, ему самому пришлось отправиться на кладбище. Надеюсь, вы не заставите меня прибегнуть к такому средству?

– Не принимай всерьёз, - посоветовал отец.
– Она хочет скандала, тиянтира. Ей просто скучно.

– А что, она сегодня не идёт в свой тиянтир?
– спросил я.

– Я сегодня была, и снова пойду не в тиянтир, - зловеще прошипела Валя, а в комнату смеха. На Большой базар.

Почему снова? Ха... Если бы вы видели там то, что видела я, то тоже бы пошли. Побежали бы!

– Ха, - сказала мать, - в кабинет доктора Калигари. Но вы там видели в зеркале себя. А нам такое видеть невозможно.

– Себя, себя, - вдруг согласилась Валя.
– Но только в самом первом зеркале, которое нормальное. А во всех других, кривых, вас.

– Совсем сдурела, - прошептал отец.
– С такого резидента станется и бомбу бросить.

– Пожалуйста, конкретно, Валя, - раздельно произнесла Ба.
– Что именно вас не устраивает?

– Всё, - отрезала Валя, и снова трахнула блюдцем по столу. И замолчала, глядя на Ба горячечными глазами.

– Ей не в тиянтир, ей замуж хочется, - заметила мать.

– Чем не тиянтир?
– возразил отец.

– Вам можно, а мне нельзя, - утвердительно сказала Валя.
– Небось, из меня получше бы жена вышла. Про мать уж и не говорю...

– Что это вы имеете в виду?
– вскинулась мать.

– Она уже была замужем, - сказал отец.
– Успокойся.

– Не из-за меня же у неё нет детей!
– продолжила, тем не менее, мать.

– Из-за таких, как вы, - радостно сказала Валя.
– Потому что мой немец уже и продукты стал в дом приносить, и деньги...

– И стаж, - вставил Ю.
– В моей школе было это их гестапо.

– Это и моя школа, забыл?
– ухмыльнулся отец.

– И в доме чисто было, - не дала себя сбить Валя, - и спала я в нормальной кровати. Там, где сейчас вы.

Ба, которой посылалось это сообщение, промолчала.

– Особенно чисто было, когда мы вернулись, - сказал Ю.
– Всю библиотеку к нашему приезду подчистили.

– А вы знаете, что я тут не причём, - возразила Валя.
– При мне всё было на месте, а немец мой ни одной струны на вашей пьянине не порвал. Играл аккуратно, не то, что некоторые... Добро ваше в те два дня подчистили, когда нас уже не было, а вас ещё не было.

– Вот картина лучшего из миров, - воскликнул отец, - и лучшее из его описаний! Учись, братец.

– А что, - спросил Ди, - факт ограбления именно в эти два дня установлен всеми международными организациями?

– Нет, - многозначительно сверкнула глазами Валя.
– Это установлено только одной организацией, но в которой мне верят, а вам, слава Богу, уже нет.

– Это та организация, которая была в твоей школе?
– спросила мать.

– Для её теперешней организации сейчас построили новый дом в соседнем квартале, - опроверг Ю.
– С гранитным цоколем, как в Москве. А что ты спрашиваешь, разве твоя собственная организация не напротив этого дома?

–

Валя, а как вам удаётся справляться с обязанностями в вашей организации? Писать-то вы, по слухам, не умеете?
– спросил отец.

– Что надо - сумею, - пообещала Валя.

– А она знает, что надо, - сказала мать.
– Кроме того, и на этот случай есть телефон, душу с него вон.

– Подумаешь, - поморщилась Изабелла, - теперь многие знают, что надо. Кто не знает? И зачем им телефоны, когда всего-то два квартала пройтись.

– Да уж, - подтвердила Валя, - вашего брата теперь знают все, во всех кварталах, не только в вашем.

– У меня сестра, - напомнила Изабелла.

– Это одно и то же, - сказала Валя, - даже ещё хуже.

– Валя, на что вы намекаете?
– спросил Ди.
– Кроме того, как прикажете квалифицировать ваше заявление: как протест? Как шантаж? Или, уже, как репетицию доноса?

– И это всё одно и то же, - заметила Изабелла.

– Вот, - с большим удовлетворением сказала Валя.
– Уже все в городе знают, что со мной здесь обращаются, как со скотиной. А почему? А потому что такие, как вы, не считают людьми таких, как я.

– Надо было ехать с немцем до упора, - посоветовал отец.
– Там бы вас посчитали. Хефтлинги, на первый-второй, рассчитайсь!

– Почему она вернулась?
– спросил Ю.
– Я тоже не понимаю. Хотя, благодаря именно этой загадке, я и нашёл домработницу.

– Она сама тебя нашла, - сказала Изабелла.
– Вопрос, не почему она вернулась, а почему она вернулась именно сюда, где все знают про неё всё?

– А она и немцу устраивала тиянтир, он её и турнул, - ответила мать.

– Да нет, - возразил отец.
– Почему бы ей не вернуться? Вот взяли же её мы, несмотря на то, что знали всё... И организация взяла.

– Да, да, а почему вы меня взяли?
– встрепенулась Валя.
– Я скажу, зачем: чтобы на мне ездить. Вы про меня знали, и думали, что ездить будет легко, что я смолчу. Но нашлись и другие люди, которые поверили мне, а не вам. Потому что вы не одну меня - а и их, всех нас за людей не считаете, и я это слышу каждый день. Что ж, теперь я ещё лучше знаю вашего брата.

– Мой брат - вот он, слева от меня, - сказал отец.
– Ну, и что вы про него знаете?

– А я и про вас знаю, - заулыбалась Валя. Кажется, она начинала улыбаться всегда, обращаясь к отцу.
– И про вашего сыночка. От меня не скроешь.

– А дети-то тут причём?
– поправил очки Ди.

– Притом, - погрозила пальцем Валя.

– Валя, - проговорила Ба, ещё чуточку поворачиваясь к столу, - я обещаю выполнить ваши просьбы. Но пожалуйста, изложите их конкретно.

– Конкретно?
– возликовала Валя.
– Да ведь я только этого и добиваюсь! Пожалуйста, конкретно: мой Рихард был артиллерийский лейтенант, а не какой-нибудь ваш эсэсовец.

– С ума сойти...
– тихо улыбнулась мать.

– Что за дикость, какой наш эсэсовец?
– спросил Ди.