"Фантастика 2024-186". Компиляция. Книги 1-25

Кретов Владимир Владимирович

Волос с Черепом специально выследили нескольких мужчин из числа озерных, внезапно появились у их вечернего костра и демонстративно побросали в него все их оружие. Среди ошарашенных и испуганных охотников, застигнутых врасплох и не ожидавших нападения, возникла настоящая паника. Они сгрудились, как стадо, даже не пытаясь оказать сопротивления. Хотя их было восемь — против двоих наших.

Потом Волос встал напротив того, кто, по описанию Дока, поднял на него руку, и отвесил последнему такую затрещину, что тот отлетел в жесткую траву, выплевывая несколько разбитых зубов. Череп — страшный из-за своего уродства, наводящий ужас без всякой боевой раскраски на лице, прошипел остальным в своей обычной манере:

— В следующий раз —

скальпы.

Никто не осмелился ничего возразить. Волос плюнул в костер, древком

копья опрокинул и разметал приготовленный ранее ужин, и наши воины исчезли так же внезапно, как и появились. Слухи, как о первом, так и об втором происшествии, сразу облетели долину. На некоторое время все затихли — в селениях с тревогой ожидали новой схватки, грозящей унести немало жизней в прерии. Орден, как бы мы к нему не относились, состоял не из уголовников — там собрались одни единомышленники, как и мы, научившиеся выживать в нелегких условиях нового мира. И оружием они владели нисколько не хуже… Эта война вряд ли бы стала повторением предыдущей — Святоша прекрасно знал долину, а его послушники могли вести партизанские действия, пользуясь нашими собственными приемами. И им тоже нечего терять…

Погода становилась все хуже и хуже. Частые ливни превратили прерии в малопригодное для обитания место. Ночные заморозки сковывали растения, превращая их в фантастические ледяные скульптуры, резко сократилось число животных — охотники днями напролет могли бродить в травах, в поисках добычи, но так никого и не обнаружить. Коренья, ранее служившие пищей для тех, кто не мог обеспечить себя иной пищей, было уже невозможно выкопать — земля за ночь промерзала, превращаясь буквально в камень. Жить стало трудно…

Мы ждали самого радостного — и самого тревожного события, волновавшего весь форт. Элина вот-вот должна была родить, от нее ни на шаг не отходили Ната и Зорька, а Доку я сам запретил покидать дом, памятуя о последней встрече с соседями.

Из Предгорий пришли несколько посланцев. Им, первым принявшим на себя удар бандитов, не по нутру были распри, имевшие место в долине. Впрочем, они не радовали никого — люди не хотели даже думать о том, что из-за каких-то разногласий может вновь пролиться человеческая кровь. Посланцы обратились и ко мне, и к Святоше. Результатом увещеваний стало то, что я согласился встретиться с нашим врагом и попытаться решить все споры миром. Тот тоже дал свое согласие на встречу, но выдвинул много встречных и практически неприемлемых условий: Я должен был прийти в Озерный поселок один, без оружия, и перед разговором публично покаяться в грехах! Лишь тогда Святоша соглашался выслушать меня и, может быть, даровать свое прощение. Что и говорить — все понимали, что это обыкновенная издевка…

Вместе с тем, надо было что-то решать — стычки в лесу и ближайших степях становились все более частыми. Науськиваемые монахом, жители некоторых селений, постоянно задирали наших, ломали силки на зверей, а порой и просто крали уже пойманную в них дичь. Лишь мое нежелание удерживало все более свирепеющих охотников от применения оружия.

Зима приближались стремительно. Мне приходилось напрягать голову, над подсчетом провианта, достаточного для прокорма такого большого количества людей — население форта перевалило за сто человек! По количеству мы оказались на первом месте среди всех людских поселений — а вместе с нашими друзьями, из стойбища Лешего, и прочих — под «знамена» Серого Льва могла встать половина всех жителей прерий. Но другая половина, так же могла принять сторону монаха — и тогда, в крови захлебнулись бы вся долина…

Люди продолжали приходить — и строительство пригодных для их обитания, домов, практически не прекращалось ни на один день. Поле Стопаря перестало радовать прежним урожаем — с него собрали все, что можно, набив ранее выкопанные хранилища до отказа. В одном из таких подвалов была свалена картошка — по нашим расчетам,

только она могла поддержать все население форта в течение трех-четырех месяцев. Не будь эти корнеплоды таких размеров, что нам приходилось выкапывать их целой толпой, и о подобном можно было только мечтать. Изменение всех растений — в том числе и прежних, сельскохозяйственных культур! — просто спасало людей от голода.

И все же, пока одним из самых главных продуктов, оставалось мясо. Заготовки, способные помочь выжить такому количеству народа, не могли состоять только из растительной пищи. Чер и Ульдэ, Сова и Свистун, Пума и Джен — все они сбивались с ног, выискивая в прерии следы редеющих стад. Былое изобилие животных закончилось — сказалась и эпидемия, унесшая сотни голов скота, и непомерная жадность, и нерасчетливость самих охотников. Едва научившись пользоваться луками и стрелами, мужчины и женщины буквально выкашивали все живое возле своих стойбищ. Звери уходили от опасного соседства вглубь низин, но там их поджидал не менее страшный враг — стаи собак, волки и чудовищные крысы. Итогом стало заметное оскудение прерий…

Мы тратили драгоценное время и силы, в трудных попытках как следует приготовиться к зиме. Зато Святоша, прекрасно сознающий наши проблемы — он и его братия больше зависели от рыбных уловов, и потому не волновались насчет охоты! — мог выжидать и нападать в нужное ему время. Рясоносцы почти не покидали орден, все более совершенствуясь в боевом искусстве, а жители самого Озерного, забыв совесть, были готовы взяться за оружие и по призыву новоявленного монаха вновь накинутся на форт…. Только высокие стены и решимость его защитников удерживала монаха от такого шага. Но надолго ли? Казалось, столкновение неизбежно и скоро вся долина будет вновь полыхать в огне междоусобной войны…

— Больше ждать нельзя! — Ната выступила на собрании, которое обычно проходило у нас в конце каждой недели. — Охотники не могут спокойно преследовать зверя! За ними, как голодные волки, всегда бредут люди с озера. Мы не можем ходить в лес — там уже дважды видели несколько братьев ордена. У меня не укладывается в голове — как они могли все забыть?

— Все знать, что должно быть. Все молчать. Что ж, тогда снова сказать я, — Бен оперся на копье и мрачно продолжил — Никто не хотеть новый война. Это есть смерть, есть убийство. Кто предложить лучше? Кто знать, как надо поступить этот ситуаций? Святош нам враг, нет пример… нет примерим…

— Непримиримый… — тихо подсказала Салли.

— Да. Непримирим! Он хотеть война! Он не пугаться кровь! В долина нет два вождя — он хотеть быть один! Пока у нас есть Дар — Святош будет враг форт. Пока там есть Святош — мы будем враг озеро, враг храм! Должен остаться один!

— Легко сказать… — Анна тихонько подала голос, и Волкобой быстро прикрыл ей рот своей ладонью.

— Я хотеть знать! Почему этот свят. святый?

— Святоша.

— О, да! Святоша! Почему он нас ненавидеть? Мы всегда помогать люди поселок, мы выручать их от бандит, наш вождь убить лев-людоед! Это все забыть? Где быть Святош, когда все болеть? Почему он не слышно, когда нас драться? Я помнить! — Бен сжал кулаки так, что черные пальцы слегка посветлели от усилия. — Когда люди Клана появиться в селении, они всех оскорблять! Бить Бена, бить Салли — Святош нет, заступить за нас! Мы прийти к Дар! Прийти к Ната, к Элина! — он кивнул в сторону молодых женщин. — Они нас принять, накормить, помочь! Они нет говорить слова о небе — они просто вести себя человек! Нет, молитва, нет обряд — просто быть человек! Святош говорить много грязный слов о жены вождя! Это слова — грязь на весь форт и все женщины форта! На Салли! На Лада! На Туча! На все прайд Серый Лев! Если мы снова терпеть такой слова — нас смеяться все люди долина! А потом опять каждый сам себе? Потом право иметь сильный — и конец всему? Так быть нет! Мы должен идти поселок, идти храм, и сделать конец эти речь! Святош быть мертв! Или мы — или Святош!